– Майк Альбрехт одолжил ему ручку, – вспоминает Ларри. – А те четки я долгое время хранил, поскольку не знал, что с ними делать. Но в итоге я от них избавился. Переехав в Техас, я подружился с одним епископом, – рассказывает он. – Показав ему четки и объяснив их происхождение, я попытался отдать их ему, поскольку я не католик, а иудей.

В конце концов епископ все-таки принял четки, и Финдер не знает, что именно с ними случилось. Когда он спросил епископа, тот лишь ответил: «Мы избавились от них как подобает».

Также Ларри рассказал о своих впечатлениях от места преступления на Саммердейл, 8213. Финдер тогда зарабатывал не много – как и все мы, впрочем. У него было всего три костюма. В доме царила вонь разлагающейся плоти, и Ларри вспомнил, как тяжело было смыть с одежды запах смерти. В итоге ему приходилось по нескольку раз в неделю относить костюм в химчистку.

– Я отдавал всю одежду в химчистку, и ее принимали без всяких вопросов. Не заметить запах было невозможно, но мне ни разу и слова не сказали. Вот только я никак не мог понять, как остальные копы могут есть, забыв об окружающем кошмаре и тошнотворном запахе. Это удивляло меня, – признавался Ларри. – Когда работа была окончена и все тела найдены, я заметил, что в доме Гейси не осталось и капли спиртного. Его бар был пуст. – Как считает Ларри, тут постарались полицейские, и он отмечает: – И я бы не стал их за это винить.

В отличие от остальных членов нашей команды Ларри Финдеру действительно снились кошмары о Гейси. Я знал парня более 30 лет, и все это время он ни разу мне не говорил об этом.

– Где-то за полгода до суда я начал готовиться. Я старался зафиксировать все что мог. Достал свои записи – у меня ушло несколько дней на то, чтобы их перепечатать. И в процессе я начал по-настоящему понимать, что Гейси мне рассказал. И чем больше я осознавал жестокость и бесчеловечность его деяний, тем глубже они проникали в мои мысли. – Тогда ему и начал сниться один и тот же страшный сон, и только теперь Ларри описывает его: – Я выхожу из здания суда и иду через улицу к парковке. Подойдя к машине, я замечаю, что к ней кто-то прислонился. Это Гейси. – Финдер делает паузу и продолжает: – И я просыпаюсь в холодном поту. Я видел этот сон на протяжении месяцев. Он давно уже мне не снился, но я не стыжусь былой слабости. Благодаря Гейси я получил важный жизненный урок. Раньше мне еще не доводилось встречаться с таким злом. Работая прокурором, я наблюдал множество безжизненных тел, но никогда не видел ничего похожего на злодейства Гейси. И надеюсь больше не увидеть.

Как и многие из моих коллег, Финдер считает самой страшной чертой Клоуна-убийцы его способность сходиться с людьми:

– Он выглядит абсолютно нормальным, и если не знать, что перед вами чистое зло, его можно принять за обычного человека, вот что страшно. Гейси однозначно точно повлиял на мое отношение к людям – и как прокурора, и как человека. Я научился доверять, но проверять. Нельзя принимать на веру ничего, кроме семьи, и я до сих пор придерживаюсь таких позиций. Дело Гейси сделало меня более осторожным человеком – и более внимательным отцом.

Долгое время после смерти Джона Гейси высказывались различные подозрения. Ходили разговоры о новых раскопках в квартале 6100 по Вест-Майами-авеню. Когда-то там жила и работала мать Гейси Мэрион, сам Джон тоже какое-то время работал в том районе. Здание находится всего в трех с половиной километрах от старого жилища Гейси, где он закопал 29 тел. Сам дом по Саммердейл-авеню был снесен год назад.

Билл Дорше, полицейский в отставке, заявил, что в 1975 году видел Гейси посреди ночи с лопатой в руке на Вест-Майами-авеню. Тогда подрядчик заявил Дорше, что доделывает кое-какую работу, которую не успел выполнить в течение дня. Через несколько лет, когда Гейси арестовали, Дорше уверял, что звонил в управление шерифа рассказать, что видел ночью.

Другой сосед видел Гейси, копающего несколько больших канав вдоль участка (позднее там посадят растения). До ноября 1998 года участок на Вест-Майами-авеню не обследовался, а во время раскопок там нашли старую кастрюлю и стеклянный шарик. Никаких тел.

В марте 2012 года служба шерифа запросила разрешение на повторные раскопки. Прокуратура отклонила запрос по причине отсутствия основания. В июле 2012 года шериф Томас Дарт заявил, что по-прежнему хочет получить ордер на раскопки и прикладывает дополнительный запрос. Дарт был уверен, что показания свидетелей, видевших Гейси с лопатой, служат достаточным основанием для возобновления поисков, но вопрос так и остался нерешенным.

Лично я полностью поддерживаю продолжение раскопок. Всегда лучше перестраховаться, к тому же с новейшей техникой работа пойдет намного быстрее и эффективнее. Рассчитываю ли я найти новые улики по делу Гейси? Не знаю, но проверить стоит.

Когда убийцу спрашивали об участке на Вест-Майами, он ответил, что там ничего нет. Но он много раз лгал нам, и у меня нет причин принимать его слова на веру.

Почему важны новые раскопки?

Я считаю, что для семей пропавших нет ничего страшнее неизвестности. Если власти все же одобрят продолжение поисков и найдут новые тела, это поможет облегчить страдания родственников. Если же ничего не найдут, это тоже хорошо: родители пропавших детей смогут спокойно жить дальше, не гадая, что скрывается под землей.

Помимо раскопок, новые перспективы делу Клоуна-убийцы сулили ДНК-свидетельства, которые в момент расследования еще не получили достаточного распространения.

В июне 2012 года образцы ДНК, взятые у пропавших, которые, как предполагалось, могли быть связаны с Джоном Гейси, вернулись с отрицательным результатом. Шериф Том Дарт отправил материалы в лабораторию в Техасе. Он надеялся, что ДНК позволит установить связь еще большего количества жертв с Клоуном-убийцей и поставит точку в мучениях нескольких семей, живущих в неизвестности. Однако результаты не совпали, и образцы передали в Национальную базу данных пропавших без вести.

Но ДНК-тест связал Гейси со смертью 19-летнего Билла Банди из Чикаго, который подрабатывал на стройке. Заявление о пропаже подано в октябре 1976 года: юноша сказал, что идет на вечеринку, и так и не вернулся домой.

В то время пропавших людей не искали с таким рвением, как сейчас. Стоматологическая карта Банди была уничтожена, связать его с Гейси не представлялось возможным. Мать юноши Элизабет так и не узнала, что случилось с сыном. Она жила, отказываясь верить, что ее ребенок стал одной из жертв Гейси, и потому не предоставила властям образец ДНК.

В 1990 году Элизабет Банди скончалась, и только после ее смерти дочь Лаура и второй сын Роберт получили сведения, которые должны были знать. 14 ноября 2011 года предоставленный ими образец ДНК вернулся с ответом: тело № 19 – однозначно их брат Билл Банди. Дело о пропаже юноши было закрыто.

К сентябрю 2012 года оставалось еще 7 неопознанных тел, найденных в подполе Джона Гейси. Шериф Том Дарт велел еще раз обзвонить родственников пропавших и запросить у них образцы ДНК. Но согласятся ли члены семьи снова вернуться к былому кошмару? Сложный вопрос.