— Черт! Держи ее.

— Сука.

— Заткни ей рот.

— Молчи, сука!

Руки давили на нее, пальцы шарили по телу, а сознание улетало все дальше….

Вдруг будто мир взорвался.

— Отпустите ее!

Байкеры уронили добычу на землю и повернулись, чтобы предстать перед этой новой угрозой.

Едва придя в себя, Люси вдохнула воздух и боль. Будто сквозь дымку, она увидела Панду. Тот свалил одного из байкеров в грязь. Другой замахнулся на него. Панда нанес такой удар, от которого тот содрогнулся, но парень оказался тупицей и тут же набросился на него с удвоенной силой. Панда в отместку нанес новый удар — в живот, от которого ублюдок отлетел на дерево.

Это была не джентльменская схватка. Панда был убийцей и точно знал, что делает. Поверженный противник пытался подняться. Панда наступил на его локтевой сустав. Байкер взвыл от боли.

Другой все еще стоял, а Панда находился к нему спиной. Люси попыталась подняться, крикнуть, чтобы предупредить об опасности, но тот уже поворачивался, его нога взмыла в воздух, как поршень, и он попал байкеру в пах, так что тот осел на землю. Панда наклонился, схватил свою жертву за шею и ударил головой о дерево.

Байкер со сломанным локтем поднялся на колени. Панда схватил его за больную руку, потащил к длинному склону, который выходил к воде, и толкнул вперед. Вдалеке послышался всплеск воды.

Теперь Панда дышал тяжелее. Он подошел ко второму и тоже потащил к воде. Наконец она услышала свой голос, он казался тонким и скрипучим.

— Они же утонут!

— Это их проблемы. — Он поднял второго над берегом. Еще один тяжелый всплеск.

Он подошел к ней, его грудь тяжело вздымалась, с уголков губ капала кровь. Патрик опустился рядом с Люси на колени, и руки, которые только что были такими грубыми, нежно заскользили по ее телу, от шеи до ног и до пореза на пятке.

— Тебе будет больно, — тихо сказал он. — Но думаю, ничего не сломано. Я отнесу тебя в машину.

— Я могу идти. — Ей было противно от того, насколько слабой она оказалась.

Он не стал спорить. Просто поднял и прижал к груди. Эти образы не вязались между собой: любовник, которого она знала, и жестокий профессиональный убийца, который только что уложил на лопатки двух мужчин.

Должно быть, у Панды был запасной ключ от машины, потому что он не стал просить тот, который она спрятала в кармане. Из бара вышла парочка и уставилась на них. Он открыл пассажирскую дверь и осторожно усадил ее на сиденье. Он не торопился, застегивая ремень безопасности, продолжая защищать ее.

Патрик не задавал вопросов, когда они ехали домой, не говорил, какой идиоткой она была, что приехала сюда одна, и не упрекал за безобразное поведение. Люси не знала, почему он вернулся в бар и не могла представить, что случилось бы, если бы этого не произошло. Она съежилась у двери, ее подташнивало, трясло, и она все еще пребывала в ужасе.

— У меня был сводный брат, — произнес он, нарушив мрачную тишину. — Его звали Кертис.

Изумленная, она повернулась и посмотрела на него.

— Он был на семь лет моложе меня. — Его руки переместились на руле. — Мечтательный, нежный ребенок с хорошо развитым воображением. — Он говорил тихо, пока они ехали по темной дороге. — Наша мать постоянно была под кайфом или где-то что-то воровала, поэтому в итоге за ним присматривал я.

Это была ее история, но из его уст. Она прислонилась затылком к двери и принялась слушать, сердце забилось медленнее.

— В конце концов мы оказались в приюте. Я делал все, что мог, чтобы мы остались вместе, но всякое случалось. Чем старше я становился, тем чаще попадал в разные неприятности. Дрался, воровал вещи из магазинов. Когда мне было семнадцать, меня поймали за то, что я пытался продать полграмма марихуаны. Казалось, я стремился попасть в тюрьму.

Она понимала его и тихо произнесла:

— Хороший способ избежать ответственности.

Он бросил на нее взгляд.

— На тебе лежала такая же ответственность.

— Да, но в моей жизни появились два ангела-хранителя. С тобой такого не случилось, правда?

— Нет, никаких ангелов-хранителей. — Они миновали кафе «Догз’н’Молтс», закрытое на ночь. Ее уже не трясло так сильно, и Люси расцепила руки. Он включил дальний свет.

— Кертиса убили, когда я сидел в колонии для несовершеннолетних, — сказал он.

Она подозревала, что он скажет нечто подобное, но от этого ей не стало легче.

Панда продолжал:

— В него выстрелили из проезжавшей мимо машины. Когда я перестал следить за ним, он начал игнорировать комендантский час. Меня отпустили на его похороны. Ему было десять лет.

Если бы не Мэтт с Нили, такой могла бы быть и их с Трейси история. Она облизнула пересохшие губы.

— Ты все еще пытаешься пережить то, что случилось? Хоть тогда ты был всего лишь ребенком, ты все еще винишь себя. Я могу это понять.

— Я так и подумал, что ты поймешь. — По темной дороге они ехали одни.

— Я рада, что ты мне рассказал, — произнесла она.

— Ты еще не все знаешь.

Долгие месяцы она пыталась уговорить его поделиться с ней тайнами, но теперь сомневалась, что хочет их знать.

Панда сбросил скорость на самом крутом повороте.

— Когда биологический отец Кертиса обнаружил, что моя мать забеременела, он дал ей пятьсот долларов и сбежал. Она любила придурка и не собиралась идти к юристу. Кертису было почти два, когда она осознала, что ее большая любовь не вернется. Тогда она пристрастилась к наркотикам.

Люси быстро прикинула числа в уме. Панде было девять, когда он стал заботиться о брате. Защищать его, пусть даже в том возрасте.

— Когда я стал старше, — продолжал он, — я выяснил, кто этот ублюдок, и пару раз попытался позвонить ему и сказать, как плохи дела у его сына. Он вел себя так, будто понятия не имеет, о ком я говорю. Сказал, что посадит меня за решетку, если буду продолжать доставать его. Наконец я узнал, где он живет, и отправился его повидать. — Панда покачал головой. — Брошенному ребенку было нелегко добраться до Гросс-Пойнта на общественном транспорте.

Гросс-Пойнт? Люси выпрямилась, ее охватило странное чувство.

— Он жил в большом доме, в моих глазах он больше походил на дворец. Из серого камня, с четырьмя трубами, бассейном, и эти ребята бегали друг за другом по двору с водяными пистолетами. Мальчики в подростковом возрасте и девочка. Даже в шортах и футболках они казались богатеями.

Теперь все становилось на места.

— Ремингтоны, — сказал он. — Идеальная американская семья.

Свет фар пронзал темноту.

— Последние несколько миль я шел от автобусной остановки пешком, — продолжал он. — Я спрятался на другой стороне улицы. — Все они были тонкокостные и белокожие, как говорится, «белая» кость — типичные американские аристократы. А мы с Кертисом оба были темные, пошли в мать. — Слева от них промелькнул старый ларек. — Пока я следил за ними, к дому подъехала целая бригада специалистов по уходу за газоном. Из грузовика выкатили газонокосилку. В семье было четверо детей, а они нанимали чужих людей стричь траву.