Моменты прощания — не время для борьбы. И я сдаюсь в его плен, прекрасно понимая, что больше у меня не будет такой возможности.

Я медленно спускаю бретельки платья со своих плеч. Скользя по телу, оно падает к моим ногам. Коваль медленно наблюдает за тем, как шелковая ткань ласкает каждый миллиметр моей кожи.

— Я люблю тебя, — шепчу в его губы, подходя ближе, оставаясь абсолютно нагой перед ним. — И всегда буду любить, Дим, — искренне признаюсь я, прижимаясь к желанному телу всем своим. Соски приятно трутся о ткань мужской рубашки, я чувствую волну возбуждения, оказываясь под влиянием его бешенной энергетики и властным взглядом. — Но я никогда не уеду за тобой, — даю вполне четкий ответ на озвученный вопрос. — Я так сильно хочу тебя. Дай мне себя прямо сейчас, — едва ли не всхлипывая, шепчу я, вдыхая аромат его кожи. Провожу кончиком носа по его шее и в следующую же секунду ощущаю мертвую хватку мощных ладоней на своих бедрах. Он приподнимает меня резко, прижимая к окну спиной. Вдавливается членом в промежность, провоцируя меня помокреть за считанные мгновения. Реакция моего тела на него — автоматическая, низменная, первобытная. Но спешить Дима явно не собирается. Подарив мне медленный и пленительный поцелуй, он засовывает язык в мой рот и позволяет мне сосать его так, как я обычно делаю это с его членом.

После чего Коваль слегка толкает меня на стекло и с нетерпеливыми поцелуями опускается ниже, пока не оказывается передо мной на коленях. Дима отводит мое бедро в сторону, и я закидываю ногу на его плечо, пока он жадно припадает губами к моей киске. Мои руки в его волосах плавно считают мгновения, что нам остались. Его язык и губы, поглощающие мой сок, вылизывающие все складочки… Моя грудь сотрясается от громких и нежных стонов, пока он медленно доводит меня до исступления и безумия. Забываю обо всем на свете, вращая бедрами и двигаясь ими Диме навстречу.

Времени нет.

Огней города нет.

И я отдаюсь ему так, словно завтра не существует…

Глава 23

Дмитрий

В голове все еще шумит от пронзительно-острого удовольствия, приятно пульсирующего в расслабленных мышцах. Мы лежим на смятых влажных простынях, совершенно вымотанные и липкие от пота. Голова Эли покоится у меня подмышкой, маленькая ладошка гладит по груди, как раз там, где никак не хочет угомониться мое сердце, продолжая отбивать бешенный темп. Закинув на меня длинную стройную ножку, Элина о чем-то тяжело вздыхает, щекоча мою кожу дрожащими ресницами. Ей горько и тяжело, и мое состояние тоже не имеет ничего общего с привычной блаженной леностью после длительного секс пробега.

Я закуриваю электронную сигарету прямо в кровати и бездумно пялюсь в потолок, где в огромном зеркале отражаются наши сплетенные обнаженные тела. Когда-то мне это нравилось — наблюдать за собой, за другими, позволять наблюдать за мной, а сейчас старая схема сломалась. Все, что возбуждало совсем недавно, теперь вызывает острое отторжение. Необитаемый остров для меня и Эли, маленький домик в сердце джунглей или шале на вершине скалы — вот о чем я мечтаю сегодня, прекрасно понимая бесперспективность подобной фантазии. Десять лет назад у нас может и был шанс сбежать от всех и построить собственный идеальный укромный мирок, но мы его похерили по взаимной дурости.

Черт, какими же глупыми, надуманными и нелепыми теперь кажутся причины, что тогда развели нас в разные стороны. Правду говорят — все познается в сравнении… и боль, и счастье, и любовь. У нас все это было, и я знаю, что еще может быть, если Эля осмелится сделать выбор в мою пользу, если я проявлю настойчивость и найду правильные аргументы. Мы обязаны найти решение, которое, учитывая обстоятельства, устроит обоих.

— Ты его надела, — замечаю я, накрыв ее ладошку своей. — Сразу, не задумываясь. — медленно провожу подушечкой пальца по ободку своего подарка и улыбаюсь собственным мыслям. — Не спрятала в карман. Не убрала в сумочку.

— Я сделаю это, когда выйду из номера, Дим, — тихий, полный грусти голос Эли спускает меня с небес на землю. Я разбиваюсь несильно, потому что не успел подняться слишком высоко, а соблазн был… Выше облаков, детка. Не надо бояться, и у нас все получится.

— Ты не хочешь никуда уходить, Эля, — утверждаю со стопроцентной уверенностью. — И тебе не нужно никуда уходить, — добавляю чуть мягче.

— Только не начинай сначала. Я уже все сказала, — с горечью шепчет Элина, крепче прижимаясь ко мне. — Еще несколько минут… для нашего прощания. Давай расстанемся красиво… на этот раз, — она несет какую-то запредельную чушь, воспринимать которую мой разум не способен. — Пусть наша память сохранит только лучшие мгновенья.

— Ты мелодрам пересмотрела, детка? — слегка раздражаюсь я. Затянувшись сигаретой, перевожу задумчивый взгляд в панорамное окно, где виднеются огни соседних башен. Кажется, мы пропустили закат. Наши гаджеты в унисон вибрируют, валяясь ненужным хламом в ворохе одежды. Нам нет до них дела. Пускай вся суета реального мира подождет нашего возвращения.

— У меня собственная мелодрама, Дим, — слышу ее грустную улыбку в голосе, и мое сердце пропускает удар, потом еще один и еще. — С печальным финалом, — добавляет Элина, устраивая настоящий пожар в моей груди. — Но ты должен знать, что я ни о чем не жалею. Ни об одной секунде. Просто… все очень… — она запинается, подыскивая нужное слово. — Очень непросто.

«Я люблю тебя. И всегда буду любить, Дим, но я никогда не уеду за тобой», — слова Эли, сказанные несколько часов назад, снова звучат болезненным эхом в моей голове.

— Ты говорила, что не приемлешь ультиматумов и шантажа, Эля, — напоминаю серьезным тоном, позволяя ей забрать электронную сигарету из моих пальцев. — И я дал тебе свободу выбора, сохранил за тобой проект, место в совете директоров и акции. Они будут приносить доход, даже если ты поставишь на свое место управляющего. Если боишься оказаться в зависимости от меня, то этого не случится.

— Это уже случилось, Дима, — с ее губ слетает еще один тяжелых вдох. — Свобода с твоего позволения — тот же самый ультиматум, но под ванильным соусом.

— Я не меняю своих решений, — произношу излишне резко. Она напрягается в моих объятиях, выпускает дым в потолок, где в зеркальном отражении встречаются наши упрямые взгляды.

— А зачем? У тебя и так все под контролем. Сколько ты выложил за акции моей матери? — в голосе Элины слышится заслуженный упрек.

— Меньше, чем она запросила, — холодно отзываюсь я, догадываясь, как неприглядно вся