Слэйт что-то прошептал.

– Что ты сказал?

– Не уходи.

– Слэйт! – Я провела обеими ладонями по волосам, а затем резким движением опустила руки. Этот жест я переняла у отца. – Ты меня не слушаешь.

– Слушаю, Никси. Это я раньше тебя не слушал. Я не хочу тебя терять.

– Но нам необходимо расстаться, Слэйт. Тебе нужно сделать выбор. Либо одно, либо другое.

– Я выбираю тебя.

– Я тебе не верю. Ты говоришь это сейчас, но через несколько дней…

– Нет, клянусь тебе…

– Перестань!

Слэйт замолчал. Билли, склонив голову набок, подозрительно уставился на него. Я указала Слэйту на стоявшую на полу шкатулку. Она был уже обшарпанная, с перекосившейся крышкой – одна из державших ее петель явно требовала ремонта.

– Я тебя знаю, отец. И я знаю, что есть люди, которых невозможно изменить. Ты все равно что наркоман. Ты никогда не остановишься.

– Все рано или поздно кончается, – тихо произнес капитан, повторив слова, которые сказала мне Джосс несколько недель назад.

– Да. Мы ведь чуть не погибли, Слэйт.

– Никси, я бы никогда…

– Из-за твоей идеи фикс нас всех чуть не убили. Если бы не ты…

Голос мой прервался. Слэйт избегал смотреть мне в глаза, но в выражении его лица мне почудилось нечто необычное. Мой мозг лихорадочно заработал. Все когда-нибудь кончается, это правда… Именно так сказала Джосс. Но она сказала и кое-что еще.

Всегда приходится чем-то жертвовать. Да, именно так. Примерно то же заявил мне Слэйт тогда, в экипаже. Порой приходится что-то отдать, чтобы завладеть чем-то другим. Да-да, что-то в этом роде. Признаться, я думала, что он говорил обо мне.

Я знала, в чем состояла жертва Джосс. Она была словно птица Феникс. Если бы она не погибла во время пожара в 1886 году, то она не смогла бы возродиться из пепла и вернуться в 1841 год, чтобы родить дочь – мою мать. И познакомить Лин с моим отцом.

Но для того, чтобы она могла выбраться из гробницы, мы должны были доставить ей карту, изображающую Гонолулу после пожара. Мой отец ни за что не смог бы этого сделать – в отличие от меня он не был воспитан на мифах и легендах и большей частью не верил в них. Именно поэтому провести корабль в гробницу китайского императора было под силу только мне, и я это сделала – что заранее подтвердила Джосс.

Конечно, если бы нам не были нужны терракотовые воины, чтобы ограбить королевскую казну, я бы не повела корабль в усыпальницу Цинь Ши Хуанди. Если бы я не отправилась в гробницу, Джосс не удалось бы выбраться оттуда. А если бы она оттуда не выбралась…

Я устремила взгляд на карту и обратилась к отцу:

– Если бы не твоя навязчивая идея, меня бы вообще здесь не было.

Слэйт с трудом выдавил улыбку, которая была больше похожа на гримасу боли, и прижал ладонью лежавшие на столе карты.

– Знаешь, она работает, – сказал он после долгой паузы. – В конечном итоге.

– О чем ты?

– О карте 1868 года.

– Отец…

– По крайней мере, так думает Джосс, – пробормотал Слэйт и, поскольку мое лицо, видимо, выразило удивление, добавил: – Много лет назад она предсказала мое будущее. Мою судьбу. Я не относился к этому серьезно – до поры до времени. – Глядя куда-то вдаль, он постучал пальцем по карте. – Она сказала, что я проведу свои последние месяцы здесь.

– Твои последние месяцы?

– Ну да. Ну да. Это было в прежние времена, еще до того, как я… приехал, чтобы забрать тебя на корабль. Она сказала, что я умер от передозировки – хочешь верь, хочешь не верь. – Отец делано рассмеялся.

– Ты в это веришь?

– Иногда, – ответил он, и улыбка сползла с его губ.

Я с трудом проглотила комок, неожиданно возникший в горле. Все, что Джосс поведала мне о моем будущем, она увидела в своем прошлом. Мы с отцом долго молчали. Наконец, не выдержав напряжения, я спросила:

– Ты хочешь попробовать?

Лицо Слэйта залила бледность:

– Попробовать… эту карту?

– Жаль, что мы затопили джонку, – сказала я. – Но если ты высадишь меня на берег, я не пропаду. Я бы предпочла оказаться в Нью-Йорке и некоторое время побыть там. Но, если ты не захочешь ждать, я пойму. И еще я забрала бы с собой кое-какие карты – если они тебе больше не нужны. Хотя, если Джосс права, тебе не понадобится ничего, кроме этого. – Я легонько пнула шкатулку ногой.

– Никси, пожалуйста…

– Не надо кривить душой, Слэйт. Ты хочешь именно этого.

– Это не все, чего я хочу. – Отец произнес эту фразу тихо, но с таким ожесточением, что Блэйк зашевелился на койке. – Если каждый из нас пойдет своей дорогой, мы никогда больше не увидим друг друга.

– Если ты сможешь это пережить, то я и подавно, – заявила я, вызывающе вздернув подбородок – очень хотелось продемонстрировать, будто мне безразлично, что ответит Слэйт.

– Не ставь меня перед таким выбором, Никси.

– Мне кажется, что это делаю не я, капитан, – возразила я и, когда Слэйт поднял на меня глаза, по которым я поняла все, добавила: – Иногда выбор за нас делает сама судьба.

Я шагнула за порог каюты и, закрыв за собой дверь, вышла на залитую солнцем палубу. Потом, щурясь от яркого света, оперлась локтями о борт и глубоко вздохнула. Кашмир лежал в моем гамаке, Би стояла у штурвала, Ротгут удил рыбу.

– Скоро он снова захочет отправиться в путешествие, – сказала я.

Кашмир привстал:

– И куда же мы пойдем?

– Наверное, в какое-нибудь идеальное место.

Выскользнув из гамака, он подошел ко мне и заметил:

– Никто не верит, что такие места есть.

– Ты ведь хорошо умеешь плести небылицы, Кашмир. – Я улыбнулась. – Может, тебе и удастся убедить меня.

– И… когда же мы туда отправимся?

– Когда к этому будет готов капитан.

В это время дверь капитанской каюты отворилась.

– Ну так знайте, что я не готов, – заявил Слэйт, стоя на пороге. – Во всяком случае, пока. – В руке он держал свою драгоценную шкатулку.

– Не готов? – переспросила я.

– Нет, – решительно заявил он и, сдвинув брови, направился к борту. – У меня нет стоящей карты.

Все молча наблюдали за ним. Остановившись у поручней, Слэйт потер пальцем позеленевшую медную пластину на крышке шкатулки и добавил:

– Ты мне нужна, Никси. Сходи в каюту и найди мне там какую-нибудь стоящую карту, ладно? Подыщи карту такого места, где на этот раз мы сможем заработать денег честным путем. В общем, придумай что-нибудь.