Неожиданно она услышала резкий всплеск. На поверхности воды появились пузырьки, потом черноволосые головы мужчин, гладкие и лоснящиеся, как тюленья кожа. Пока Алекс ловил ртом воздух, Спокатти спокойно подплыл сзади к Селине и поднял ее, дав ей возможность более надежно ухватиться за деревянное сиденье. Затем он повернулся к Алексу.

– Дуй на берег, найди, чем перерезать веревку. Если мы немедленно не освободим ее, якорь и давление на ноги могут нарушить кровообращение.

Алекс покачал головой.

– Я не могу покидать плот. Это против правил.

– Да засунь себе в задницу эти правила, – рявкнул Спокатти. – Если мы немедленно не примем мер, у этой женщины могут быть серьезные травмы.

Алекс, посмотрев на Селину, понял, что она с трудом дышит. На лице были страх и измождение. Он повернулся к Спокатти.

– Почему бы тебе самому не сплавать на берег? – спросил он. – А я побуду с ней.

– Мне не доплыть до берега, – ответил Спокатти. – Я повредил ногу.

– А ведь только что у тебя было все в порядке.

– Ошибаешься, дружище. Я вывихнул ее, когда упал. Просто я, в отличие от тебя, не кричу во все горло о том, что у меня болит. Ну все, закончили! Или ты немедленно шевелишь своим задом и достаешь что-то, чем мы можем помочь этой женщине, или встречаемся в суде.

Они пристально посмотрели друг на друга, после чего Алекс, приняв решение, нырнул, оставив Спокатти вдвоем с Селиной.

Подплыв к ней, мужчина спросил:

– Вы чувствуете ноги?

– Немного чувствую, – ответила Селина. – Чувствую покалывание. Но мне становится холодно. Что произошло?

– Я думаю, пока вы пытались выпутаться из веревки, якорь сдвинулся и переместился на более глубокое место. Пока он не окажется на твердом грунте, его масса будет тянуть вас вниз.

– Насколько глубоко?

Он не ответил, а лишь посмотрел на веревку, которая была привязана к плоту. Хотя она и выглядела потрепанной и насквозь промокшей, но была еще достаточно прочной и надежной.

– Пока веревка привязана к плоту, вы не рискуете погрузиться глубже чем на фут.

– Но этого достаточно, чтобы утонуть, – грустно заметила Селина.

– Это так, – согласился Спокатти. – На вашем месте я бы изо всех сил держался за сиденье.

Он посмотрел вниз, в воду, затем взглянул на часы. Алекс отсутствует уже чуть больше минуты.

– Вы вообще можете двигать ногами? – спросил он.

Она сделала попытку и покачала головой.

– Якорь слишком тяжелый.

– Ладно, сделаем так, – сказал он, – я нырну и посмотрю, смогу ли я как-либо облегчить вам нагрузку. Держитесь крепче.

Селина молча кивнула, и он ушел под воду.

Она ждала. Пальцы, вцепившиеся в сиденье, слабели, ее начала бить дрожь. Интересно, подумала она, а что сейчас делает Джек? Она надеялась, что с ним все в порядке, и старалась не думать о плохом. Затем Селина вспомнила об Алексе и стала мысленно прикидывать, когда он наконец вернется.

Она старалась приподняться над поверхностью воды и как можно сильнее вцепиться пальцами в спинку сиденья, когда ее ноги вдруг ощутили сильнейший рывок вниз, от которого мышцы натянулись до предела. Ей показалось, что в правой ноге порвались связки.

Селина почувствовала, что задыхается.

Ее пальцы из последних сил цеплялись за сиденье. Она закричала. Еще один рывок за ноги. И еще один. Селина сопротивлялась из последних сил, все мышцы тела напряглись, в крови бурлил адреналин. Четвертый, самый сильный и безжалостный рывок привел к тому, что деревянная спинка сиденья, за которое она держалась, переломилась.

Спокатти с перочинным ножом в руке показался на поверхности.

Оказавшись над головой погрузившейся в воду Селины, он ухватился за веревку, полоснул по ней ножом, а затем, снова нырнув в воду, проследил за тем, как его жертва камнем опускалась на грязное илистое дно реки.

Когда подпрыгивание на эластичном канате наконец замедлилось, Джек подтянулся и, держась одной рукой за нейлоновый канат, второй рукой отцепил его от ног и бросился в реку, где сразу же сбросил с ног туфли, мешавшие плыть.

Едва придя в себя после полета, он с головой ушел под воду. Течение понесло его вперед, а он изо всех сил старался удержаться на месте, чтобы понять, где находится. Оглядевшись вокруг, он увидел плот примерно в дюжине футов от себя, и изо всех сил поплыл к нему – через несколько секунд он понял, что плот плывет вниз по течению.

Джек снова огляделся. Невдалеке он увидел помощника Симпсона, плывущего к берегу и боровшегося с течением.

Ни Селины, ни того мужчины, что прыгнул первым, не было видно.

Подняв голову над водой, он закричал, обращаясь к Алексу:

– Где они?

Алекс обернулся. Когда он увидел в реке Джека, на его лице мелькнуло удивление, но тут он заметил эластичный канат, который втаскивали на мост.

– Они под плотом, – прокричал он в ответ, но только тут заметил, что плот плывет по течению.

Он посмотрел на плывущий плот, и его удивление превратилось в страх. Ни Селины, ни того мужчины, что послал его на берег не было видно. Они исчезли без следа.

В тот самый момент, когда Джек скрылся под водой, Алекс последовал за ним.

Селина изо всех сил боролась со Спокатти, топившим ее.

Она лихорадочно размахивала руками, колотила кулаками по телу Спокатти и одновременно старалась сделать главное – глотнуть хоть немного воздуха.

Расширенными от страха глазами она наблюдала за цепочками пузырьков, поднимающихся к поверхности мимо ее лица. Речная вода была мутной, но она видела, как Спокатти связывает ее ноги веревкой, только что срезанной с плота.

Якорь мягко шлепнулся в донный ил. Селина, посмотрев вниз сквозь поднятую со дна муть, схватила Спокатти за волосы. Она хотела причинить ему боль, остановить его, убить его. Она пыталась выцарапать ему глаза, но Спокатти проворно метнулся вправо, и его волосы выскользнули из ее слабеющих пальцев.

Девушка бессильно смотрела, как он уплывает прочь.

Она не понимала, что происходит. Почему этот человек хочет ее смерти?

Ее грудь разрывалась от недостатка кислорода. Селина потянулась к веревке, надеясь от нее избавиться. Ее руки и пальцы лихорадочно работали, хватали, тащили, тянули.

Но все было тщетно. Спокатти слишком крепко связал ей ноги, она не могла ослабить узлы. В порыве ужасающей обреченности она, пытаясь выскочить на поверхность, выпустила из легких остатки кислорода. Вереница пузырьков, выскочив из ее рта, устремилась к поверхности.

А затем, повинуясь рефлексам, она сделала вдох, наполнивший ее легкие ужасным влажным холодом.