Если это была вина Агнес, почему она уволила меня и заставила поверить, что я была не права?

— Я… я не знаю. — Заикается она.

— Ты же не думала, что тебя поймают, правда? Теперь слушай внимательно. Если ты не хочешь, чтобы весь твой мир разрушился, ты лично обратишься к каждому человеку, которому ты когда-либо говорил хоть слово о Леоре. Скажи им, что все это было колоссальным недоразумением и что ты по ошибке уволила лучшего работника, который у тебя когда-либо был. — Его глаза сужаются, а на губах играет угрожающая улыбка, когда он наклоняется к Агнес. — Пойми это: Я не позволю никому запятнать имя моей жены. Ты понимаешь? Потому что если ты этого не сделаешь, это видео попадет в каждый уголок моей сети, и ты окажешься в черном списке в маркетинговой индустрии, да и в любой другой, не связанной с поеданием гамбургеров.

Ее лицо, когда-то самодовольное и живое, теперь белое, как у призрака, когда она истерически кивает.

Она начинает поворачиваться, чтобы уйти от нас, но Лукас останавливает ее и говорит.

— Агнес, ты забыла самое главное, — он кивает головой в мою сторону, — вымолить прощения у Леоры.

Она поворачивается ко мне и говорит так тихо, что я почти не слышу ее.

— Прости меня, Леора.

— Нет, Агнес, я сказал — умоляй. На колени. — Приказывает Лукас.

На трясущихся ногах она наклоняется, ее колени ударяются о мраморный пол.

— Лукас, в этом нет необходимости…

— Теперь вымаливай прощения, Агнес. — Требует Лукас.

Я смотрю на него, и то, что я вижу перед собой, меня шокирует.

Его глаза яростны и тверды; они заставили бы даже самого сильного покориться его воле.

Его спина абсолютно прямая, требующая уважения, и он его получит.

Это тот могущественный человек, которого я видел мельком, — человек, которому суждено управлять империей.

— Мне очень жаль, Леора. То, что я сделала, было неправильно.

— Почему ты это сделала? — Шепчу я в ответ на унизительную сцену.

— Я запаниковала, когда обнаружила, что перепутала бумаги, а когда на совете директоров стало известно, что бумаги нашел клиент, я поняла, что они уволят меня на месте, если узнают, поэтому я выбрала кого-то другого.

— Почему я? — Шепчу я.

— Я работала в два раза усерднее тебя, но никто никогда не хвалил меня так, как хвалили тебя. Я никому не нравилась так, как нравишься ты. Я никогда не думала, что совет директоров действительно уволит тебя. Я думала, что они немного приструнят тебя и, возможно, передадут мне часть твоих счетов, но они хотели, чтобы ты ушла. Но, по крайней мере, это была не я, потому что я знала, что ты найдешь другую работу. Посмотри на себя сейчас.

Это разжигает в нем огонь.

— Но ты продолжала говорить обо мне плохо всем, кто слушал, и… — Я прервала себя, мой голос повысился от гнева. — Ты саботировала мою карьеру. Ты позволила мне поверить, что я совершила ужасную ошибку, а потом продолжила уничтожать мою репутацию. И все потому, что ты ревновала? Потому что думала, что я получаю похвалу, которую заслужила ты? Ты решила разрушить мою жизнь!

Я делаю глубокий вдох, изо всех сил пытаясь сдержать нарастающую во мне ярость.

— И ты думаешь, что это нормально? Что я должна благодарить тебя? Нет, Агнес. Я не должна тебя благодарить. Я тяжело трудилась ради всего, что у меня есть, а ты пыталась отнять это у меня.

— Я знаю, что поступила неправильно, Леора. Я все испортила, и я сожалею об этом. Но ты должна понять, под каким давлением я находилась.

— Это не имеет значения, это не оправдывает твои действия. Но если уж на то пошло, теперь я знаю, чего заслуживаю.

Я хватаю Лукаса за руку, и он кладет свою ладонь поверх моей.

— Это все, Агнес. Ты свободна. — Говорит он и, схватив меня за талию, без труда поворачивает меня к себе и фиксирует свой напряженный взгляд на моем.

Он наклоняется и целует меня прямо здесь, на глазах у Агнес, которая осталась стоять на коленях, и наших собравшихся гостей.

Он целует меня с такой страстью и гордостью, что я едва не теряю равновесие, но не теряю, потому что он прижимает меня к себе так же крепко, как прилив, затягивая в свои объятия с непреодолимой силой.

Когда мы отрываемся друг от друга, его глаза смотрят на меня с животной потребностью, и я уверена, что мои отражают его.

— Ты все еще хочешь воссоздать одну из моих фантазий, Леора? — Шепчет он, и я киваю, потому что хочу.

Я хочу воссоздать каждую из них.

— Тогда пойдем.

Без лишних слов он переплетает свои пальцы с моими, и внезапно мы движемся, оставляя Агнес и прошлое позади.

Он целеустремленно шагает, и я едва поспеваю за ним, мой смех вырывается наружу, как восторг школьницы.

Мы торопливо спускаемся по двум лестничным пролетам, и, когда мы достигаем дна, он быстро вводит код, чтобы отпереть дверь.

Она распахивается, открывая небольшое офисное помещение.

Он ведет меня в комнату и осторожно заталкивает внутрь, после чего закрывает за нами дверь.

Я окидываю взглядом открывшееся передо мной пространство.

Внушительный письменный стол, перед которым стоит элегантное кресло.

За столом — стеклянная стена от пола до потолка, из которой открывается завораживающий вид.

— От тебя просто дух захватывает. — Пробормотал он, обводя меня взглядом, словно волк, преследующий свою добычу.

Он присаживается на стол и смотрит на меня, в его взгляде чувствуется голод, сравнимый с моим собственным.

— Мне нравится это платье на тебе.

— Спасибо. — Отвечаю я, чувствуя, как щеки заливает тепло.

— Снимай его.

Его голос понижается до хриплого шепота, и по моему телу тут же пробегает дрожь предвкушения.

Я вижу желание в его глазах, чувствую его в том, как он наблюдает за мной.

Я тоже хочу его, но не могу устоять перед желанием быть немного смелой и попробовать что-то новое.

Я делаю шаг ближе, жар между нами почти невыносим. Мои пальцы двигаются к молнии моего платья, медленно спуская ее вниз, пока я поддерживаю с ним зрительный контакт.

Предвкушение растет с каждым сантиметром обнаженной кожи, и я вижу, как его сдержанность ускользает.

Но я делаю паузу, и платье сползает с моих плеч, обнажая все больше моего тела, но все еще оставляя много места для воображения. Его челюсть сжимается, и я вижу, что он с трудом сдерживает себя.

— В чем дело, Лукас? — Поддразниваю я, в моем