— В ЗИПе «Истребителя», я его еще во время подготовки в Москве вставил туда. Мало ли что, случаи разные бывают, вот и пригодилось.

— Покажешь, как работать? — спросил Владимир, в упор глядя на Магомеддина.

— Не-а, — протяжно ответил Бекбаев и отрицательно покачал головой. — Вещь тонкая и сложная, не всякий инженер разберется. Без меня тебе не обойтись, Володя. — И подмигнул товарищу, добавив с усмешкой: — Так что, берешь?

— Ты и мертвого уговоришь, — хмыкнул Панчук и, решив, что разговор уже закончен, повернулся к Седому: — Сможешь показать на карте, где вы наткнулись на пещеры?

— Показать несложно, — задумчиво произнес разведчик. — Только на карте может оказаться не совсем точно, лучше уж на местности. Там ведь, кроме сигнализации хитроумной, еще и секреты с охраной. Я на один такой случайно вышел, теперь по нюху их вычислю.

— Хочешь идти с нами?

— Хочу, — решительно произнес Седой. Во время рейда он получил три незначительных ранения и легкую контузию, по условиям подписанного контракта вполне мог вернуться в Москву и еще заработать на страховке. Но в этом бойце было нечто большее, чем обычная жажда наживы. Он собирался закончить то, что они начинали вместе, и никто не мог лишить его этого права.

— Собираешься «духам» залить сало за шкуру? — вступил в разговор Пройдесвит. — Тогда я тоже с тобой.

— И я, — вставил неожиданно Латышев. Во время обеда он совершенно не пил, лишь пригубливал для виду.

— Александр Васильевич, у вас здесь хозяйство обширное, — попытался отговорить сапера Владимир. Да какое там.

— Считаешь, боевики тебе в пещерах постелют ковровые дорожки? — На скулах бывшего капитана третьего ранга заходили желваки, а глаза зло прищурились. — Нет, свинцом встретят сколько людей потеряешь, а? Без моих катапульт нечего в горы лезть.

— Катапульты? Но ведь… — проговорил младший Панчук, понимая, что в словах Суворова была истина, и все же существовали технические ограничения.

— Ты считаешь, что заряды «контрапульты» могут лететь по навесной траектории? Нет, — Латышев отрицательно покачал головой. — Достаточно изменить положение направляющей пусковой установки и правильно установить хвостовые стабилизаторы носителя, и заряды полетят так, как надо.

— Тогда без разговоров, — Владимир развел руками.

Постепенно поминальный обед перерос в военный совет. Подполковник Стадник, занимающийся подпольной фортификацией аула Таймаз-Хан, связывая в одну систему разрозненные точки блокпоста, делал из всего этого настоящую крепость. Специалист по подземным крепостям афганских душманов, он со знанием дела произнес:

— На этой базе обязательно должен быть запасной выход. Его надо перекрыть, иначе есть вероятность самим получить по загривку.

— Где у них может быть «черный» ход? — ни к кому не обращаясь, спросил Панчук-младший.

— Вероятней всего, на той стороне гряды, — пожав плечами, предположил Седой.

— Э-э, православные, — старший брат, вначале делавший вид, что не замечает обсуждения щекотливой темы, теперь решил вмешаться. — Побойтесь бога, у нас намечается большая драка, а вы собрались в крестовый поход обратно в горы.

— Когда там начнется заваруха, чеченам будет не до аула, — ответил Владимир, уже полностью поглощенный предстоящей операцией.

— Ну, сейчас речь идет не о мести, а об уничтожении подземной базы террористов. — Николай Степанович Стадник неожиданно стал на сторону сорвиголов. — Во-первых, как штабист, я прекрасно осознаю, что подобная операция наверняка взбесит руководство повстанческих отрядов. Потому что, если мы запремся в ауле Таймаз-Хан, еще неизвестно, сколько нам придется просидеть в ожидании. Во-вторых, это я тоже говорю авторитетно как начальник штаба, чем быстрее мы произведем налет на базу, тем больше вероятности, что опередим возможное нападение на аул.

— То есть вы не исключаете нападения на Таймаз-Хан? — улыбнулся Михаил Панчук, считая, что поймал бывшего подполковника.

— Естественно, — спокойно отреагировал Степаныч. — Мы на войне, здесь никто не даст никаких гарантий, но с уверенностью могу сказать одно — когда в горах начнется операция, боевики на нас не нападут. Нынешние полевые командиры не настроены рисковать больше положенного.

— Значит, еще один рейд? — спросил Панчук-старший, обведя долгим взглядом собравшихся за столом бойцов, остановился на лице Стадника. Степаныч утвердительно прикрыл веки. — Ладно. — Михаил поднялся из-за стола и произнес: — Радист, за мной.

Первый заместитель начальника ГРУ и начальник отдела специальных операций генерал-майор Каманин на службе, как правило, задерживался допоздна. И не потому, что генералу не хватало отведенного времени или постоянные ЧП лихорадили департамент военной разведки. Просто в одно слились специфика службы, тяжелый груз ответственной должности и натура генерала, основательного мужика, привыкшего досконально разбираться в том, за что он отвечает.

А отвечать Каманину было за что: не считая частей специального назначения, которые приходилось обеспечивать всем необходимым, учить и тренировать, а главное, держать в постоянной боевой готовности, так еще и с десяток «горячих» точек, где без спецназа не обойтись, и обо всем генерал должен был знать.

Только поздно вечером Каманин приезжал домой. После контрастного душа полчаса крутил педали на велотренажере, сердце надо поддерживать в порядке. Потом недолго читал что-то из классики, медленно погружаясь в сон, чтобы с утра все начать по новой.

Но в этот вечер режим пришлось нарушить. Едва генерал перешагнул порог своей квартиры и поцеловал жену в щеку, как зазвонил служебный телефон. Тяжело вздохнув, Каманин снял трубку и произнес властным тоном:

— Слушаю.

— Добрый вечер, это Михаил Панчук, — поздоровался звонивший.

— Что-то случилось? — насторожился генерал-майор.

О ситуации вокруг «Кочевника» он был осведомлен не хуже, чем сами участники операции. Бой зондеркоманды с превосходящими силами противника, потери убитыми и ранеными вписывались в графу допустимого. То есть можно было смело сказать на докладе, что операция «Кочевник» происходит практически в рамках расписанного сценария, и оставалось только ждать финала. Теперь этот звонок поколебал уверенность Каманина.

— Ничего не случилось, — выдержав паузу, заговорил полковник Панчук. — Просто появилась необходимость в изменении плана операции.

— Выражайтесь яснее, полковник, — разозлился начальник отдела специальных операций. — Вы — военный, а не преподаватель института благородных девиц. Что конкретно надо менять?

— В горах обнаружена подземная база террористов. Требуется еще одна рейдовая группа для ее уничтожения.

— Зачистка гор — это была прерогатива ФСБ, — задумчиво произнес Каманин, пытаясь просчитать возможную перспективу. — Ваша главная задача — охрана и оборона Таймаз-Хана. Не забыли еще?