– Я того же мнения. Но Чарлстон и Колумбию он оставил напоследок. На каждый из этих городов отведено по два дня.

– Крики приветствия… Сделаем вид, что слушаем. Глава демократов Чероу сейчас произнесет хвалебную речь в нашу честь.

Джулия Эшли гостила на острове в первую неделю сентября. Поначалу, узнав, что там будут Энсоны, она отказалась приехать, но Пинкни навестил ее в Барони и уговорил посетить их летний дом. Она никогда не уставала, но племянник знал, что тетушке уже около шестидесяти, а ежедневные выезды на плантацию тяжелы в летний зной.

Джулия не купалась, но гуляла вдоль берега дважды в день, держа над головой огромный зонтик из черного шелка, напоминающий грозовое облако. Как всегда, Джулия выглядела представительно. Бывая в доме, она критиковала осанку Лиззи, шумливость Эндрю-младшего и стряпню Клары. Она сохраняла ледяную вежливость с Эндрю и надменно принимала услужливость Люси. Она на всех нагоняла скуку.

Бедного Джона Купера Джулия запугала до заикания своими дотошными расспросами о занятиях в университете и гуманистическими рассуждениями о теологии. Но он упорно продолжал приходить дважды в день, так как обязался приглядывать во время утренних и вечерних купаний за Эндрю-младшим и, кроме того, изнемогал от любви к Лиззи. Ее чарующее обхождение вселило в юношу новые надежды и мечты. Но сегодня Лиззи гостила у Каролины, и он попался в когти тетушки Джулии.

– Мартин Лютер был вольнодумцем, – с наслаждением заявила Джулия.

Джон отчаянно пытался припомнить, что они учили о Лютере, но тут на веранду вбежала Эстелл. Люси оторвалась от шитья.

– Простите, мисс Люси, пришел какой-то военный, спрашивает мистера Купера.

Джон вскочил на ноги, он побледнел, несмотря на загар. Его всегда тревожили непредвиденные события.

– Я выйду с тобой, Джон, – сказала Люси.

Она взяла юношу за руку и мягко подтолкнула к двери. Через несколько минут они вернулись в сопровождении молодого белокурого геркулеса, одетого в ненавистную форму Объединенных Сил.

– Мисс Эшли, – сказала Люси, – разрешите представить вам Лукаса Купера. Он кузен Джона.

Лукас поклонился Джулии. Та не соизволила предложить ему руку. Люси знаком пригласила всех садиться.

Казалось, Лукас был единственным, кто держался непринужденно. Он объяснил, что находится в глупейшем положении, какое только можно вообразить. Он служил лейтенантом кавалерии на западе, но ранения вынудили его вернуться на восток. Когда он вновь был готов к несению своих обязанностей, его приписали к войскам, которые Грант послал в Южную Каролину для поддержки губернатора Чемберлена.

– Разумеется, я отказался от службы, как только предстал перед своим командованием. Не мог же я воевать против собственного штата. Но в штабах такая волокита. Пока бумаги не пройдут все инстанции, формально я остаюсь приписанным к полку. Полковник хороший парень, он предоставил мне двухнедельный отпуск. Скоро я снова стану штатским, а пока я в военной форме, но под покровительством старика Портера. Он предложил мне отправиться в форт Молтри искупаться. Я не знал, что стража у переправы потребует удостоверить личность. Слава Богу, кузен Джон может поручиться за меня.

Люси старалась не смотреть на красный шрам, начинающийся от края брови и уходящий в пшенично-желтые волосы.

– Не хочет ли кто-нибудь чаю? – спросила она. Помимо большого шрама были и другие, помельче и, видимо, более давние. Короткими белыми полосками они шли один от левого угла рта, другой – по диагонали – через густую бровь над левым глазом, и самый длинный пересекал резко очерченный подбородок Лукаса. Эндрю-младший выступил из тени гостиной.

– Это индейцы? – спросил он.

– Эндрю! Как ты себя ведешь?

Лукас Купер улыбнулся:

– Все в порядке, мэм.

Он подозвал к себе мальчика:

– Ты угадал. Один из племени сиу чуть не снял с меня скальп. Желтая шевелюра для них – величайшая награда. К счастью, у меня в сапоге оказался нож.

Эндрю был очарован:

– Ты убил его?

Лукас приложил палец к губам:

– Только не при дамах. Я расскажу тебе в другой раз. Выходит, дикарь оказал мне честь. Я служил в армии генерала Кастера. Если бы в форте не было больницы, не сидел бы я тут сейчас с вами. Но я везучий.

Даже на Джулию рассказ произвел впечатление. Битва при Литл Биг-Хорнт 25 июня потрясла не только Чарлстон, но и всю страну. Почтенная дама едва ли не с искренним интересом расспросила Лукаса Купера о семье и полученном воспитании. Оно было безукоризненным. Родом он был с плантаций на реке Уондо, его отец инвалид войны, бабушка в девичестве носила фамилию Лукас. Он был одним из первых учащихся доктора Портера, когда тот основал свою школу.

– Я бесконечно благодарен ему за то, – сказал Лукас, – что он помог мне поступить в Военную академию. Если бы не он, я бы ни за что не получил образования на уровне колледжа.

Вошла Эстелл и шепнула что-то Люси на ухо.

– Ужин почти готов, – сказала Люси. – Надеюсь, джентльмены составят нам компанию?

Джон вспыхнул. Никогда прежде ему не предлагали остаться ужинать, и сейчас не следовало принимать приглашения. Но возможно, Лиззи вернется домой к ужину.

Лукас решил за него. Он встал:

– Спасибо, госпожа Энсон, но мы не можем. Джон обещал дать мне купальный костюм и поплавать со мной, прежде чем последний паром уйдет в город. Я все еще живу в казармах. – Он поклонился Джулии: – Ваш покорный слуга, мэм, – пожал руку Эндрю, поцеловал руку Люси и удалился.

Джон потащился за ним вслед.

Было около семи часов вечера. Лиззи и Каролина прыгали в лощине между двумя бурунами.

– Лиззи, смотри! Джон Купер выходит из вашего дома с офицером-янки. Как ты думаешь, его арестовали?

– Не знаю. Меня это не волнует.

– А я тебе скажу, что готова совершить преступление, чтобы этот военный меня арестовал. Мужчины красивей я не видела за всю свою жизнь.

Лиззи взглянула, но гости уже были далеко. Дома Люси слово в слово подтвердила приговор Каролины:

– Мужчины красивей я за всю жизнь не встречала. Он похож на героя древних преданий.

Джулия издала смешок:

– Его вид повергает в ужас. Аполлон с разбойничьим прошлым. Если этот кочет останется в Чарлстоне, папашам следует покрепче запирать своих цыплят.

Пока Стюарт совершал церемониальные марши и жаждал борьбы, Пинкни тосковал о спокойной жизни в доме на острове, в присутствии тихой Люси. В городе то и дело вспыхивали столкновения. Они происходили в переулках, на перекрестках и в переполненных пивных возле рынка. Вечером шестого сентября драгуны эскортировали черных демократов из четвертого городского округа, проводивших слет в Аречер-холл.