Потому что в последний раз, когда я чувствовала себя счастливой, все изменилось, и я получила удар в спину. Однако в этот раз все по-другому; как будто все мое тело знает об этом.

С Лукасом все по-другому.

И все же я не могу не беспокоиться о том, что мы подписали бумаги о том, что все это закончится.

У этих чувств есть срок — срок, который, я надеюсь, мы продлим.

— Я слышу, как там роятся твои мысли.

Если раньше его темный голос казался мне сексуальным, то сейчас он не сравнится с тем, что шепчет мне на ухо его хриплый утренний голос.

Он отпускает свою крепкую хватку, и на секунду мне не хватает тепла, но оно быстро возвращается, когда он поворачивает меня к себе лицом.

— Доброе утро, красавица.

Лукас прижимает меня ближе к своей груди, запечатлевая момент сладким поцелуем в макушку, вызывая довольный вздох из глубины моей души.

— Доброе утро.

Моего ответа достаточно, чтобы он откинулся назад и взял меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Что случилось? — Спросил Лукас с беспокойством в голосе.

— Ничего не случилось.

— Леора?

От того, что он произносит мое имя таким заботливым голосом, у меня на глаза наворачиваются слезы.

Что со мной не так?

Его глаза ищут мои, и на секунду он выглядит растерянным. Но затем его взгляд превращается в страх, после чего обе его руки прикладываются к моим щекам, а большой палец вытирает одну слезинку, которая вырвалась наружу.

— Скажи мне, чтобы я мог все исправить.

Его слова звучат тихо.

В них столько эмоций, и от этого еще больше слез.

— Мне жаль. — Шепчу я в ответ, но он воспринимает извинения неправильно.

Его глаза бешено перемещаются по моему лицу, а сам он слегка отстраняется, чтобы посмотреть на меня.

— Я что-то сделал? — Спрашивает он, его голос немного дрожит.

— Нет, это не ты…

В своем напряженном состоянии он прерывает меня:

— Что я сделал, Леора? Я не хочу причинять тебе боль, поэтому, пожалуйста, скажи мне, что я сделал, потому что это я должен сожалеть о твоих слезах.

На этот раз я хватаю его за лицо, прижимая к себе.

— Ты не сделал ничего плохого. Наоборот. Ты все сделал правильно, и это меня пугает.

— Что ты имеешь в виду?

— Я счастлива. С тобой все кажется правильным, и это меня так пугает, потому что в последний раз, когда я была счастлива, все изменилось, и это разбило меня на части. Кусочки, которые я медленно собираю воедино, находясь рядом с тобой.

— Чего ты боишься?

— Я боюсь, что снова сломаюсь, и на этот раз у меня не хватит сил собрать себя обратно.

Я смотрю ему прямо в глаза, и его неистовый взгляд смягчается.

Он поворачивает голову и целует обе мои ладони.

— Я не сломаю тебя, Леора. Если я когда-нибудь причиню тебе боль, надеюсь, земля разверзнется и поглотит меня целиком — Лукас откидывает рукой волосы, упавшие мне на лицо. — Я тоже счастлив.

Его признание задевает за живое. Это те слова, которые я давно хотела услышать.

— Правда?

Он наклоняется и целует меня в нос.

— Да, ты делаешь меня очень счастливым, Леора Аюб.

Не Леора Дэвис. Леора Аюб.

Он впервые назвал меня так.

Он дал мне свою фамилию.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

ЛЕОРА

Проходят дни, и мы погружаемся в рутину.

Ритм приносит успокаивающую стабильность, каждый день окрашен общими смешками и интимными моментами.

Появляется чувство защищенности и принадлежности, как будто я прошла точку невозврата с ним.

Он еще не знает этого, но в каком-то смысле Лукас исцеляет все разрушенное внутри меня, и я наконец-то снова начинаю чувствовать себя цельной личностью.

Никогда не думала, что буду испытывать к нему такие чувства или что он будет испытывать ко мне что-то, кроме раздражения.

С момента нашей ссоры, которая привела к тому, что мы наконец-то высказали свои чувства, все было как во сне.

Как будто включили выключатель.

С каждым нежным жестом, с каждым украденным взглядом он показывает мне то, что я никогда не думала, что возможно.

Как будто наша связь глубже, чем можно выразить словами, как будто он восстанавливает кусочки моей души, которые были разорваны задолго до того, как он появился в моей жизни.

Он умеет заставить меня почувствовать, что меня лелеют, видят и ценят.

Не просто такой, какая я есть в его глазах, а такой, какой я становлюсь, когда он рядом со мной.

Но будет ли это продолжаться долго? Должна ли я быть счастлива в данный момент и не думать о договоре и тикающих сроках?

У меня так много вопросов. Жаль, что здесь нет моих девочек; мне нужно, чтобы они подтолкнули меня, помогли и подсказали, что делать. Поэтому я беру телефон и пишу им.

Я:

Я скучаю по вам.

Аделин:

Я скучаю по тебе еще больше, детка.

Софи:

Я тоже по тебе скучаю, детка.

Как ты?

Аделин:

Да, как дела с мужем?

Все еще раздражает?

Я:

Ну, вообще-то…

Аделин:

ТЫ СПАЛА С НИМ?

Мой телефон тут же начинает звонить, и я смеюсь, когда вижу, что имена Аделин и Софи всплывают в групповом звонке.

— Привет! — Отвечаю я с улыбкой.

— Выкладывай. — Быстро говорит Аделин, и я выкладываю.

Я рассказываю им обо всем, что произошло, начиная с событий в Париже и того, как появился Джон, а Лукас узнал об этом. Затем я рассказываю о нашей ссоре и о том, как она подтолкнула нас к тому, чтобы быть вместе. В конце я произношу на его губах свое имя: Леора Аюб.

Никто не говорит около десяти секунд.

— Я знала это. Я знала, что это перерастет во что-то большее, после того как увидела, как он смотрел на тебя во время приема. Я знала, что это лишь вопрос времени. — Говорит Софи, и я слышу улыбку в ее голосе.

— Как он на меня смотрел?

На этот раз говорит Аделина.

— Как будто ты была чем-то, созданным в его мечтах.

Это невозможно.

Во время свадьбы казалось, что я — обуза, от которой ему не терпится избавиться.

— Ты влюбилась в него? — Спрашивает Софи.

Я не отвечаю несколько ударов сердца, и мне кажется, что именно это выдает правду.

Я знаю, что влюбилась, но не могу сказать об этом вслух.

— О, Habibti. — Начинает Аделина, ее голос такой мягкий, что я вздрагиваю. — Ты ему