— Красиво! — восхищенно присвистнул шут.

Я с ним был полностью согласен. Несмотря на раскаленное солнце и жару, Угорь продолжал тренироваться и делал это потрясающе красиво.

— Гаррет, отвлекись на минуту от парня, думаю, за время вашего путешествия ты еще сто раз успеешь насмотреться на то, как он размахивает мечами. Лучше глянь вон на того, смешного.

Ничего смешного в указанном шутом воине я не нашел. Он чем-то напоминал Кота, правда был не таким толстеньким. К нему бы я применил слово «пухленький». Ничем не примечательное лицо с тонкими губами и бровями домиком, бледные голубые глаза и ленивый взгляд, на миг остановившийся на мне и Кли-кли.

— И что смешного ты в нем нашел? — спросил я у шута, который вновь приобрел интерес к огрызку многострадальной морковки.

— Да не в человеке, дубина! — раздраженно всплеснул руками шут, огорчаясь моему тугодумству. — Кстати, его зовут Сурок. Я про зверушку у него на плече.

Только тут я обратил внимание на то, что ранее принял за безвкусное украшение в виде серого меха на левом плече воина. Мех оказался попросту лохматой зверушкой. Она тихонько дремала и поэтому оставалась неподвижной, что и заставило меня подумать, что это своеобразная дань моде.

— Что это? — Я с любопытством посмотрел на шута.

— Линг[29]. С Безлюдных земель. Ручной. Я его пару раз пробовал кормить морковкой. Он меня даже умудрился цапнуть, — с нескрываемой гордостью произнес гоблин и в подтверждение того, что не врет, сунул мне под нос прокушенный палец.

— Не повезло, — посочувствовал я ему.

— Еще как повезло, — не согласился со мной Кли-кли. — Если бы Сурок застал меня в тот момент, когда я скармливал его зверушке подгнившую морковку, он бы меня по головке не погладил. Честное слово, прибил бы!

Тут я все же не удержался и рассмеялся.

— Теперь я понимаю, Кли-кли, почему ты решил не ехать со мной! Чуть ли не каждый из будущих путешественников точит на тебя зуб.

— И ничего подобного! — запротестовал гоблин и шмыгнул носом. — Это все Арцивус и Алистан. Это они меня не хотят отпускать!

Кли-кли расстроенно погрозил кулаком в небо.

— Эй, Сурок, у тебя случайно нет желания пройтись до кухни? — спросил у разлегшегося на травке приятеля до этого молчавший Дикий.

Судя по отсутствию волос на голове и кольчуге, надетой на голое тело, воин был родом из Пограничного королевства. Только они готовы напялить на себя железо на таком солнцепеке. Пограничник прекратил точить меч и теперь искал, чем бы заняться.

— Это еще зачем? Чего я не видел на кухне? — с ленцой в голосе спросил Сурок.

— Покормишь Непобедимого, а то он у тебя так с голодухи помрет. Все спит и спит.

— Жарко, вот он и спит, а на кухню пошли сходим, знаю я, чего тебе там понадобилось.

— Да все знают, — откликнулся Кот, приподнимаясь с травы. — Кухарки там ох какие аппетитные!

Медок и Дядька весело рассмеялись. К смеху присоединился и сам инициатор прогулки на кухню.

— Ну идем тады, что ль? — спросил Пограничник.

— Это Арнх[30], — представил мне человека Кли-кли.

Лоб Арнха пересекал тонкий белый шрам. Он был бы почти незаметен, если бы не загоревшее лицо. На темной коже высокого воина шрам сверкал ослепительной белой ниткой.

Арнх в сопровождении Сурка и примкнувшего Кота направился в сторону кухни.

— Слушай, Кли-кли, — не утерпел я. — Меня сюда лейтенант привел и велел ждать, когда за мной придут. Сколько ждать-то? Я сейчас от жары расплавлюсь!

— Так я за тобой и пришел, — хихикнул шут.

— Тогда чего мы ждем?

— Ты погоди, Гаррет, куда спешить? Король отчитывает своих подданных, они молча бледнеют и потеют. Так чего тебе там делать? Вон смотри, я тебе про последнего Дикого не рассказал.

Последний из десятка Диких сидел под раскидистой яблоней, обхватив обеими руками здоровенный биргризен[31]. На мой взгляд, для этого невысокого и с виду не очень сильного человека двуручник был слишком тяжел. На мощной черной рукояти меча был изображен золотой дубовый лист.

— Он что, мастер длинного меча? — с недоверием спросил я у гоблина.

— Ты рукоять не видишь, что ли? Конечно он мастер, если только не украл эту железяку у кого-нибудь!

— Да эта штука весит больше него!

— И ничего не больше! — возразил гоблин. — Но тяжелая, это правда. Сам проверял.

— Только не говори, что ты пытался свистнуть меч у этого парня!

— Не-а, я просто хотел узнать, сколько он весит, — чуть себя не зашиб!

— Как его зовут-то? — спросил я, рассматривая человека в смешной шляпе, больше напоминающей колокол Собора.

— Мумр. Но все называют Фонарщиком. О нет!

Последняя фраза Кли-кли была обращена не ко мне. Фонарщик достал маленькую дудочку и, отложив в сторону биргризен, собрался заиграть.

— Только не это! — взмолился шут.

Мумр дунул, и дудочка разродилась мучительно хрипящим звуком одуревшего мартовского осла. Шут взвыл и зажал руками уши. Звук действительно был ужасающим, будь тут поблизости собаки, они бы точно завыли или передохли от мучений. Я стал подумывать: а не подсунуть ли эту дудку Арцивусу, выдав за Рог Радуги? Уверен, что как только Неназываемый услышит эту ужасную мелодию, то наложит на себя руки, чтобы не мучиться.

— Я сейчас кину в него вот этим! — проскрежетал зубами Кли-кли и потряс зажатым в руке огрызком морковки.

— Эй, Дядьку! — окликнул десятника Делер. — Скажи Мумру, чтобы он заткнулся, иначе я за себя не отвечаю! Могу и бритвой по глазам!

— Точно! — поддакнул Халлас и приложился к бутылке.

— Я его сейчас сам порешу! Где справедливость? Дайте же мне наконец поспать! — сонно буркнул Горлопан и перевернулся на другой бок.

Дядька, не отрываясь от игры в кости, нашарил возле себя мелкий камешек и швырнул в Фонарщика. Тому, чтобы уклониться от летящего снаряда, пришлось оборвать мучения терзаемой дудки.

— Да ну вас! — расстроился Фонарщик. — Ничего вы в музыке не понимаете!