Она испытала чувство огромного облегчения, когда Сабрина наконец встала, давая понять, что пришло время оставить мужчин наедине с их портвейном, и провела их гостиную, в центре которой располагался большой полированный стол красного дерева, окруженный креслами и диванами.

– Пойдем, Мэри, – сказала Сабрина, беря ее под руку, – прогуляемся по комнате.

Улыбнувшись, Мэри пошла вместе с ней по периметру огромного помещения, в то время как Вивиан и остальные сестры расселись по диванам и креслам.

– Как приятно снова обрести друзей, – сказала Сабрина, сладко улыбаясь. – Жизнь слишком одинока, и женщин моего возраста здесь практически не осталось. Как хорошо, когда есть с кем поговорить.

– Мне тоже очень приятно, что ты считаешь меня своей подругой. Если бы не мои сестры, я бы тоже умерла тут от тоски. Когда не с кем поговорить – это ужасно.

– Надеюсь, ужин не был слишком скучным?

– О, напротив, он был весьма приятным, – солгала Мэри.

На самом деле она не получила никакого удовольствия, но расстраивать Сабрину ей вовсе не хотелось.

– Ройс был… – вздохнула Сабрина. – Очень надеюсь, что со временем все образуется, и мы снова станем друзьями. Ему было так больно…

Мэри почувствовала, как в ней нарастает любопытство.

– Ты и сэр Ройс были друзьями?

Сабрина повернулась к Мэри, удивленно распахнув глаза.

– Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь? Тебе никто не рассказывал?

– Что именно? – спросила Мэри, отрицательно покачав головой.

– Когда-то я и сэр Ройс были безумно влюблены друг в друга.

Мэри уставилась на Сабрину, чувствуя, как упало сердце.

– Что?

Сабрина кивнула, глядя ей в лицо:

– Да, мы очень любили друг друга. Но эта история имела печальный финал. Мои родители посчитали, что Ройс мне не пара. Да и граф был против.

– Но почему… Когда… Прости, я не нахожу слов, – тихо закончила Мэри.

Ей очень хотелось бы оказаться сейчас где угодно, только не здесь. Ее голова кружилась от того, что она услышала, и она изо всех сил пыталась скрыть свое потрясение. Ни в коем случае нельзя дать Сабрине догадаться, что она питает к Ройсу хоть какие-то чувства.

– Честно говоря, я удивлена, что тебе про это не рассказала Шарлотта или не насплетничал кто-нибудь из прислуги. Это была достаточно громкая история для этих мест. Казалось, она длилась целую вечность. Несомненно, мы были слишком молоды, и, возможно, наши родители были правы. Сейчас уже все позади, но, поверь, в то время нам было очень горько и больно.

– Так что же случилось? – Мэри подозревала, что мисс Далримпл сочла бы этот вопрос невежливым, но не могла удержаться.

– У моей семьи неплохое происхождение. Мать – двоюродная сестра графа, отец – сын барона. К сожалению, они были не очень богаты и мечтали, чтобы я избежала такой участи. Так или иначе, они не позволили мне выйти замуж за сэра Ройса.

– Но ведь сэр Ройс…

– Да, он небеден, однако родителям, находившимся в тяжелом положении, требовалось большее богатство. А лорд Хэмфри настойчиво добивался моей руки.

– Другими словами, они заставили тебя выйти замуж? – потрясенно спросила Мэри.

– Нет, столь жестокими они не были, но на брак с сэром Ройсом наложили строгий запрет, а я не могла пойти против их воли.

Мэри не представляла, как можно, страстно любя одного человека, выйти замуж за другого, невзирая на мнение родителей, но предпочла держать язык за зубами.

Словно прочитав ее мысли, Сабрина продолжила:

– Не сомневаюсь, что ты считаешь меня малодушной. Это вы, американки, такие смелые и можете пойти против воли родственников. А я не могла разрушить семью. Там, откуда вы приехали, все по-другому, а в наших традициях – вступать в брак только с согласия родственников. Лорд Хэмфри – хороший и добрый человек, можно сказать, что он образцовый муж.

Мэри пришла в голову мысль о замужестве своей матери против отцовской воли. Похоже, эти традиции не всегда соблюдались.

– Я нисколько не раскаиваюсь в своем поступке, – мягко продолжила Сабрина, и в ее глазах блеснули слезы. – Но жалею, что сделала Ройсу больно. Он очень хотел, чтобы я отказалась от своего решения, и даже предлагал сбежать в Гретна-Грин. Но это вызвало бы страшный скандал и сильно повредило бы репутации моей семьи. Я всерьез опасалась, что Ройс устроит какую-нибудь ужасную сцену, старый граф и Оливер отослали его от греха подальше в одно из владений Толботов в Шотландии. Питая надежду, что Ройс со временем меня простит, я полагала, что когда-нибудь и он обретет семейное счастье. Но он так никогда и не женился.

Конечно, не женился. Мэри ничуть в этом не сомневалась.

Теперь ей все стало ясно. Все поведение Ройса обрело смысл. Неудивительно, что на вопросы Сабрины он отвечал короткими, рублеными, порой почти грубыми фразами. Находиться рядом с ней было тяжело для Ройса, она разбила ему сердце, а он, должно быть, сохранил к Сабрине былые чувства и продолжал ее любить.

– Я… я сожалею о твоем скорбном прошлом, – сказала Мэри, отчаянно подыскивая нужные слова. Ей очень хотелось поскорее выбраться отсюда и, поспешив домой, спрятаться в своей спальне, чтобы переварить услышанное. Но почему же Ройс никогда не рассказывал ей об этом?

– Ты очень добрая. – Сабрина ласково пожала руку Мэри. – Какое огромное облегчение испытываешь, когда рядом есть кто-то, кому можно выговориться.

Мэри улыбнулась в ответ и произнесла что-то неразборчивое, искренне надеясь, что Сабрина больше не станет выкладывать ей еще какие-нибудь секреты. Как будто уловив ее настроение, Сабрина повела Мэри обратно, где та уселась на диван между Роуз и Камелией.

Вскоре к ним присоединились мужчины, пребывающие, судя по всему, не в самом радужном настроении. Ройс явно торопился покинуть этот дом, и даже Фиц не очень-то старался поддерживать разговор.

Возвращаясь обратно, все, включая обычно болтливых Лили и Шарлотту, продолжали хранить молчание, и в карете царила тишина. Закрыв глаза, Мэри откинула голову на спинку сиденья, но мысли продолжали бурлить. Она старалась вспомнить все, что происходило между ней и сэром Ройсом, но рассказ Сабрины выставлял их отношения совсем в ином ракурсе. Вовсе не удивительно, что он сказал о том, что не собирается влюбляться. Ройс уже был влюблен в женщину, отказаться от которой не мог. Какая ему разница, на ком жениться в такой ситуации?

В любом случае она не приняла его предложения, и это успокаивало. Как глупо бы она сейчас себя чувствовала, если бы поступила иначе. Но тем не менее внутри продолжало кипеть чувство обиды. Как он мог просить стать его женой, не раскрыв своего прошлого с Сабриной? Дать понять Мэри, что он никогда ее не полюбит, – это одно, но признаться, что любит другую, – совсем другое. Далеко не каждая женщина согласилась бы выйти замуж за человека, зная, что его мысли принадлежат другой. И она никогда не пожелала бы себе такого брака.