Но может, все это привиделось ей? Или, может, на гору просто забрела одичавшая собака, совсем не та, которую она видела прежде.

Дункан был ее волком. Он любил ее — в этом Мадлен ничуть не сомневалась. Да, он не сказал ей о содержании письма, не желая волновать ее, но в остальном всегда был честен с нею.

Мадлен попыталась уснуть, но страх не давал ей забыться. Она старалась думать о Дункане, с ним она чувствовала себя так спокойно, так уверенно… Да, они были связаны навек.

Но только до этого дня…

Мадлен опять встревожилась. Король требовал ее приезда ко двору, он вернет ее к Луддону!

Она начала молиться. Она просила Господа сохранить жизнь Дункану, молила. Всевышнего об Аделе, о Джеральде и даже о Джиларде с Эдмондом.

А потом ода стала молиться о себе, умоляя Господа дать ей силы и смелость.

Для того, чтобы предстать перед самим сатаной.

Не отвечай глупому по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих.

Ветхий Завет, Книга Притчей Соломоновых, 26-5

Едва подъехав к замку, Дункан почуял неладное. Энтони не вышел встретить его, нигде не было видно Мадлен…

Ледяная рука страха сжала его сердце. Пришпорив скакуна, он пересек подъемный мост и въехал во двор.

Не успели они с Джеральдом спешиться, как им навстречу выбежала Адела. Замешкавшись на мгновение перед двумя мужчинами, она все же предпочла первым обнять Джеральда. И тут же разрыдалась.

Обоим пришлось терпеливо ждать, пока она успокоится и скажет им хоть что-нибудь.

Вскоре к Дункану подбежал Роберт, в случае необходимости заменявший Энтони, чтобы поведать о случившемся. Пока Джеральд успокаивал Адену, Роберт объяснял, что за Мадлен явились королевские воины.

— А на послании была королевская печать? — спросил Дункан.

— Не знаю, барон, — ответил Роберт. — Я не видел письма, а ваша жена настояла на том, чтобы взять его с собой. — Оглядевшись по сторонам, Роберт зашептал; — Она боялась, что кто-нибудь прочтет послание вашей сестрице, барон.

Дункан не понимал поступка Мадлен. Может, в письме содержались угрозы Аделе, и Мадлен решила защитить девушку?

Но не мог же Вильгельм угрожать Аделе! Нет, король не стал бы поступать так со знатью. Дункан доверял своему монарху и полагал, что тот пожелал выслушать объяснения всех заинтересованных сторон.

Похоже, в дело опять вмешался Луддон — Дункан был готов биться об заклад, что это так.

Барон немедленно отдал приказ снова пускаться в путь. Он был настолько зол, что лишился способности спокойно рассуждать о чем-либо. Единственным, что успокаивало его, было то, что Мадлен отправилась в путь в сопровождении Энтони. Его верному вассалу удалось даже взять с собой нескольких лучших воинов Дункана. Роберт объяснил, что Энтони не решился на большее количество воинов, иначе король мог бы разгневаться.

— Так Энтони был убежден, что письмо исходит от самого короля? — спросил барон.

— Он не делился со мной своими размышлениями, — признался Роберт.

Дункан приказал привести себе свежего скакуна. Когда конюх привел ему Силена, Векстон спросил, почему госпожа не уехала на своем коне.

Джеймс, не привыкший разговаривать со своим господином, запинаясь ответил:

— Госпожа боялась, что ее брат может причинить вред этому великолепному скакуну, если только узнает, что он принадлежит вам, милорд. В точности так она и сказала.

Векстон кивнул. Как это было похоже на Мадлен — позаботиться даже о лошади!

— Она потребовала, чтобы ей дали другую лошадь, — добавил конюх.

Адела умоляла брата и жениха взять ее с собой. Дункан уже успел вскочить в седло и ждал, теряя драгоценные минуты, пока сестра выпустит из своих объятий Джеральда.

Пообещав Аделе, что он вернется к ней целым и невредимым, И поклявшись при этом могилой своей матери (Дункан точно знал, что мать Джеральда жива и здорова), барон Джеральд сумел наконец обрести свободу.

— Вы сумеете догнать миледи? — осмелился спросить у Векстона Джеймс.

Дункан взглянул на конюха и, увидев на его лице испуг, понял, что Джеймс тоже беспокоится за свою госпожу.

— Я потерял целую неделю, Джеймс, — проговорил барон, — но я все равно привезу сюда леди Мадлен, не сомневайся.

Это были его последние слова — барон молчал, пока они с Джеральдом не проехали половину пути до Лондона. Если бы кони не нуждались в отдыхе, Векстон не сделал бы ни одного привала.

Барон упорно молчал, но Джеральд все же решил поговорить с ним:

— Я бы хотел дать тебе один совет, друг мой.

Дункан недоуменно посмотрел на Джеральда.

— Помнишь, как я повел себя, когда увидел Моркара? Не давай гневу управлять твоими поступками, но будь уверен, что я всегда встану на твою защиту.

— Я успокоюсь, как только увижу Мадлен, — кивнул Векстон. — Она находится при дворе уже неделю. Одному Господу известно, что Луддон мог сотворить с ней. Клянусь перед Господом, Джеральд, что если он хоть пальцем тронул ее…

— Для Луддона слишком многое поставлено на карту. Не думаю, что он осмелился поднять на сестру руку. Ему нужна ее поддержка, а не ее гнев. Нет, Дункан, слишком многие будут наблюдать за Луддоном, и он постарается изображать из себя любящего брата.

— Дай Бог, чтобы ты был прав, — промолвил Дункан. — Я… так тревожусь за нее.

Джеральд похлопал его по плечу:

— Черт возьми, приятель, да мы с тобой два сапога пара — ты так же боишься потерять свою жену, как я боялся потерять Аделу.

— Не беспокойся, Джеральд, — усмехнулся Дункан, — стоит мне лишь увидеть Мадлен, я тут же сумею взять себя в руки.

— Ну хорошо, но нам надо обсудить еще одно дело, — продолжал Джеральд. — Адела сообщила мне о письме, которое ты получил из монастыря.

— Но как она узнала о нем?

— Ей рассказала Мадлен. Кажется, она нашла это письмо и прочитала его.

Плечи Дункана поникли, тревога его усилилась: он не представлял себе, как теперь поступит его жена.

— Адела не сказала тебе, как восприняла Мадлен это послание? Она рассердилась? Господи, хоть бы она рассердилась!

— Не понимаю, почему тебе этого хочется, — удивился Джеральд.

— Я ведь солгал Мадлен, Джеральд, и пусть бы она просто разозлилась на меня. Вдруг она подумала, что я воспользовался ее… доверием? — Дункан пожал плечами: ему было нелегко выражать свои чувства словами. — Когда я впервые увидел Мадлен, она пыталась уверить меня, что Луддон нипочем не придет за ней. Она считала, что не стоит внимания даже этого подонка. И видит Бог, она и вправду думала, что никому не нужна. И это все, разумеется, из-за Луддона! Целых два года он измывался над нею!