свою участь, но одновременно бросил мне загадку.

Пытаясь переварить информацию и решить что с ней делать, мой разум погрузился во тьму. Это была тьма раздумий, где каждое «за» и «против» взвешивалось, где каждая мысль была как вспышка в ночи. Мгновения тянулись бесконечно, и в этой паузе время казалось остановившимся, пока во тьме не загорелся маленький, едва заметный огонек понимания.

Диор проговорился, и эта ошибка будет стоить ему всего.

— Неужели? — улыбнулся я, копируя его и ощущая, как внутри меня пробуждается новая сила. Мои клыки мерцали в полумраке, скалясь в хищной улыбке. В этот момент я понял, что мой путь к мести не так прямолинеен, как я думал. В этой улыбке была не только жестокость, но и прозрение, понимание того, что игра еще не закончена, и что у меня есть шанс всё изменить.

Послышался резкий скрежет металла, и в поле моего зрения мгновенно ворвался Грей. Скорость его движений была выше человеческой. Парень пошел на Диора в самоубийственную атаку, его движения были отчаянными, как утопающего, который пытается вырваться из пучины. Он был готов пойти на всё, даже если это обернется для него собственной гибелью.

Видя его безрассудство, я быстро оценил ситуацию.

Он не только не отомстит, но и просто так умрет здесь за зря. Поэтому, с ловкостью я поймал его за шиворот, дернул его назад и отбросил к дверям. Его тело с силой ударилось о твердую поверхность, и он упал на пол.

— Что ты… — медленно начал подниматься он, — ТЫ НА ЕГО СТОРОНЕ⁉

— Молчать! - поставил я человечишку на место.

Грей захлопнул свою пасть, его глаза были полны замешательства. Он машинально попытался защититься, подняв руки перед лицом. В этот момент в воздухе выросло чувство предательства — эмоции, которые могли разрешиться только одним способом.

— Он получит то, что заслужил, — пояснил я, концентрируя свою телекинетическую силу, чтобы прижать Диора к земле. Его тело неуклонно двигалось к полу, под моим невидимым давлением, и вот он уже стоял на коленях. — Получит страдания, которых не познать на земле. Страдания, какие может подарить лишь опытный Демон… вроде меня.

— Твои усилия тщетны! — произнес Диор, — Приказ 900 уже отдан.

— Ты думаешь мне не плевать? — рассмеялся я.

— Она умрет, как и ты, как и вся планета! — отчаянно закричал мужчина, — Никто не знает когда именно, даже я сам, но приказ будет исполнен! Ты не сможешь меня победить, ведь я одержу верх над тобой в любом из исходов!

— Какое твое самое трагичное воспоминание…? - спрашиваю я, медленно подходя к Диору. Мой голос звучал мягко, но каждое слово было пропитано темной энергией, наводящей ужас. Шаг за шагом, я неизбежно приближался.

Диор резко замолкает и округляет глаза… он понимает, что сейчас будет.

Отчаянно пытаясь подняться, он борется со своими слабеющими телесными силами, но у него не получается. Глаза мужчины начинают метаться в истерике, он пытается что-то сказать, но слова застревают у него в горле.

Схватив его обеими руками за голову, я улыбаюсь и даже… смеюсь!

Адская мука, которую применяют только на 7, 8 и 9 этажах ада, чтобы добиться глубокого признания от самых прогнивших душ. Похожее я сделал с его сыном, но то, что я собираюсь сделать с Диором… это будет истинное искусство боли.

— Удачи! - говорю я, на секунду прекращая смеяться.

В этот момент смертный погрузился в свое самое ужасное воспоминание, в промежуток времени, когда он испытал самую сильную, самую разрушающую боль в своей никчемной жизни. Это был момент, когда всю его сущность пронзали страдания, когда каждая секунда в его памяти растягивалась на вечность. Мне было абсолютно безразлично, что именно он переживал в своих мучениях, но я удерживал его в этом состоянии, сжимая каждую каплю нервов в своем теле до последнего предела.

Кожа облезает с моих рук… мясо стекает, оставляя кости обнаженными, как свидетельство безжалостного воздействия моей силы. И в конце, с последним актом разложения, голова Диора выпадает из костей, словно последняя капля бытия выжата из его оболочки.

Диор падает на пол с легким хлопком… пустая оболочка.

Его тело закатывается набок, глаза все еще открыты, но в них уже нет ничего, кроме пустоты. Десятки тысяч лет он провел, погруженный в худшее воспоминание своей жизни, снова и снова переживая его, пока его сущность не иссякла. Остались только черные, обугленные глазницы, словно они были свидетелями самой ужасающей реальности, которую только можно представить.

Я приподнял Диора в воздух с помощью телекинеза. Затем, с разгоном, я с корней вырвал его голову. Действие было быстрым и безжалостным, голова отделилась от тела с ужасающей легкостью, словно я листик с дерева сорвал.

Мое сердце начало резко сокращаться, отчаянно пытаясь восполнить сильную нехватку крови в моем теле, которая неумолимо вытекала через расплавленные руки. Нервная система, хотя и справилась с физической болью, казалась неспособной справиться с глубоким чувством отмщения.

Не знаю, сколько я так стоял.

Я стоял, глядя на голову Диора с почерневшими глазами, которые уже давным давно потухли. Я стоял, обрызганный от пяток до макушки рекой его крови и зеленой жидкостью, наполняющей дорогие аугментации.

Натали отомщена, и более того, кажется, у нее появился шанс.

Шанс вернуть то, что казалось утерянным навсегда. Шанс на возвращение своей жизни, которую у нее отнял ее родной отец. Шанс вернуть свои драгоценные воспоминания, которые также были украдены. И, что самое важное, шанс вернуть… мне, вернуть ее, вернуть всё то, что между нами произошло. В этот момент я ощутил, как в глубине моего сердца зарождается тепло, понимание того, насколько она мне дорога.

— Это тебе за моего отца! — неожиданно пинает Грей валяющееся на полу тело Диора, — Кусок помойного ты дерьма!!!

Глава 22

Эпилог

Доктор Смайл, с его обычным выражением загадочного спокойствия, тихо пишет что-то в своем кабинете. Воздух насыщен запахом старых книг и медицинских препаратов. В углу кабинета мерцает экран, на котором мелькают странные символы. Когда я вхожу внутрь, его взгляд поднимается на меня, исполненный тихого любопытства.

Без предупреждения, я бросаю ему на стол окровавленную голову Диора. Кровь, похожая на темно-красную жидкость, разбрызгивается, попадая ему на лицо. Он на мгновение замирает, затем его губы складываются в кровожадную улыбку, открывая вид на странные, изогнутые зубы.

— Это так мило, ахаха! — поднимает голову