– Скоро узнаем. А пока давайте-ка переедем в более надежное место… …Утром Марс облетела новая тревожная весть: исчез Харрис, директор инфоканала «Либеральный Марс». А к полудню в адрес Марсианского Совета на имя О. Генри пришла посылка. О ее содержимом сотрудникам правительственного учреждения сообщено не было, но они все равно узнали и мгновенно выболтали жуткую тайну журналистам. Страшная новость похоронила все надежды на урегулирование ситуации. В посылке оказалось два предмета: полицейский «кольт-М» и голова несчастного Харриса…

К трем часам пополудни резиденция Совета оказалась в осаде возмущенной толпы, а к половине четвертого во все крупные населенные пункты Марса были введены подразделения Национальной гвардии…

Сполохова привел в чувство безотчетный страх. Доктор был не робкого десятка, но у нахлынувшего ощущения не было ничего общего с обычным испугом. Олегу казалось, что он боится не чего-то конкретного, а сразу всего на свете, включая самого себя. А еще ему казалось, что, как только он пошевелится, страх многократно усилится и придавит его к холодному полу нереальной, но ужасно тяжелой плитой.

Сполохов не ведал, сколько продлилось это издевательство, но в конце концов неприятное чувство исчезло так же резко, как и появилось, и что более важно - ушло оно бесследно. В общем-то, ничего удивительного, ведь кошмар не имел конкретного воплощения, какой-нибудь жуткой «иллюстрации», и остаться в подсознании было нечему. Доктор осторожно приоткрыл глаза и осмотрелся.

Он сидел у стены в полутемной комнате с маленьким окошком. Стены были серыми, как и пол, - прямо-таки тюремная камера, но решетки на окне не оказалось. И дверь была обычная, пластиковая. Больше всего комната походила на подсобку, где уборщики хранят свои орудия труда. Для полноты картины не хватало ведер со швабрами или машин-поломоев. В работе? Возможно. И то, что это действительно подсобка, только в каком-нибудь другом крыле клиники, тоже возможно. Инвентарную комнатку морга Сполохов узнал бы сразу, кроме поломоев, там хранился его личный гравибайк. По выходным Олег иногда катался в парке. Но здесь не было полок, а уж тем более гравибайков. Вообще ничего…

Олег поднялся, немного постоял, придерживаясь за стену, и, когда прошло легкое головокружение, постучал в дверь. Никто не ответил. Сполохов постучал сильнее. Дверь вдруг едва ощутимо дрогнула, но не потому, что начала открываться, а потому, что верхний слой ее покрытия был звуковоспроизводящим, как и панели потолка.

– Ваше имя? - равнодушно спросил низкий, явно синтезированный голос.

Олег невольно взглянул вверх, затем на дверь. Беседовать с дверью было так же глупо, как и с потолком, но куда-то смотреть было необходимо. Доктор выбрал дверь.

– Сполохов Олег.

– На кого вы работаете?

– На… себя. - Он удивленно хмыкнул. - Или вы интересуетесь, кто мой начальник? Доктор Карл Густавсон, куратор морга при седьмой клинике Центрального округа Стокгольма.

– Где вы взяли список?

– Какой список? - удивился Олег.

В глазах полыхнула молния, а по телу пробежала такая сильная судорога, что Сполохов, как подкошенный, свалился на пол. В следующие несколько минут его корежило под воздействием самой широкой гаммы неприятных ощущений: начиная с голода и холода до невыносимого жара и жуткой мигрени. Под занавес по ушам врезал мощный звуковой удар, и на короткое мгновение снова нахлынул безотчетный страх. После того как все закончилось, доктор вспомнил и список, и связанные с ним происшествия.

– Где вы взяли список? - равнодушно повторил голос.

– Психотронный генератор применяете? - Олег опять поднялся на ноги, хотя дрожь в коленях этому определенно мешала. - Читал, но не думал, что придется испробовать на себе…

– Где вы взяли список?

– Чего заладил? Моня дал. Ригельман. Мир его праху.

– Для чего предназначен список?

– Почитай, может, поймешь…

Свет, голод, зной-холод, шум-тишина, а затем уже традиционный приступ страха. На этот раз Сполохов решил не вставать, только сел, чтобы в следующий раз - не дай бог - не набить новую шишку. Он потер ушибленный лоб и вздохнул. Геройство обходилось недешево. А зачем взялся геройствовать? Не собирался же. Будто заставляет кто… Странно.

– Для чего предназначен…

– Ну не знаю я! - перебил его Олег.

Голос все равно закончил вопрос, из чего можно было сделать вывод, что беседу ведет не человек, а комп.

– Отвяжитесь, а? - попросил Сполохов, прекрасно понимая, что компу на его просьбу на… искрить. - Не знаю я ничего про этот список. И не понимаю в нем ничего. Просто фамилии это. Из гиперсети Моня их надергал и увязать пытался. Да не успел.

– На кого вы работаете?

– Я же сказал…

– Для чего предназначен список?

– Сломался, что ли? Заело?

Вспышка, а дальше боль. Выворачивающая наизнанку, жгучая, во всем теле. И снова страх. Но теперь приступ был сильным и продолжительным.

– На кого вы работаете?..

Сполохов решил больше не садиться. Он прикрыл глаза и расслабился. Ну и пусть пытают, гады! По-человечески бы поговорили, может, и договорились бы до чего, а так… Они еще не знают доктора Сполохова, скоты! Его нельзя сломать, можно только разозлить!

– Для чего предназначен список?..

– Шли бы вы все…

Боль… страх… жуткий холод…

После пятого или шестого «сеанса» психопыток Олег был готов рассказать все, что знал и не знал, но его, как назло, перестали спрашивать. Видимо, даже компу надоело тратить время на тупого, упрямого докторишку, и он решил Сполохова добить. Следующий удар по нервам был особенно сильным, хотя за секунду до этого Олегу казалось, что сильнее боли не бывает.

Дальше все происходило как в тумане. Дверь открылась, и в комнатку вошли двое. Сполохов попытался приподнять голову, но сил почти не осталось. Один из вошедших присел над доктором и посветил маленьким фонариком в глаз.

– Живой пока… Ну и что с ним делать?

– Психотропами уколем, а там видно будет. Если действительно чистый, пусть шеф решает, куда его… Хотя я примерно представляю - куда.

– А может, просто прикончим, чтоб не возиться?

– Поздно. Волна ушла. Да и зачем патроны тратить? Пусть послужит напоследок.

– Ну, не знаю. - Тип с фонариком встал и несильно пнул Сполохова в бок. - Что-то чутье у меня обострилось. Не доверяю я этому трупорезу. Слишком круто для простого очкарика он держался.

– Сейчас выясним. - Второй занял его место и закатал Олегу рукав.

В предплечье что-то кольнуло, и туман начал сгущаться, а затем поплыл против часовой стрелки.

– На кого работаешь, доктор? - похлопав Олега по щеке, спросил тюремщик.