А я получал с этого свою каплю энергии. На то и жил. Где-то еще в нашей части Бездны плавает Катерина По Любви. Эта предпочитает углублять любовные линии. Все хотят, чтобы их любили – вот Катя этим и пользуется. Помогает, рассказывает – а в итоге ее персонажи дохнут как мухи, зато красиво и с шикарными любовными интригами!

Еще есть Павлик Зануда – этот вообще не мудрствует, рассказывая сонам всю подноготную Бездны и все возможности персонажа. Ну, вроде того, как можно крутить неопытным автором, когда тот собирается убить какую-нибудь крестьянку, а в итоге та – графиня, и полдюжины принцев увиваются вокруг, осознавая собственную ничтожность.

Да, такие способы есть. Подстройся под автора, сделай так, чтобы он отождествил тебя с собой – и вуаля! Ты на коне.

Но это не каждый персонаж сможет, не говоря уже о том, что не каждый автор позволит. Есть такие ребята, которые, приступая к книге, уже поглавник выписали на три романа вперед. С такими не забалуешь! Если только не внесешь пару небольших условных штришков, которые позволят выжить обычному второстепенному персонажу.

– Крыс! Живучий! – заорал кто-то неподалеку.

Воистину, время встреч! Можно тысячу коконов обойти и ни с кем не столкнуться… Зануда, легок на помине.

– Салют, – крикнул я ему. – Слушай, вот в той стороне и чуть ниже в очень узком коконе сидит какой-то пророк из гигантской философской притчи, вообще невменяемый! Если сможешь обработать и сделать его восприятие чуть проще – к гадалке не ходи, его тут же вытащит какой-нибудь автор эзотерической литературы!

– Спасибо, – улыбнулся серой улыбкой Зануда. – Помнишь, ты говорил, что ищешь ребенка?

– Подростка, – сурово поправил я.

– Ну да, – Зануда заискивающе скривил губы. Смысла пресмыкаться передо мной у него не было – но тут уж никуда не деться, свойство персонажа. – В общем, наискосок вглубь, вон туда, где-то с полтысячи коконов, все как тебе надо – трагичность, обреченность, хорошо выписана, не главная.

– Если получится – с меня причитается, – сдержанно кивнул я.

– Ну, это да…

Я направился в указанном направлении. Дорога заняла много времени, по пути я дважды находил коконы с неплохими персонажами. Один из мистического детектива – явная жертва, бесцветный мужик под сорок, и еще старушка, отравительница – этой грозила петля, но для нее мы проработали вариант с сумасшедшим домом.

К моему удивлению, указанный Занудой кокон нашелся довольно легко. Небольшой, с тщательно выписанным плетением. Еще не прикоснувшись к нему, я почувствовал – оно!

Внутри было светло и тихо. Высокие узкие окна, портреты королев на стенах, мраморный трон – и на нем девушка, почти девочка, лет, наверное, пятнадцати. В горностаевой мантии, со скипетром в одной руке и державой в другой, юная королева смотрелась величественно, но как-то не вполне естественно. Она, как и положено, сонно смотрела перед собой – а вокруг ничего не происходило.

Я махнул перед ее глазами рукой.

– Холодно, – сказала девочка.

– Это нормально, – ответил я.

– Я умру?

– Мы постараемся сделать так, чтобы этого не случилось.

– Расскажи мне.

И я рассказал. Есть такой архетип – жертва. Это персонаж, которого автор с самого начала задумывает только для того, чтобы в конце книги убить. Жертвы бывают разные – злые, добрые, честные, подлые. Но чтобы вызвать максимальное сопереживание читателя, жертва должна быть идеальным ребенком.

– Лучше всего, если жертвой будет родственник или очень близкий друг главного героя, – говорил я. – Думаю, в твоем случае главный герой окажется твоим старшим братом, но при этом незаконным сыном короля. Ты умрешь, он отомстит за тебя и сядет на трон.

– Сестра, – сказала юная королева. – Волшебница. Я чувствую это. Незаконная дочь моей матери.

Я внутренне выругался – ну конечно же, сейчас и не такое бывает. Все смещается, и авторы идут в ногу со временем. Почему бы им не писать про матриархат? С другой стороны это сильно уменьшало ее ценность как архетипа.

– Предлагаю оставить матриархат за рамками. Просто – твой старший незаконный родственник, ребенок прошлого правителя. Получится?

– Уже. А ты поможешь мне? – спросила она.

– Да, – ответил я. – Попробую.

Давить на жалость автора с позиции жертвы бессмысленно. Чем более трогательной и беспомощной будет наша королева, тем лучше для сюжета. Надо искать другие пути.

– Может быть, сестра-близнец? – спросил я осторожно. – Или просто очень похожая на тебя девочка?

– Ее убьют вместо меня? – королева яростно вскочила с трона. – Ни за что!

Теперь она выглядела воистину царственно. Да, хороша… Но что же делать?

– Давай так, ты попросишь у главного лекаря яд на всякий случай. А он, испугавшись ответственности, даст тебе просто очень сильное сонное зелье. От которого человек кажется мертвым.

– Главная лекарша не посмеет ослушаться меня, – величественно заявила юная королева.

– Ну, тогда пусть ты попросишь яд в начале книги. А к концу он выдохнется и станет просто очень сильным снотворным.

Этот вариант маленькая королева не забраковала сразу. Некоторое время мы обсуждали его. Нужно было только оставить зацепку, которая позволила бы автору полностью использовать всю мощь приема с жертвой, а потом – может быть, даже не в первой книге – возродить ее.

Поболтали еще об особенностях, о свойствах ее как персонажа.

– Понимаешь, – объяснял я. – Чем лучше, сильнее и добрее мы тебя пропишем, тем больше бонусов для автора, приносящего тебя в жертву. Но можно дать намеки на то, что ты станешь могущественной – а может быть, не станешь. Вот такого, потенциального персонажа автору убивать смысла вообще нет! Давай поработаем над пророчествами…

Получился долгий и интересный разговор. Я прямо чувствовал, что работа идет правильно, да и сама девчонка мне очень нравилась. Она напоминала мне тех мальчишек, рабов, которых судьба закидывала в мой лудус, и которых я пытался спасти от неминуемой смерти на арене в первом же поединке…

Из кокона я вывалился совершенно уставшим и разбитым. Да, это труд – по-настоящему тяжелый, но в то же время и очень благодарный. Обработать стопроцентную жертву, намеченную на неминуемую смерть, это у меня в крови. В крови моего персонажа. Именно от такой деятельности я получал больше всего энергии – если, конечно, какой-нибудь автор соглашался взять персонажа на этих условиях…

Серая хмарь разверзлась передо мной. Я собирался прикрыть глаза и некоторое время просто дрейфовать, надеясь, что кто-нибудь из моих недавних клиентов приглянется какому-нибудь автору, когда совсем рядом прошуршал чудовищный разряд и дикая вспышка света превратила серые хляби в абсолютный мрак.

– У меня получилось! – заорал я.