В отличие от предыдущей фразы, сказанной спокойным и контролируемым тоном, голос Фила буквально гремел. Он отпустил руль и принялся массировать грудь. Анни заметила, что у него начались проблемы с дыханием.

— Вы в норме, босс?

Он не обратил внимания на ее вопрос.

— Почему же он мне об этом не сказал?

— Я не знаю. Он сказал, что собирается это сделать. Но не сделал. И это подтолкнуло меня к тому, чтобы заглянуть в прошлое Софи. Тогда-то я и выяснила обо всех этих делах с проститутками.

— О чем он и не думал рассказывать.

— Я… Этого я не знаю, босс.

Дыхание Фила стало частым и прерывистым, он с трудом ловил воздух открытым ртом.

— Босс…

— Боже…

Рука его еще сильнее прижалась к груди. Анни уже начала опасаться, что с ним случится инфаркт.

— Может быть… Может, нам остановиться?

Фил со злостью помотал головой.

— Позвони ему. Позвони ему прямо сейчас. Я хочу знать, в какие игры он вздумал играть.

Анни достала мобильный и набрала номер Клейтона. Подождала. Взглянула на Фила.

— Автоответчик.

— Мерзавец! Оставь ему сообщение. Скажи, что я хочу видеть его в управлении. И немедленно!

Анни выполнила его распоряжение и отключила телефон.

— Когда мы уходили, он был в офисе, — сказал Фил, продолжая судорожно дышать. — Позвони туда. Узнай, может, он еще там. Нет, не так. Позвони Марине. И спроси у нее.

Анни сделала все так, как он сказал: поговорила с Мариной и выслушала ее ответ. Потом нажала отбой.

— Он ушел. Сразу после нашего отъезда.

Фил продолжал тяжело дышать, но уже сквозь стиснутые зубы.

— А она… А она не сказала, куда именно он ушел?

— Она сказала, что он подходил к Милхаузу сразу после меня. Потом поспешно вышел.

— А ты расспрашивала Милхауза о Софи Гейл.

— Ну да. — Она наконец поняла. — О боже…

— Ты знаешь, где он живет?

Анни кивнула.

— Говори, куда ехать. Медлить нельзя.

Фил включил сирену.

— О господи, о господи…

Марина стояла в кабинке туалета. Ей было плевать, слышит ее кто-нибудь или нет.

После звонка Анни она почувствовала себя плохо. Она точно не могла ответить, с чем связано такое самочувствие, просто появилась боль внизу живота. Резкая, пронизывающая боль. Марина понимала, что этого быть не должно. Она поспешила в дамскую комнату и заперлась в кабинке. Ее самые худшие опасения подтвердились.

Кровь… У нее открылось кровотечение.

— О господи, мой ребенок…

Ребенок. Мгновенно все текущие проблемы отошли на задний план. С ее ребенком было что-то не так. Она должна с этим разобраться. Накатила новая волна боли, и она схватилась руками за живот. Превозмогая ее, Марина глубоко задышала. Потом вытащила мобильный и набрала номер своего семейного врача. В надежде, что он сможет принять ее прямо сейчас.

Ей ответили и назначили срочный прием. Она пометила время и закрыла телефон. Расследование расследованием, но это сейчас важнее. До этой минуты она просто не понимала, насколько это для нее важно.

Она спустила воду — на всякий случай, если кто-то был снаружи, — и, приведя себя в порядок, отправилась к доктору.

— Софи!

Клейтон ворвался в квартиру, бросил ключи на столик в прихожей, вбежал в гостиную и огляделся. Он увидел ее неподвижно сидящей в кресле. Жалюзи на окне у нее за спиной были опущены. Он с облегчением вздохнул.

— Слава богу, я уже думал, что с тобой что-то случилось.

— Я в порядке, — сказала она, даже не пошевелившись.

Голос ее звучал странно, отстраненно. Совсем не похоже на то, что он привык слышать. Но у него не было времени задумываться над этим. Ему нужно было очень многое ей сказать.

— Послушай, — сказал он, усаживаясь на подлокотник кресла, — они нашли взаимосвязь. Между тобой и Грэмом Идесом, мужем последней жертвы. Нашли по… по месту твоей прежней работы.

Она молчала. Клейтон нахмурился. Он ожидал более живой реакции на эту новость.

— Они захотят поговорить с тобой, понимаешь? Поэтому нужно продумать, как подать это в лучшем виде. Чтобы все выглядело так, будто я связался с тобой и ты сама к ним пришла. Чтобы поговорить. Как нам все это устроить?

Софи по-прежнему молчала. И продолжала сидеть, уставившись прямо перед собой.

Клейтона это уже начинало раздражать.

— Софи… — Он вскочил с подлокотника, как будто тот вдруг стал обжигающе горячим, и, заметавшись по комнате, остановился напротив нее. — Ты слышишь меня? Софи, мы с тобой в беде!

Она медленно подняла на него глаза.

— Нет, Клейтон, это ты в беде.

— Что? Влипли мы оба! Мы с тобой должны… мы должны… — Крепко зажмурившись, он схватился за голову. Потом открыл глаза и посмотрел на нее. — Мы должны разобраться во всем. Причем прямо сейчас.

Софи молчала. Когда Клейтон уже решил, что она просто не слышит его, она тяжело вздохнула. В этом вздохе не чувствовалась согласия с ним — просто усталая констатация возникшей ситуации. Она посмотрела на него.

— Я знала, что это должно когда-то произойти. Раньше или позже.

— Вот и произошло. — Он вдруг замер. Похоже, они говорят о разных вещах. — Что должно было произойти?

Она встала и, подойдя вплотную, прижалась к нему всем телом.

— Больше нет причин притворяться. Должна сказать, что это было приятно. Но я все время лгала. — Она положила руку ему на грудь и принялась медленно поглаживать. — А у нас с тобой было слишком много лжи, верно?

— Что? О чем ты говоришь?

Он непонимающе смотрел на нее, словно загипнотизированный этим прикосновением.

— Прочность цепи определяется ее самым слабым звеном. Я узнала об этом, работая на складе металлолома. То же самое можно сказать и о полицейском расследовании. И здесь слабое звено — это ты, Клейтон.

Теперь он уже был полностью сбит с толку.

— Ч-ч-что?

— То, что ты оказался в этой команде, было удачей. Моментом, с которым мне уже можно было работать. А когда с Райаном все пошло наперекосяк, снова связаться с тобой показалось мне идеальным выходом. Приглядывать за тобой, отвести их внимание от меня. Но теперь, похоже, это уже не работает. Ты не в команде. И они раскопали насчет Грэма Идеса и меня.

— Ну и что? Мы все уладим. Нам просто нужно выработать стройную легенду…