схожи очки, через которые каждый из нас смотрит на мир, думала я. Я молилась, чтобы те граждане, которым помог наш фонд, и те связи, которые у нас возникли во время визита, послужили мостом между Британией и Россией, если и когда различия в наших взглядах разведут нас еще сильнее, как уже предсказывал Уинстон.

Я делаю последний шаг и выхожу из самолета, обернувшись с улыбкой к Грейс, которая была таким верным секретарем и другом все эти долгие военные годы. Уинстон ждет меня в конце полосы с охапкой цветов в руках, с широкой, радостной улыбкой на губах. Мы одновременно идем навстречу друг другу и встречаемся посередине, обнимая друг друга, зажимая между нами яркие цветы.

– Котик, как я по тебе тосковал, – шепчет он мне на ухо. Затем внезапно отстраняется и осматривает меня с головы до ног.

– Ты все еще в форме Красного Креста, – заявляет он, словно я забыла.

Я улыбаюсь, но ничего не говорю. Я рада, что он без напоминания заметил мой наряд. Я хочу, чтобы он видел меня в форме такой, какой вижу себя я сама. Как ту, кто хорошо служил стране.

Мы неохотно отстраняемся, но не отпускаем рук, идя к красному «нейпиру» Уинстона.

– Мы получили мир, Мопс. И это сделал ты, – говорю я ему, улыбаясь во весь рот и весело хохоча. Радость моя вырывается наружу от этой уже не новой новости; это казалось нереальным, пока я не высказала этого ему вслух.

– Нет, Клемми, это сделали мы. Это наш мир, – отвечает он, сжимая мою руку.

Солнце садится в слои мерцающего золота над резкой линией горизонта, где земля встречается с небом, и пока оно опускается, я ощущаю, как на меня нисходит непривычное спокойствие. Все напряжение и борьба, что составляли мою жизнь – мое одинокое странное детство, резкие колебания моего необычного брака, моя борьба с материнством, мое постоянное стремление доказать, что я достойна уважения, тревоги двух войн, даже мое вездесущее чувство отчужденности – облетели с меня шелухой. В этом вакууме спокойствия я с неожиданной ясностью вижу, что без моих личных невзгод и падений, особенно с детьми, я не смогла бы стать той Клементиной, которая проложила этот путь в политике и истории, и без меня мой муж не смог бы стать тем Уинстоном, который помог привнести мир в эту расколотую вселенную.

Пока мы идем, я испытываю самое необычное чувство, словно мы в этот самый момент входим в историю. Не потом, когда у грядущих поколений будет шанс разобрать наши действия и пересмотреть наши решения, но прямо сейчас, когда мы смотрим на сияние заката на горизонте. Когда потомки дадут оценку Уинстону и этой ужасной войне, а это непременно будет, я знаю, что они увидят руку Уинстона на пере, которым пишется история. Но увидят ли они, что и моя рука все время держала это же перо?

Благодарности

История леди Клементины могла бы остаться в тени, как и бесчисленные истории других женщин в истории, если бы не самоотверженная помощь многих. Как всегда, я должна начать с моего великолепного агента, Лоры Дейл, чья сказочная поддержка и безупречные советы сделали эту книгу – во всех ее видах – возможной. Мне чрезвычайно повезло с феноменальными людьми из издательства Sourcebooks, помогавших мне представить «Леди Клементину» в наилучшей версии и неустанно боровшихся за эту историю, особенно хочу отметить моего чудесного блестящего редактора Шану Дрес; главу Sourcebooks, Доминика Ракка; не говоря уже о потрясающих Тодде Стоке, Валери Пирс, Хейди Вейланд, Кейтлин Кеннеду, Лиззи Левандовски, Хизер Холл, Майкле Лили, Маркарет Коффи, Бет Оленизак, Тиффани Шульц, Эшлин Кейл, Эдриенн Крог, Уилле Рили, Даниэле Мак Нотони Тревисе Хэзнуре. И моя бесконечная признательность всем замечательным книготорговцам, библиотекарям и читателям, которым понравилась «Леди Клементина» и которые рекомендовали ее к прочтению, как и прочие мои книги.

Моя большая семья и друзья сыграли ключевую роль в процессе написания книги, не говоря уже о том, что они вдохновляли меня, особенно моя команда из Сьюкли в составе Иллана Райя, Келли Клоуз, Лоры Хьюдак, Дэниэла Мак Кенна, Понни Кономос Джан и моих сестер. Бесконечно благодарна также Джиму, Джеку и Бену – моим мальчикам.

Было бы упущением не отметить бесценную работу, проделанную многими писателями, исследователями и членами семьи Клементины Черчилль, освещавшими ее жизнь и наследие. Существует много интересных работ об Уинстоне Черчилле, в которых говорится и о его жене. Я очень рекомендую следующие книги для тех, кто хочет побольше узнать о реальном мире Клементины: 1) Мэри Соумс «Уинстон и Клементина: Личная переписка Черчиллей»; 2) Мэри Соумс «Клементина Черчилль: Биография брака»: 3) Соня Парнелл «Клементина: Жизнь миссис Черчилль»; и (4) Джек Фишман «Дорогая моя Клементина: История леди Черчилль». Для тех, кому нравится еще более глубокое погружение – в очном формате, я рекомендую посетить среди многих мест, связанных с Черчиллем в Лондоне и вокруг, Бленхейм-палас, Чартвелл и Оперативный штаб Черчилля, чтобы получить ощущение о том, насколько бесподобной была Клементина Черчилль в жизни, а не только в моем историческом романе.

Гид для книжного клуба

1. Уинстон Черчилль – одна из наиболее узнаваемых фигур современной истории. Что вы знали о его личной жизни прежде, чем прочли роман «Леди Клементина»? Имели ли вы какое-нибудь понятие о его жене и детях, и не вошла ли эта книга в конфликт с заранее составленным мнением о его личной жизни?

2. Хотя у Клементины аристократическое происхождение, она выросла в довольно ограниченных финансовых условиях, отягощенных бродячим бытом в детстве и неопределенностью в отношении личности отца. Как эта необычное воспитание влияет на ее поведение и мнение? Как, в свою очередь, ее убеждения и происхождение повлияли на Уинстона, если повлияли вообще?

3. «Леди Клементина» начинается с того, что Клементина описывает себя как «отчужденную» от остального общества. Как эти чувства проявляются по ходу романа, не изменились ли они в течение ее жизни? Как это чувство «непохожести на других» повлияло на ее отношения с Уинстоном?

4. По ходу романа Клементина превращается из яркой, но робкой и порой сомневающейся в себе невесты в блистательную жену премьер-министра, с собственной политической силой и впечатляющим списком инициатив. Удивила ли вас такая метаморфоза, особенно с учетом исторических ограничений для женщин в сфере политики? Как отношения с Уинстоном помогали ее дальнейшему росту и одновременно тормозили его? На какие жертвы пошла она ради того, чтобы стать такой влиятельной женой политика?

5. Хотя материнство