С неба опять посыпалась мелкая снежная крупа, дыхание вырывалось изо рта облачками белого пара. Илларион снял перчатки и спрятал их в карман бушлата. Он отошел от стены метров на десять, поерзал подошвами по снегу, проверяя упор, и коротко разбежался. Последние два шага он сделал уже по стене, в конце второго шага посильнее оттолкнувшись от старых выщербленных кирпичей. Его пальцы намертво вцепились в фигурную решетку, прикрывавшую полукруглый проем в стене. «Ну, чем я не Муха? — подумал Забродов, подтягиваясь на руках и сквозь решетку заглядывая в пустой заснеженный садик, в глубине которого громоздился двухэтажный особняк. — Работы на двенадцать секунд, зато уж переживаний!..»

Он перебросил свое послушное тело через накрытый черепицей гребень стены и мягко спрыгнул в сад. Одна черепица при этом сорвалась и с треском разлетелась вдребезги по ту сторону ограды. Забродов присел, чтобы сделаться как можно незаметнее, и огляделся.

В саду все было спокойно. Видимо, Вареный не ожидал нападения, сконцентрировав все свое внимание на милиции, из рук которой ему только что удалось вырваться с помощью влиятельных друзей. Илларион раздраженно посмотрел на два десятка метров снежной целины, которые отделяли его от бетонной отмостки вокруг дома. Как бы осторожно он ни крался, за ним останется цепочка ясно различимых следов, которая может раньше времени всполошить охрану. Он посмотрел на сад — пятнадцать высаженных в три идеально ровных ряда яблонь, — прикидывая, нельзя ли пересечь открытое пространство по ветвям наподобие Тарзана, и решил, что из этого ничего не выйдет. Молодые деревья были аккуратно обрезаны и стояли на приличном расстоянии друг от Друга, так что скакать с одного на другое было бы под силу разве что белке или мелкой обезьяне, но никак не одетому в камуфляж солидному мужчине.

Забродов пожал плечами. В этой истории с самого начала все шло наперекосяк. Одной ошибкой больше, одной меньше — какая разница? Тем более, что другого выхода все равно нет, разве что покинуть сад тем же путем и вернуться домой.

Он выпрямился и быстро перебежал отделявшее его от дома расстояние. Отсюда, с заднего фасада, дом уже не казался просто отреставрированным особнячком — это была угрюмая громадина с глухой стеной до самого второго этажа, гладко оштукатуренная, серая и неприступная. Прижавшись к стене, Илларион посмотрел назад и поморщился: снег был совсем неглубоким, и саперные ботинки Забродова разрыли его до самой земли, что сделало следы еще заметнее.

Он осторожно двинулся вправо, огибая дом по периметру, и, свернув за угол, сразу же наткнулся на закрытый металлической крышкой бетонированный люк, ведущий в подвал. Такие люки обычно служат для того, чтобы ссыпать в подвал уголь, но за каким дьяволом понадобился Вареному угольный подвал в центре Москвы?

Люк оказался незапертым, что в очередной раз подтверждало и без того известный факт: Вареный чувствовал себя в полной безопасности. Илларион отвалил в сторону тяжелую створку, опустился вниз и по наклонному желобу без проблем съехал на пятой точке прямиком в подвал. На финише он больно треснулся обо что-то ногой и, ощупав препятствие, понял, что это был торец березового полена.

«Ну конечно, — подумал он, растирая ушибленное место, — Дрова, а не уголь! Какая же вилла без камина?

Какая Волга без Руси… Однако, темно здесь, именно как в угольном подвале. Где же у них дверь-то?»

Поблуждав пару минут и едва не опрокинув на себя поленницу, Илларион рискнул зажечь спичку. В мерцающем оранжевом свете все сделалось просто и ясно. Дверь обнаружилась в каких-нибудь трех метрах справа, а еще через пару секунд выяснилось, что она надежно заперта изнутри. Илларион вздохнул: похоже, нужно было вылезать обратно и искать другой путь, поскольку Вареный оказался вовсе не таким беспечным, как это могло показаться вначале.

Для того чтобы вернуться к люку, зажигать спичку не требовалось: сквозь неплотно пригнанные створки сверху просачивался слабенький свет, на который можно было ориентироваться. Илларион скрепя сердце двинулся в обратный путь, но тут за дверью послышались шаги и забренчала связка ключей. Похоже, Вареному понадобились дрова.

Дверь широко распахнулась, прикрыв Иллариона.

В подвале вспыхнул свет. Забродов предвидел это и заранее зажмурился. Теперь он осторожно открыл глаза и выглянул из-за двери.

Он увидел плечистого и крепкого молодого человека в джинсах и коричневом свитере, который, стоя у поленницы, набирал дрова в охапку. Илларион затаил дыхание и выскользнул из-за двери, с некоторым усилием подавив желание треснуть молодого человека по затылку чем-нибудь тяжелым.

Он бесшумно почти вытек в коридор, вихрем проскочил недлинный прямой отрезок пути, свернул за угол и оказался на лестнице. На верхней площадке очень кстати обнаружилась какая-то пыльная ниша, занавешенная тяжелой портьерой — очевидно, чтобы не портила интерьер. Илларион нырнул за портьеру и затих, поджидая молодого человека с дровами — плутать по огромному незнакомому дому в поисках Вареного у него не было ни времени, ни желания.

Следуя за нагруженным охапкой березовых поленьев охранником на второй этаж, Илларион снова подумал, что из него мог бы выйти неплохой домушник. Охранник с дровами топал впереди, ни о чем не подозревая, из заднего кармана его джинсов недвусмысленно торчала рукоятка небольшого пистолета, а по пятам за ним, отставая всего лишь на пару метров, кралась фигура в камуфляже. Оружия у Иллариона не было. Он даже снял бушлат, оставив его в той самой нише рядом с ведущей в подвал лестницей вместе с полудюжиной других бушлатов и телогреек — похоже, в нише хранилась рабочая одежда.

Забродов был недоволен собой, поскольку опять действовал без всякого плана, очертя голову, то есть делал именно то, от чего всегда предостерегал своих курсантов. Впрочем, ему тут же вспомнилось, что, говоря о необходимости иметь подробный план предстоящей операции, он никогда не забывал упомянуть о том, что отсутствие такого плана вовсе не означает, что надо сидеть сложа руки. Хорошо, когда имеется план, но если его нет действуй по обстановке!

Молодой человек, который нес дрова, без стука распахнул высокую двустворчатую дверь и вошел в помещение, в глубине которого Илларион успел разглядеть камин. Помимо камина, в комнате имелось плетеное кресло-качалка и еще кое-какая мебель. Спрятаться в этом скудно меблированном зале было решительно негде.

Охранник опустил дрова на пол возле камина. Илларион отступил от двери и спиной вперед нырнул в соседнюю комнату, осторожно прикрыв за собой дверь.

Он огляделся и понял, что попал в кабинет. Вареный, судя по всему, умел неплохо устраиваться в этой жизни: его кабинет напоминал рабочее место известного писателя или какого-нибудь академика, с одной, но очень существенной разницей: здесь практически не было книг. Золоченые корешки, сдержанно поблескивавшие на огромной, во всю стену книжной полке слева от двери, даже на первый взгляд казались тем, чем и были на самом деле, а именно картонными муляжами наподобие тех, которыми пользуются во время съемок фильмов или в мебельных магазинах, когда пытаются имитировать интерьер жилой комнаты.