Солдат, изучавший паспорт Мортенсона, сердито сощурил густо подведенные сурьмой глаза, когда увидел несколько написанных от руки виз, выданных посольством Афганистана в Лондоне.

Лондонским посольством руководил Вали Масуд, брат убитого лидера Северного альянса Ахмад Шах Масуда. Этот человек поклялся сделать все, лишь бы отстранить талибов от власти. Бывая в Лондоне по пути из Боузмена в Исламабад, Мортенсон часто пил чай с Вали Масудом. Они обсуждали проблему образования для девочек. Грег надеялся начать строить школы и в Афганистане, если обстановка в стране станет достаточно стабильной для подобной работы.

«Это вторая виза, — сказал пограничник, вырывая страницу из паспорта Мортенсона и тем самым делая документ недействительным. — Поезжайте в Исламабад и получите первую визу, визу Талибан». При этих словах пограничник недвусмысленно повел автоматом.

ГРЕГ НАДЕЯЛСЯ НАЧАТЬ СТРОИТЬ ШКОЛЫ И В АФГАНИСТАНЕ, ЕСЛИ ОБСТАНОВКА В СТРАНЕ СТАНЕТ ДОСТАТОЧНО СТАБИЛЬНОЙ ДЛЯ ПОДОБНОЙ РАБОТЫ.

По существу, после контакта с афганскими пограничниками Мортенсон остался без американского паспорта. Надо было его восстанавливать…

Американское посольство в Исламабаде отказалось выдать Мортенсону другой паспорт, мотивируя это тем, что его документ «подозрительно испорчен». Сотрудник консульства предложил оформить временный документ на десять дней. С этим документом можно вернуться в Америку и подать прошение об оформлении нового паспорта. Но Грег отказался. Вместо этого он вылетел в Катманду, где американское консульство, по слухам, было более сговорчивым.

В Катманду Мортенсон долго ждал своей очереди, а потом объяснил ситуацию довольно приветливому сотруднику. Однако, пока он говорил, выражение лица чиновника менялось. Грег понял, что приезд в столицу Непала не только ничего не изменит, но даже может доставить ему неприятности… Клерк брезгливо рассматривал десятки черно-белых виз Исламской Республики Пакистан и афганские визы, выданные Северным альянсом. Судя по всему, вопросы возникли серьезные, поэтому он отправился к своему руководству.

К тому времени, когда он вернулся, Мортенсон уже знал, что услышит. «Обсудить вашу проблему можно будет завтра, — нервно сказал чиновник, стараясь не встречаться с Грегом глазами. — До этого времени я вынужден задержать ваш паспорт».

На следующее утро целое подразделение морских пехотинцев сопровождало Мортенсона по лужайке американского дипломатического представительства в Катманду от здания консульства в здание посольства. Его привели в просторную комнату с длинным столом и заперли.

Сорок пять минут Грег сидел в полном одиночестве — с одним лишь американским флагом и большим портретом президента. «Я знал, что они собираются делать, — вспоминает Мортенсон. — Ситуация до слез напоминала полицейские телесериалы. Было ясно, что кто-то наблюдает за мной. Поэтому я просто улыбнулся, отсалютовал портрету Буша и стал ждать».

Наконец появились трое чисто выбритых мужчин в костюмах и галстуках и устроились за столом напротив Грега. «Все они носили простые американские имена — Боб, или Билл, или Пит. Представляясь, широко улыбались. Но я понимал, что это настоящий допрос и все они — сотрудники разведки», — рассказывает Мортенсон.

«Я ПОНИМАЛ, ЧТО ЭТО НАСТОЯЩИЙ ДОПРОС И ВСЕ ОНИ — СОТРУДНИКИ РАЗВЕДКИ».

Допрос начал самый старший мужчина. Он дал свою визитку, на которой было написано его имя и должность: «Атташе по политическим и военным вопросам, Юго-Восточная Азия». «Уверен, что мы сможем все прояснить», — сказал агент, сверкая улыбкой. Достал из кармана ручку и раскрыл блокнот, словно солдат, готовящий оружие перед боем. «Итак, почему вы хотите попасть в Афганистан? — начал он, переходя к делу. — Там очень опасно, и мы советуем американцам уехать».

«Знаю, — ответил Мортенсон. — В Афганистане я хотел осмотреться и понять, смогу ли я вести в этой стране ту же работу, какую я веду в Пакистане».

Трое агентов застрочили в своих блокнотах.

«Какого рода работу вы выполняете в Пакистане?» — спросил Боб-Билл-Пит.

«Я строю в Северном Пакистане начальные школы, преимущественно для девочек, — объяснил Грег. — Работаю там уже восемь лет. И осталось дел еще на месяц. Только потом я смогу вернуться домой».

«КАКОГО РОДА РАБОТУ ВЫ ВЫПОЛНЯЕТЕ В ПАКИСТАНЕ?» — СПРОСИЛ АГЕНТ БОБ-БИЛЛ-ПИТ.

«Сколько школ вы уже построили?»

«Не могу сказать точно».

«Почему?»

«Потому что их количество постоянно меняется. Если все строительные работы удастся завершить до наступления осени (а в этом никогда нельзя быть уверенным наверняка), то мы достроим двадцать вторую и двадцать третью школу. Но очень часто мы делаем пристройки к государственным школам, если знаем, что классы там переполнены. Так что количество меняется каждую неделю. Я ответил на ваш вопрос?»

Агенты уткнулись в свои блокноты, словно выискивая что-то важное, но так и не нашли в них ничего интересного.

«Сколько всего у вас учеников?»

«Трудно сказать».

«Почему трудно?»

«Вы когда-нибудь бывали в деревнях Северного Пакистана?»

«Что вы хотите сказать?»

«Ну, сейчас пора уборки урожая. Большинству семей необходима помощь детей в поле, поэтому они на время забирают их из школ. А зимой, когда становится очень холодно, школы вообще могут закрыться на несколько месяцев из-за невозможности их отапливать. А весной некоторые ученики…»

«Назовите приблизительную цифру», — перебил агент.

«Где-то между десятью и пятнадцатью тысячами учеников».

Ручки застрочили в унисон, фиксируя на бумаге этот удивительный факт.

«Есть ли у вас карта мест, где вы работаете?»

«В Пакистане — есть».

Один из агентов поднял трубку телефона, и через несколько минут в комнату доставили атлас.

«Этот район близ Кашмира называется…»

«Балтистан», — подсказал Мортенсон.

«И местное население…»

«Шииты, как в Иране», — ответил Мортенсон, следя за тем, как строчат в блокнотах агенты.

«А эти районы возле афганской границы, где вы начинаете строить школы, называются Северо-западные…»

«Северо-западные приграничные провинции», — подсказал Грег.

«И они являются частью Пакистана?»

«Это зависит от того, кто спрашивает».

«Но это же мусульмане-сунниты? Как и афганские пуштуны?»

«Да, на равнинах живут преимущественно пуштуны. Но там много исмаилитов и шиитов. А в горах живут племена, имеющие собственные обычаи: ховары, когистани, шины, торвали, калами. Есть даже одно анимистское племя, которое живет в маленькой долине за вот этой точкой. Если у вас есть более подробная карта, то эта долина называется Читрал».