– Как? – Гальдрикс заинтересовался. – Просветленные по-латыни, если я не ошибаюсь. Ну что ж, сущность отражена верно. Прочие видят в тебе силу, не более. Но я-то понимаю, что она – лишь побочный эффект, главное – просветление. А почему по-латыни?

– Сейчас это что-то вроде всеобщего языка.

– Логично. Ты ведь больше не Дагарикс и не Рысь?

– Да, учитель.

– Значит, я буду называть тебя Иллюминат.

– Это имя не лучше и не хуже других, – согласился наш наставник.

– Я надеялся, что ты займешь мое место в Круге и в этой крепости, но теперь, когда охотники скоро будут под запретом…

– Да, учитель, я уйду. Есть пастыри, не несущие обязанностей, те, кто находится в свободном поиске. Для Круга я стану одним из них.

– И это будет правильно. От них исходят все новые идеи. Я горжусь тобой, мой ученик…

В голосе друида послышалась грусть, и Иллюминат ее почувствовал:

– Я тоже горжусь тобой, мой учитель. Не надо печалиться.

– Не обращай внимания. Просто грустно сознавать, что лучшее в моей жизни уже сделано. Трудно возвращаться к посредственным ученикам после тебя и Лодрикса.

– Ты вдвойне велик, учитель, потому что даже в душу, отравленную ложью, сумел вложить истины друидов. Лодрикс выполнил свою миссию.

– Расскажи мне об этом. Но не сейчас. Сперва еще два вопроса. Что ты собираешься делать дальше?

– Восстановить Зеленый домен. Для моих учеников это будет интересной задачей. Так что мне нужен портал на Луну.

– Такой есть лишь в Киеве. Через другие пройдет маленькая группа, но не войско.

– Войско? – Иллюминат рассмеялся. – Нам не нужны воины друидов. Мои ученики должны справиться своими силами.

– Жестоко, сложно…

– Сам этот путь сложен. Они справятся. Пока не знаю как, да и они не знают, но другого выхода нет.

– Хорошо, это твое решение, я тебе верю. И второе – Грааль. Где он?

– У Хансера. И сомневаюсь, что вам он отдаст его без боя.

– Нам он и не нужен. Разве что для того, чтобы запереть в самый глубокий подвал.

– Почему?

– Оказывается, старому друиду есть чем удивить просветленного. – Гальдрикс тихо рассмеялся.

– Он проклят?

– Нет, что ты. Это действительно предмет, дающий великую силу. Сейчас… а потом – великую слабость. Он имеет свою душу, свою мудрость. Причем, в силу возраста, несопоставимую с людской. Он дает советы владельцу – полезные, мудрые, бесценные, причем для человека это выглядит так, словно он сам до всего додумался. Но Грааль изменяется и приспосабливается очень медленно. Со временем без его помощи обходиться уже не могут. Люди привыкают к ней и отвыкают искать решения самостоятельно. И тут времена меняются. То, что раньше было мудростью, превращается в самоубийство. А человек не может подойти к советам Грааля критически. В лучшем случае он гибнет сам, в худшем, как это было с рыцарями Круглого стола, – весь народ.

– Я запомню это, учитель.

– Не опоздай, сын мой, с каждым днем отказаться от Грааля все труднее и труднее. Яблоком раздора он не станет, но любые попытки отнять его будут восприниматься владельцем как козни дьявола.

– Спасибо, учитель, теперь я буду осторожнее.

– А теперь поведай мне про Лодрикса и про смерть охотников.

* * *

Не скажу, что пребывание в Тюрьме Охотников было особо приятным времяпрепровождением. Наш наставник, взявший интересное имя на латыни, наверно, почувствовал это и не стал задерживаться. Нам открыли кратковременный портал на Луну. Это, как я понял, отняло у друидов немало сил. Да и нас забросило совсем не туда, куда бы хотелось. Я был склонен к тому, чтобы высадиться сразу у охотничьей избушки. А появились мы на окраине владений Зеленого домена, возле небольшого залива. В этом месте границу нашим рубежам положило море. Когда-то на его берегу хватало рыбацких деревень. Сейчас же – только пепелища. Вообще-то морем владел Северный домен. Правда, иногда в него заплывали драккары[8]с Темной стороны. Отряд Вильгельма нес стражу здесь. Северный домен, как мне казалось, в разгроме Зеленого не участвовал, но вполне мог присоединиться к пиру на костях поверженных. Словом, держаться надо было настороже. Правда, наш отряд теперь тоже являлся скорее хищником, чем добычей.

Но один в поле не воин. Амулеты дальней связи не редкость. В любом случае лучшим оружием для нас была скрытность. Перебьешь какой-нибудь отрядик – а через минуту вокруг от порталов зарябит. Мы забрались поглубже в лес. Мест этих не знал никто, так что надо было осмотреться, определиться со своим положением, а потом уже что-то делать.

Хансер вновь ушел в лес, куда-то к заливу. Мы уже на эти его отлучки внимания не обращали и проследить не пытались. Гюрза один раз попробовала, в самом начале, – учитель пресек эту попытку мгновенно. Так что у нас выработалась привычка. А это очень плохо. Когда внешние обстоятельства меняются, привычка может стать причиной гибели…

«Ну и зачем это? – недовольно спросил Лин-Ке-Тор. – Я тебя обучил уже всему, что знал. Что дадут новые тренировки?»

«То, чему ты меня обучил, – твое, – ответил Хансер. – Это как хорошая кольчуга, только сплетенная на чужие плечи. Или клинок, выкованный под чужую руку. Как бы хороши они ни были, ты не сможешь управиться с ними лучше, чем хозяин, конечно, при равенстве вашего мастерства. Вот я и хочу подогнать все это под себя. Тогда кольчуга станет второй кожей, а меч – продолжением руки».

«Что-то ты стал изъясняться, как Луи, – длинно и образно».

«А может быть, я в душе всегда был таким».

«Ладно, приступай к своей подгонке, но на меня не рассчитывай. Я тебя знаю не так хорошо в этом».

«Не очень и надеялся».

Впервые Хансер чувствовал такую свободу. Тело не отзывалось болью на каждое движение, адаптация к марсианским премудростям произошла неимоверно быстро. А сейчас к тому же он сам управлял своим телом, и новое понимание боя рождалось само собой. Да, если брать только знания Марса, он был хуже кого бы то ни было из несущих спокойствие. Но умения, приобретенные на Плутоне, делали его самым опасным из высших доменовцев.

Он вышел словно бы из воды. Да почему словно бы? Так оно и было. Сапоги с меховой опушкой все еще измазаны илом. Он небрежно ополоснул их во взбаламученной воде. Все было мокрым: штаны из толстой кожи, кольчуга без рукавов, широкий пояс из медных блях. По обнаженным рукам с мускулами, подобными валунам, текла вода. На бицепсах незнакомца были широкие бронзовые кольца, наруч из того же металла закрывал правое предплечье. Из-под шлема с полумаской и кольчужной бармицей была видна только широкая рыжая борода. За спиной виднелся большой круглый щит, а на плече покоился боевой топор. Для обычных людей он был бы двуручным, но этот гигант вполне мог управиться с ним и одной рукой. Мягким движением он перебросил щит на левую руку и грохнул по нему топором. Капли с его тела брызнули в разные стороны – и вот воин, вышедший из воды, уже сух. Щит фиолетового цвета, без гербов и украшений. Не будь внешность воина столь характерной, в нем можно было бы узнать представителя Северного домена по одному этому щиту.