— Боюсь, что не понимаю классическую музыку, — объявила она с лукавой улыбкой, ранее неизменно предназначавшейся Ратерфорду, — У меня от нее оскомина. Должна поблагодарить вас за своевременную выручку.

— Разделяю вашу нелюбовь, — ответил он серьезно, хотя глаза смеялись. — Могу я принести вам бокал шампанского?

— Если вас не затруднит.

Оставшись одна, Мередит улыбнулась. В отсутствие Ратерфорда Деверо казался не менее занимательным собеседником и не только прекрасно ее понимал, но и шокировать его, похоже, было весьма затруднительно.

— Думаю, нам стоит присоединиться к обществу, мистер Деверо, пока нашего побега не заметили.

— Через минуту, — попросил он, кладя руку на ее плечо, и Мерри невольно вздрогнула. — Умоляю, простите, я не хотел вас напугать, — извинился он, — но то, что я хотел бы сказать, вероятно, не явятся для вас сюрпризом, Мередит.

Мерри прокляла глупое потворство собственным капризам, побудившее ее на эту эскападу. На этот раз она попалась!

— Будет лучше, если это останется невысказанным, сэр, — возразила она, не давая себе труда притвориться, будто не поняла его.

— Я люблю вас, — выдохнул он в ответ. — Неужели вы произнесете мне приговор и скажете, что надеяться не на что?

— Да, — кивнула Мерри. Видимо, в этом случае лучше горькая откровенность, чем притворство. — Между нами не может быть ничего, кроме дружбы, мистер Деверо.

— Вы не откроете мне почему?

Он, кажется, искренне страдал, и у Мередит сжалось сердце. Джералд ничем не заслужил такой жестокости.

— Я не люблю вас, друг мой, — призналась она, легонько поглаживая его по руке. — Простите, но…

— У меня есть соперник? — насмешливо улыбнулся он. Мысли Мерри лихорадочно заметались. Пожалуй, это достойный выход из положения для них обоих!

— Есть кое-кто дома, — промямлила она, опуская глаза.

— В Корнуолле?

Мерри кивнула. Корнуолл достаточно далеко, чтобы не волноваться. Для лондонского света он вообще словно существовал на иной планете.

— Нам следует вернуться в гостиную, мистер Деверо.

— Да.

Деверо с поклоном взял ее руки и поднес к губам. Глаза его печально улыбались.

— Вы не откажетесь от моего общества из-за чересчур поспешного признания?

Мередит покачала головой, не в силах найти подходящий ответ. Придется хорошенько подумать, как выйти из положения самым достойным образом, но сейчас, в присутствии Деверо, это совершенно невозможно.

Он проводил ее в гостиную и немедленно отошел. Мерри краем уха прислушивалась, как Деверо прощается с хозяйкой.

— Не слишком мудро, Мерри.

Мередит обернулась, оказавшись лицом к лицу с Дэмиеном.

— Прошу прощения, лорд Ратерфорд?

— По-моему, вы прекрасно расслышали. И знаете, что я имею в виду. Уединяться с Деверо означает дать пищу сплетням. О чем вы думали?

— Я не нуждаюсь в ваших наставлениях, как вести себя, — прошипела Мередит, — и давно вышла из детского возраста.

— Верно. К сожалению, — согласился он с неожиданно широкой улыбкой. — Но мне по собственному опыту известно, как вы любите делать все что вздумается, посылая все приличия к черту. Идите за плащом. Думаю, что у вас разболелась голова и я должен немедленно проводить вас домой.

— Что? — ахнула Мередит, потрясенная столь неожиданным оборотом.

— Домой, — мягко пояснил он, многозначительно щурясь. «Дом» означало Хайгейт.

— Смеем ли мы? — прошептала она, оглядывая многолюдную комнату. Перспектива покинуть это скучное чопорное собрание ради ночи украденной любви так восхитила Мерри, что она мигом забыла о всех своих бедах.

— Трусиха, — поддел он.

— Я иду за плащом, милорд.

Карета Ратерфорда отвезла их на Кавендиш-сквер, откуда они спокойно, как добрые родственники, пешком свернули в боковую улочку, где Дэмиен нанял извозчика. Услышав, куда везти пассажиров, кучер просиял, услужливо захлопнул дверцу своего экипажа и стегнул коней, рассуждая всю дорогу о долгом и трудном пути и явно ожидая щедрой платы. А тем временем Дэмиен, пользуясь мраком и тишиной, схватил в объятия свою хрупкую спутницу. Со времени их возвращения из Белвуара они постоянно препирались, и, только когда оставались одни, между ними вновь воцарялся мир. Вряд ли такие отношения способствуют долгому супружескому блаженству! Но, вдыхая исходивший от волос возлюбленной аромат, Дэмиен отбросил мрачные думы и предался блаженству. А вот Мередит, даже отдаваясь его ласкам, отчетливо сознавала, что собирается нарушить неписаные правила их святилища. Безобразная сцена с Джералдом Деверо оказалась последней каплей. Перед лицом его честности она была вынуждена признать, что больше не может жить во лжи. Игра потеряла свою привлекательность, и ее ложное положение становилось невыносимым. Сегодня в Хайгейте она в последний раз попытается выйти из этой передряги, не уронив ничьего достоинства. Либо она вынудит Дэмиена согласиться на свой переезд в Хайгейт, либо возвращается в Корнуолл. Последняя возможность наполнила ее таким ощущением потери, что сердце зашлось нестерпимой болью. Значит, остается первоначальный план. Придется скандализовать общество до такой степени, чтобы двери всех респектабельных домов закрылись для нее. Конечно, Арабелла будет сначала страдать, но друзья скорее всего выразят сочувствие несчастной маркизе, пригревшей змею на груди, и, как только неприятная гостья исчезнет во мраке забытья, все снова станет как обычно.

В уютной спаленке под черепичной крышей Ратерфорд закончил подкладывать дрова в камин и выпрямился. Здесь всегда тлел огонь на случай их внезапного приезда. Мерри даже не сделала попытки снять плащ и, подойдя к окну, задумчиво смотрела на ясное, усыпанное звездами небо. Что-то в ее осанке и решительно вскинутом подбородке наполнило его мрачным предчувствием.

— Что с тобой? — тихо спросил он, подходя сзади и берясь за застежку на ее плече.

— Ты прекрасно знаешь, — воскликнула она. — Я больше не могу так продолжать. Сколько раз мне это твердить? Но теперь ты должен меня послушаться. Я больше так не могу! Хватит с меня лжи!

— Тогда преврати ее в правду, — ответил он, снимая с нее плащ и бросая а стул. — Решение, как всегда, в твоих руках.

— Скорее в твоих, — свирепо прошипела она, вырываясь. — Все, о чем я прошу, — позволение жить в Хайгейте. Я должна вернуться домой, как только у мальчиков начнутся каникулы, но могу спокойно приехать, когда семестр начнется снова. И все было бы идеально, если бы ты только послушал еще кого-то, кроме себя.

— Так вот в чем заключается твой план!

Терпению Дэмиена пришел конец. Если Мередит желает замутить спокойные воды их убежища глупыми стычками, пусть будет так.

— Мадам, вы, по-видимому, забыли, что этот договор заключен по вашему предложению, и, пока вы остаетесь в Лондоне, прежние условия сохраняются!