– Приставлю к ней гадюк, – сухо отвечает Танцор, глядя на Виргинию без привычного тепла в глазах.

Сегодня он не в духе из-за смерти Рагнара и кажется мне внезапно постаревшим. Он подзывает к нам Нэрола, кивает на корабль и спрашивает:

– Беллона у вас?

– Он у Холидей в пассажирском салоне. Тяжело ранен в шею, надо, чтобы Вирани взглянула на него. И особо о нем не распространяйтесь, поселите в отдельной комнате.

– В отдельной комнате?! Дэрроу, ты в своем уме? Мы тут друг у друга на голове живем, отдельных комнат нет даже у капитанов!

– У него есть ценные разведданные. Хочешь, чтобы его пристрелили до того, как он все расскажет? – вскидываюсь я.

– Ты поэтому оставил его в живых? – скептически поглядывая на Виргинию, интересуется Танцор, судя по всему уверенный, что она уже заставляет меня принимать неверные решения.

Откуда ему знать, что она прикончила бы Кассия в два счета, если бы я не помешал ей… Коротко киваю, и Танцор вздыхает, понимая, что мое решение не обсуждается.

– Ему обеспечат безопасность. Даю слово.

– Зайди ко мне потом, – говорит Мустанг на прощание.

– Обязательно, – улыбаюсь я, чувствуя огромное облегчение оттого, что мы снова вместе.

* * *

Севро склонился над телом Рагнара в лаборатории Микки. Одно дело – услышать о смерти друга, а совсем другое – увидеть бледную тень, оставшуюся от него. Когда умер мой отец, я еще долго не мог смотреть на его старые рабочие сапоги. Моя мать слишком практичный человек, чтобы выкидывать хорошую обувь. Сказала, что мы не можем себе такого позволить. Однажды я просто взял и выбросил их, а она хорошенько оттаскала меня за уши и заставила принести сапоги обратно.

От Рагнара исходит резкий запах смерти.

На родине его телу не давал разлагаться холод, а здесь, в Тиносе, с этим проблемы: постоянные перебои с электричеством, к тому же холодильные установки менее важны для выживания подземного города, чем водоочистные сооружения и система вентиляции. Скоро Микки забальзамирует тело и подготовит его к похоронной церемонии, о которой просил Рагнар.

Полчаса я сижу молча, ожидая, пока Севро заговорит первым. Мне не хочется быть здесь. Тяжело снова видеть Рагнара мертвым и погружаться в пучину горя. И все-таки я остаюсь. Ради Севро.

От меня за километр несет по́том. Я до смерти устал. Дио принесла мне поднос со скромным обедом, но я к нему даже не притронулся, только взял печенье. Молча жую и думаю о том, насколько смешно выглядит тело Рагнара на столе – мой друг слишком велик, ноги свешиваются с края.

Несмотря на исходящий от тела запах разложения, Рагнар кажется умиротворенным. В белую бороду вплетены алые ленточки, словно красные ягоды на снегу. В сложенных на обнаженной груди руках – два лезвия. После смерти татуировки, покрывающие его руки, грудь и шею, потемнели. Череп, точно такой же, какие он подарил нам с Севро, грустно смотрит на нас, продолжая рассказывать свою историю, хотя его хозяин мертв. Облик друга будто стал более живым и ярким, если не смотреть на раны. Тонкий, безобидный с виду разрез извивается на боку, а отверстия на животе, оставленные лезвием Айи, кажутся крохотными. Как такая мелочь могла забрать из этого мира столь великого человека?

Как бы я хотел, чтобы сейчас он был здесь!

Сейчас он нужен нашим людям как никогда…

Севро смотрит на Рагнара остекленевшим взглядом, гладит татуировки на его мертвенно-бледном лице.

– Знаешь, а он хотел слетать на Венеру, – шепчет он тихим детским голосом, который я слышу впервые. – Я ему в сети показал ролик с катамараном. Он нацепил очки и как заулыбается! Никогда его таким не видел… Как будто он увидел рай и понял, что туда можно попасть, не умирая. Все время приходил ко мне в комнату посреди ночи и брал мои голографические очки, в конце концов так меня достал, что я их ему подарил. Эта хрень стоит четыреста кредитов, не больше. Знаешь, что он дал мне взамен? – спрашивает Севро и, не дожидаясь ответа, поднимает правую руку и показывает татуировку в форме черепа. – Он сделал меня своим братом! Ну почему этого жирного идиота угораздило броситься на Айю, а не прочь от нее?! – восклицает он, притворяясь, что медленно и с наслаждением бьет Рагнара в челюсть.

Валькирии тщетно прочесывали окрестности в поисках фурии. Следы вели вглубь ущелья, а потом терялись в пятнах запекшейся черной крови безвестного существа. Надеюсь, какой-нибудь монстр напал на Айю и утащил в свою пещеру, где она умерла медленной мучительной смертью. Впрочем, вряд ли: фурию голыми руками не возьмешь. Как бы ни сложилась судьба Айи, если она жива, то наверняка найдет способ связаться с верховной правительницей или Шакалом.

– Это я во всем виноват, – произношу я. – Придумал план, как избавиться от Айи, а оказалось, что план – дерьмо…

– Она убила Куинн. Помогла прикончить моего отца. Уничтожила десятки наших людей, пока ты был у Шакала, – бормочет Севро. – Ты тут ни при чем! Я бы тоже не справился с фурией, но и Рагнар не удержал бы меня от боя с ней! – говорит он, в отчаянии вжимая костяшки пальцев в стол с такой силой, что кожа белеет. – Он всегда пытался защитить нас.

– Щит Тиноса, – вздыхаю я.

– Щит Тиноса, – дрожащим голосом повторяет Севро. – Он был в восторге от этого прозвища.

– Знаю.

– Думаю, до знакомства с нами он считал себя убийцей. Мы позволили ему быть кем угодно, и он стал защитником. – Вытерев глаза, Севро отходит от Рагнара. – Итак, наш маленький принц жив?

– Да, – киваю я, – мы прихватили его с собой.

– Жаль. Какие-то несчастные два миллиметра! – показывает Севро расстояние, на котором стрела Мустанг прошла от яремной вены Кассия.

После того как Сефи отправила валькирий в другие кланы, я свозил ее с ближайшими соратницами в Асгард на челноке, чтобы они побывали в крепости, и забрал с собой Кассия. Желтые Асгарда спасли ему жизнь.

– Зачем ты оставил его в живых, Дэрроу? Надеюсь, ты не ожидаешь, что он поблагодарит тебя за твое великодушие?

– Я просто не мог дать ему умереть.

– Почему?

– Не знаю.

– Ты мне лапшу на уши не вешай!

– Может, я считаю, что мир будет лучше, если Кассий останется в живых! – с вызовом говорю я. – Люди все время использовали его, предавали, лгали ему, поэтому он стал таким, какой он есть. Это несправедливо! Пусть сделает выбор и решит, каким человеком он хочет быть!

– Никому из нас не дано решать, кем быть, – бормочет Севро. – По крайней мере, надолго!

– Разве не за это мы сражаемся? Что ты сейчас сказал про Рагнара? Его сделали убийцей, а мы дали ему шанс стать защитником! Кассий тоже заслуживает шанса!

– Вот засранец! – закатывает глаза Севро. – Если ты прав, это еще не значит, что ты не ошибся. В любом случае здесь орлов ненавидят не меньше, чем львов. Кто-нибудь все равно попытается его грохнуть, и девчонку твою тоже!