много), которыми Пири завоевал такое уважение эскимосов, а также уважение своих коллег-исследователей, которое не сможет приуменьшить никакая доктринерская критика».

Последние слова – в адрес Холла.

Теперь самое время подвести итоги четвертого похода Пири к Северному полюсу. Перед нами весь его путь: от Пойнт-Мосс до мыса Неймайер. Про последний участок известно ничтожно мало, и нам ничего не остается, как соединить прямой точку, в которой находился Штормовой лагерь 26 апреля, и мыс Неймайер, сделав «ступеньку» на северном берегу Большой полыньи, где отряды отклонились к востоку (на 2 мили?).

Вполне вероятно, что двигаться к земле людям помогал южный дрейф. О сносе влево или вправо сказать ничего нельзя, ибо дрейф мог быть и восточным, и западным.

Вдоль берега к «Рузвельту»

Отряды Пири, Хенсона и Кларка ступили на землю. Теперь спасти людей от голода могла только охота. Пири и инуиты, увидев в бинокль на расстоянии 6 миль от лагеря стадо из семи мускусных быков, бегом бросились к ним. Эту безрассудную охоту (6 миль!) Пири описал так же превосходно, как недавнюю переправу. С сожалением, из-за нехватки места, опускаем детали.

Книга Пири:

Одиннадцать лет назад я пережил примерно то же самое, но такой опыт не прибавляет человеку оптимизма. Я бросился на тушу быка, поскольку она была не такой холодной и твердой, как снег, и услышал крики моих эскимосов, когда они тоже ринулись к тушам, затем – лязганье ножей и причмокивание губ. Потом холод заставил меня взять себя в руки. В одежде, мокрой от пота изнутри и покрытой инеем снаружи, я знал, что меня ожидают весьма неприятные часы, и, съев несколько кусков сырого мяса, поспешил завернуться в одну из шкур в попытке согреться. Бесполезно. Я был настолько мокрым, слабым и уставшим, что сырая шкура не прибавила мне никакой защиты от пронизывающего ветра, и в течение следующих 12 часов я дрожал и страдал в своей меховой рубашке, в то время как эскимосы и собаки ели, пока чуть не лопнули.

Мускусные быки были давно съедены, и снова скудный рацион состоял из собачьего мяса. Пири рассказывает, что два инуита, посланные на охоту, убили двух куропаток и «съели их целиком сырыми, за исключением перьев, даже не выбросив лапы и кишки». Наконец они увидели «Рузвельт».

Книга:

Я надеялся после нескольких часов сна и отдыха устремиться прямо к кораблю, но от голода и усталости никто не смог заснуть, и, наконец, я предложил людям убить еще одну собаку. Сначала они заколебались, сказав, что мы и три оставшихся собаки в состоянии дойти до корабля без какой-либо еды, но в конечном счете их голод так усилился, что еще один бедный ползающий скелет был убит и жадно съеден. После еды Ута [145] и еще один эскимос предложили пойти к кораблю, чтобы выслать нам навстречу кого-нибудь с едой, но я сразу отверг эту идею. До сих пор мне всегда удавалось возвращаться из своих путешествий без посторонней помощи, и я намеревался поступить так же и на этот раз.

Схема 5. Весь путь Пири в 1906 году

Стадо мускусных быков занимает круговую оборону

На следующий день, уже на «Рузвельте», Пири записал в дневнике:

Какая это восхитительная вещь – отдых. На стене над головой фотография Джо, я уткнулся в подушку Анигито из пихтовой хвои с острова Игл, вдыхая ее изысканный аромат, и… из самой глубины сердца всплывают слова Уты: «Слава Богу, я вернулся обратно!.. Несмотря на это, я знаю, что совсем скоро почувствую, что мог бы сделать больше и все-таки должен вернуться, но в глубине души я понимаю, что мы подошли к самому пределу…

С момента возвращения на корабль у меня не было желания браться за бумагу и карандаш, и мне хотелось только лежать, думать и планировать. Думать обо всем: о приготовлениях, о полученном опыте, усилиях, напряжении, рискованных ситуациях и о том… каким незначительным это путешествие будет выглядеть на карте и насколько все это далеко от моих надежд и ожиданий. Думать о том, что я опять потерпел неудачу, что у меня больше не будет шанса победить…

Херберт (стрелочка вниз) комментирует: «Так что же на самом деле проносилось у него в голове во время тех “восхитительных” часов в своей каюте в первую ночь по возвращении на судно? Не смотрели ли на него осуждающе висящие над пианолой фотографии его дорогого друга и наставника Морриса Джесупа, президента Рузвельта и Чарльза Дарлинга, помощника министра военно-морских сил?»

Еще в сентябре 1903 года Пири составил план экспедиции на полюс, как

результат почти непрерывного 12-летнего опыта в этих широтах,

и направил его министру военно-морских сил. В соответствии с этим планом, оставив судно возле мыса Шеридан, Пири надеялся

дойти до Северного полюса и вернуться обратно примерно за 100 дней или немногим больше, проходя в среднем около 10 миль в день.

Но в 1906 году от Пойнт-Мосс путешественник пошел совсем не туда, куда следовало. Достигнув широты 86°30′, он преодолел едва половину объявленного расстояния, и его средняя скорость составила всего