– Придется еще подождать, – сухо заметил Маркус.

Но кузен уже улыбался во весь рот.

– Всего несколько минут, – любезно ответил он. – Ладно, окажу тебе такую милость.

– Скорее, несколько месяцев, – усмехнулся Маркус. Улыбка застыла на губах Бентли. – Титул временно будет ничей, пока не родится мой сын. Вот так-то.

– Близнецы, если повезет, – слабым голосом подхватил Дэвид. – В нашей семье близнецы – дело нередкое.

Взгляд сощуренных глаз кузена метался между Дэвидом и Маркусом.

– Это ложь, – неуверенно сказал он. – Не может быть, чтобы она уже носила ребенка!

– А уж Розалинда разнесет новость по всему свету, – добавил герцог. Он хватался за соломинку и знал, что это был их последний шанс. – Когда нас не будет в живых, Розалинда посвятит себя заботам о моей жене и сыне.

– Этой женщине следовало родить десяток детей, – пробормотал Дэвид. – Сила природы, вечная потребность кого-то опекать и воспитывать…

Маркус не сводил глаз с Бентли. Что бы ни творилось сейчас в голове у негодяя, он может не сомневаться, что вдовствующая герцогиня поступит именно так. Розалинду хорошо знали в Лондоне, в самых высоких кругах и даже в правительстве. Убив Маркуса и Дэвида, Бентли титула не добьется, ибо герцогиня, которая наверняка узнает от Ханны обстоятельства их гибели, не остановится ни перед чем, чтобы воздать ему по заслугам.

– Она всего-навсего женщина, – сказал кузен скорее для собственного успокоения. – К тому же у Розалинды есть дочь, которая тоже требует забот.

– И ты решил, что тебе нечего ее бояться? – нажимал Маркус. – А за кого, по-твоему, выйдет замуж ее дочь? Не пройдет и года, как противостоять тебе будет другая могущественная семья.

– Это наверняка будет Авенолл, – подхватил Дэвид, имея в виду племянника премьер-министра. – Он передает Селии приветы с тех пор, как ей исполнилось тринадцать.

– Авенолл? – Маркус изобразил бурный интерес. – Неужели ты правда так думаешь? Как раз накануне сам Вэр просил меня засвидетельствовать ей свое почтение.

– Вэр? Что ж, Джек станет отличной партией для Селии!

– Ни за кого из них она не выйдет! – заорал Бентли. Его лицо пошло красными пятнами. Он не сводил с них полубезумного взгляда. – Заткнитесь оба! Дайте подумать.

Маркус замолчал, прислушиваясь к хриплому дыханию брата. Выпустив наугад последние стрелы и намекнув, что Селия найдет себе влиятельного мужа, он выиграл еще несколько драгоценных минут. Однако герцог не заблуждался. Бентли не отпустит их живыми, даже если он намекнет ему, что Селия просватана за самого принца. Увы, последняя надежда ускользала. Что-то задержало Ханну. Помощь придет, но может быть слишком поздно. Маркуса радовало и утешало только одно: он не уничтожил ту страницу церковно-приходской книги из Мидлборо – Ханна останется его законной вдовой.

В гробовой тишине вдруг что-то звонко стукнулось о пол в самой середине комнаты и покатилось по доскам. Маркус не решался отвести взгляд от Бентли, хотя какая разница, если мерзавец решит выстрелить. Еще одно мягкое «дзынь», затем снова, точно веселая капель. Кузен, с перекошенной от злобы физиономией, насторожился.

– Что за черт? – воскликнул он, глядя на пол. И замер, разинув рот.

Маркус осторожно посмотрел в сторону. Жемчужины, вот что это было. Три великолепные, сияющие жемчужины лежали на щербатых досках.

Изумление на лице Бентли быстро сменилось настороженностью.

– Не двигаться, – рявкнул он, размахивая пистолетом.

Маркус поднял вверх обе руки, чтобы не провоцировать кузена, а ум его тем временем лихорадочно работал. Итак, Ханна здесь! Он отчетливо помнил эти жемчуга на ее шее, помнил, как его пальцы коснулись их, когда он привлек к себе Ханну, целуя перед тем, как выпрыгнуть из кареты. Но где она? И почему бросает жемчужины?

Бентли, как зачарованный, шагнул к лежащим на полу драгоценным камням, не сводя с них удивленных глаз. Угрожающе махнул пистолетом, оглянувшись на Маркуса. Потом поднял голову. Как раз в тот момент сверху упал кирпич, угодивший прямо в него.

Не успело бесчувственное тело кузена рухнуть на пол, как Маркус навалился на него сверху.

– Стоять! – заорал он на ошеломленных подручных Бентли, наводя на них выхваченный у кузена пистолет. Как по сигналу, дверь позади них распахнулась, и в дом ворвались с полдюжины вооруженных полицейских.

Крики, шум да пара крепких ударов. Но люди Бентли, видя своего главаря лежащим недвижимо на полу, лишились воли к сопротивлению. И уже через несколько секунд в комнату вслед за своими людьми торжественным шагом вошел мистер Тиммз и громогласно объявил, что все бандиты арестованы. Маркус отдал пистолет Бентли одному из полицейских и поднялся на ноги.

– Эксетер! Богом клянусь, отличная работа, – хлопнул его по плечу Тиммз.

Но Маркус только отмахнулся.

– Моему брату срочно нужен врач! – Он обернулся на Дэвида. Тот стоял, привалившись к стене и прижимая ладонь к тому боку, где болело ребро. Маркус видел его глаза, усталые и замутненные болью. Однако Дэвиду хватило сил на торжествующую улыбку.

– Конечно. А с этим что? – спросил Тиммз полицейского, который склонился над лежащим Бентли. – Ему поставить пиявки или принести гроб?

– Пиявки, сэр. – Полицейский поднял голову. – Удар пришелся по касательной. Он жив.

– Отлично, – сказал Тиммз.

Маркус схватил его за руки.

– Где моя жена?

Банкир замялся, но потом посмотрел на потолок.

Маркус поглядел туда же, но в этот момент в дверях послышался шум. Сердце подсказало, кто там. Оттолкнув Тиммза, Эксетер увидел, как в комнату ворвалась Ханна, перепачканная, с растрепавшимися волосами и вне себя от тревоги.

Замерев на минуту, она отыскала мужа взглядом и в следующий миг, невнятно вскрикнув, бросилась к нему. Маркус шагнул ей навстречу и заключил в объятия. Подумать только, еще немного, и он никогда больше не обнял бы любимую. При этой мысли его руки задрожали, и он сжал ее крепче.

– Боже, ты ранен? – запрокинув голову, она с тревогой ощупала его лицо, плечи, схватила за руки. – Мне сказали, что кого-то застрелили. Но я не знала…

Маркус закрыл ей рот поцелуем. Какое счастье – она не ранена, и он жив, чтобы обнимать и целовать ее!

– Я цел, цел, – заверил Эксетер, оторвавшись от ее губ. – Но ты-то что здесь делаешь?

Ханна смущенно улыбнулась сквозь слезы.

– Нужно же было узнать, что у вас тут происходит. Я вспомнила, что крыша текла. Солдаты не могли влезть по печной трубе – крыша слишком ветхая, непременно бы рухнула, поэтому на крышу полезла я.

– И бросила бесценный жемчуг в крысиную нору?! – с ухмылкой закончил Маркус.

Ханна нервно рассмеялась.