второй раз вонзила узел в мою голень, и это так было больно, что я почти потеряла хватку. Единственное, что удержало меня в вертикальном положении, — это знание, что я умру, если упаду. Она была достаточно злой, когда я была на ногах; я не могла представить, что она будет делать, если я окажусь на спине.

— Знаешь что? Я почти поладила с тобой — остановись!

Когда она снова замахнулась на меня, я отступила и изо всех сил пнула ее в плечо — так сильно, что ее отбросило в сторону. Меня мутило, я услышала, как она ударилась головой о край грузовика. Я не чувствовала себя хорошо по этому поводу. Хотела бы я проявить чуть больше самоконтроля.

Но пока она терла голову, я получила несколько дополнительных секунд, необходимых для того, чтобы развязать веревку.

— Пошли, урод! Я хочу, чтобы эта добыча была внутри, прежде чем койоты выйдут.

— Заткнись, Уолтер! — сказала я. Я сильно потянула за веревку, и, к моему удивлению, Гракла встала на ноги. Теперь осталось только вывести ее из грузовика. — Это было бы намного быстрее, если бы ты перестала царапать себя и… уф!

Моя голова откинулась, а тело дернулось вперед. Мои голени ударились о край двери багажника, и я упала шеей на землю. Треск, в голове посветлело. Я услышала смех Уолтера и торжествующий вой Граклы — оба звука были приглушены шумом крови в моих ушах.

У меня перед глазами вспыхнули черные точки, когда легкие с трудом набрали воздух. Мгновение я боялась пошевелиться. Боялась, что я сломала себе шею. Как только мне удалось просунуть руки под себя, Гракла бросилась мне в поясницу.

Она была сильной. Не Нормально сильной: у меня был шанс против нее. Но это был не эпизод «Агента», и мы не собирались безобидно валяться, пока один из нас не возьмет верх.

Гракла пыталась убить меня.

Она перекинула петлю своих рук через мою голову. Когда я попыталась пройти сквозь них, мои плечи застряли. Она прижала колени к изгибу моих ног, придавливая меня, и я могла только повернуться в сторону.

И когда я повернулась, она прижала сгиб руки к моему горлу.

Потом она начала давить.

— Уо… Уолтер! — я задыхалась.

Он ничего не замечал, ругал какого-то жука, который попытался высосать кровь из его кожистой шеи. Я пыталась оттащить руку Граклы, но она так крепко меня сжала, что я с трудом могла коснуться кончиками пальцев ее рукава. Мои ноги были прижаты. Мои ноги не могли получить достаточное сцепление, чтобы подтолкнуть мое тело вперед.

Все, что мне было нужно, это небольшой толчок. Немного воздуха. Полсекунды облегчения.

Но это было все равно, что снова оказаться в Толкаче: в ловушке на спине, с приближающимся бетонным потолком. Говард оставлял мне свободными руки, потому что он знал, что они не принесут мне никакой пользы.

Я не была Нормалом. У меня не хватало сил, чтобы отодвинуть потолок и сбежать. Поэтому я боролась так долго, как могла, сжимая воздух, пока были силы. Потолок становился тяжелее, и мои руки уставали. Но я продолжала давить — пока мои запястья не ломались с тошнотворным треском.

Затем потолок падал, раздавливая меня.

И вот оно… вот темнота и покалывание, и теплый гул в ушах…

— Слезь с него! Слезь!

Кто-то кричит, и вдруг темнота исчезает. Я снова в свете, наблюдаю, как тень мужских ногтей царапает руку, обхватившую его горло. Его ноги брыкаются, такие же бесполезные, как и мои — я вижу их в самом низу картинки.

Он извивается в захвате своего похитителя. Его кулак, побелевший и покрытый шрамами, проходит над его головой. Он опускается, как молот, и с силой врезается в стену плоти позади него. Раздается вскрик, а затем рука ослабляет хватку.

Мое тело двигалось само по себе. Это было легко — такая же ясная и бездумная реакция, как обход песочной ямы. Мой кулак поднялся. Он сделал взмах. Я чувствовала, как напряженный край моей руки сильно ударил по изгибу ребер Граклы.

Это выбило воздух из нее.

Пока она хватала ртом воздух, я следовала за движениями тени: откатилась от нее и вскочила на ноги. Гракла пыталась залезть под грузовик. Она извивалась всеми четырьмя конечностями и почти успела. Но я врезалась пяткой в ее поясницу — каким-то образом зная, что это причинит ей почти парализующую боль.

— Да, с меня этого достаточно, — кричали мы с тенью вместе. — В следующий раз, когда ты нападешь на меня, я убью тебя, О’Брайен!

Видение прошло сквозь меня, как ветер, и внезапно я снова оказалась в реальном мире. Это было как оказаться в ловушке под водой, а затем внезапно вырваться на воздух: мне нужно было время, чтобы приспособиться к тому, чтобы быть на поверхности. Сумеречный свет пронзил мои глаза, как полдень, а ветер казался градусов на пятнадцать прохладнее. Сверчки не стрекотали, а кричали ​​вокруг меня — кричали, будто кто-то вырывал их колючие конечности.

Такого еще никогда не было. Это была чужая сила; это были чужие слова. Я видела вещи, да. Но никогда эти вещи не казались мне настолько реальными, чтобы я стала ими.

В трех шагах от меня Гракла лежала на спине, как собака. Ее глаза были широко раскрыты, а конечности сжались в защитном жесте. Вздохи боли вырывались сквозь обнажённые и сжатые зубы. Они били меня по ушам, как ладони по металлической двери. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы заметить слезы, которые навернулись, когда она смотрела на меня сверху вниз.

И еще несколько секунд, чтобы их почувствовать.

— Вставай.

Она могла не понять моих слов, но она, казалось, знала, что резкий рывок за веревку означал встать на ноги. Я взяла ветку и подтолкнула ее перед собой. Я усвоила урок: я не позволю ей снова отстать от меня.

Мы прошли мимо Уолтера, который держал Жозефину и все еще целился в место нашей драки. Его брови были подняты так высоко, что чуть не залезли в шляпу.

— Вот так драка, уродка. Не знал, что это в тебе есть. Кто такой О'Брайен? — добавил он, когда я не ответила.

— Никто. Это просто выражение, — соврала я.

Правда в том, что я не знала, кем был О'Брайен. Но имя вылетело из моих уст. И это пугало меня.

Чтобы привести Граклу в движение, потребовалась всего пара толчков. Она почти сразу же нашла наш след и пошла к Логову.

Логово Уолтера было просто пещерой в глуши. Мы думали, раньше это