– Я тоже.

– Хочу сразу спросить – готов ли ты продолжать расследование? Ты уже потратил весьма существенную сумму на услуги агентства миссис Вульф и на мое проживание на Мэйне, – напомнил Стрикленд. – Сейчас последний шанс отменить операцию и вывезти мисс Мюррей в Альбию.

– Глупый вопрос. Ты же знаешь, я всегда все довожу до конца, – заверил его сэр Артур решительно.

– И при этом предлагаешь мне отказаться от дела графа Сеймурского? – поддел его сыщик.

– Энтони, к нашему делу оно не имеет ни малейшего отношения! – посерьезнел сэр Артур. – Считай его исключением и забудь. Итак, я готов продолжать финансирование.

– Тогда мне понадобятся документы на другое имя и подходящий гардероб. Желательно завтра. Чем быстрее я вернусь в Пилхолд, тем лучше.

– Хорошо. Все это у тебя будет. – Сэр Артур обвел взглядом помещение. – Думаешь, убийца поторопится нанести удар, пока не приехал «мистер Стрикленд»?

– Да.

– Тогда я еду с тобой!

– Зачем? – удивился Стрикленд.

– Хочу развеяться.

– А твой племянник?

– За ним присмотрят. Я решил подышать морским воздухом и заодно сделать доброе дело. Завтра вечером, как только все будет готово, отправляемся на Мэйн. Будешь моим кузеном Энтони Греем. Два скучающих джентльмена, решивших пожить в провинции. Прекрасная легенда! – с энтузиазмом заявил сэр Артур.

– Что ж, если ты так хочешь, то почему бы и нет? – ответил Стрикленд, в глубине души очень довольный решением друга. В последние годы им выдавалось не так много возможностей пообщаться.

– Время уже позднее. – Сэр Артур вытащил золотые часы из кармана, посмотрел на циферблат, щелкнул крышечкой, убирая их обратно. – Предлагаю переместиться домой. Там ты мне расскажешь остальные подробности.

Глава 24

Джек-защитник

В ту ночь Уолтер не смог заснуть до самого утра. Он то метался по комнате, чувствуя себя загнанным в ловушку зверем, то стоял у окна, пытаясь очистить голову от тяжелых мыслей, то думал о Сильвии, которая сейчас сладко спала в комнате по соседству и ни о чем не подозревала – к счастью. Ей и без Уолтера хватало волнений. Бедная девушка балансировала на грани нервного срыва – де Редверс хорошо это видел. В последнее время он чувствовал перемены ее настроения так же ясно, как свои собственные.

Забрать бы ее из этого проклятого дома, увезти в тихое семейное поместье рядом с Оуклендом, оставив в безопасности под присмотром Эдварда. Пусть гуляет в старом парке, читает книги, музицирует…

Стоило об этом подумать, как перед мысленным взором начинали мелькать картины, наполняющие Уолтера одновременно и беспросветной тоской, и трепетом: тонкие пальцы Сильвии, грустные зеленые глаза, легкая улыбка, выбившаяся из прически темно-каштановая прядь… Эта прядка вечно стремилась на свободу, а мисс Мюррей постоянно пыталась ее убрать. Дотронуться бы до этих хрупких рук, согреть бы их в своих ладонях. И не отпускать. Никогда.

Наверное, Уолтер чем-то очень сильно прогневил небеса, если они так жестоко его наказывали – лишили всего, а потом, перед отправкой в ад, позволили прикоснуться к раю, несбыточному, прекрасному, желанному и недостижимому. И с каждым часом, с каждой минутой пытка становилась все более невыносимой.

Весь вечер накануне Уолтер ждал мисс Мюррей, вслушиваясь в шорох верескового поля, тихий шепот ветра и гулкий шум моря. Ждал так же, как много дней до этого. Видел Фишера, никчемного повесу, который слишком долго беседовал с Сильвией на крыльце и, уже прощаясь, подошел к ней слишком близко, чтобы шепнуть несколько слов.

Ревность жгла Уолтера хуже каленого железа. Он хорошо понимал, что не имеет на нее ни малейшего права, и тем страшнее были его муки. Одному Богу известно, каких усилий стоило де Редверсу выдержать должную дистанцию, не выдав своих чувств. Его спасало лишь одно – подчеркнутое дружелюбие мисс Мюррей, не позволяющее даже предположить возможность взаимности. Наверное, к лучшему. Иначе сдерживаться было бы еще сложнее.

Поговорив с Сильвией о том, что ей удалось узнать на званом вечере, Уолтер вновь предложил ей уехать, но услышал твердое: «Я остаюсь. Вы сможете меня защитить. Я знаю».

Сможет… Ему бы такую веру в собственные силы, особенно учитывая, что мисс Мюррей большую часть времени проводит в Пилхолде, либо одна, либо, в лучшем случае, вместе с Раджем. Как ее защитить, оставаясь в доме? Впрочем, мистер Стрикленд дал распоряжение приобрести одежду, подходящую для рыбака. Утром нужно отправить майсурца в лавку старьевщика. Пусть подберет что-нибудь.

Сильвия ушла спать, а Уолтер, посидев немного на кровати в своей спальне, вдруг понял, что хочет писать стихи. Как с ним случалось в далекой юности. Не удержавшись, он зажег лампу и отправился в библиотеку, понимая, что сегодня все равно не заснет.

Увы, вдохновение закончилось, едва перо коснулось бумаги, но Уолтер упорно пытался вспомнить строчки, которые всего несколько минут назад нашептывали ему отчаяние и неразделенная любовь. Скомканные листы то и дело отправлялись в корзину рядом со столом, и, признаться, вскоре это занятие начало развлекать де Редверса намного больше, чем стихосложение.

С поэзией дело обстояло из рук вон плохо. Как и со словами. Уолтер даже попытался выразить свои чувства в обычном письме, но понял, как смехотворно и фальшиво это выглядит, а потому очередная скомканная бумага отправилась в самый центр корзины.

К чему де Редверс менее всего был готов, так это к появлению самой мисс Мюррей в дверях библиотеки. Девушка выглядела испуганной, а глупый Горди еще и толкнул ее в спину. Хорошо, Уолтер в этот момент уже поднимался со стула, а потому успел подхватить Сильвию, не дав ей упасть. Нетрудно предположить, какой пожар мог бы случиться, урони мисс Мюррей на пол дурацкий масляный светильник. Часть масла выплеснулась де Редверсу на плечо, но он почти не замечал боль от ожога. Он видел только Сильвию в легком пеньюаре поверх ночной рубашки. Видел ее распущенные волосы, тяжелыми волнами укрывающие плечи, испуганные глаза, в которых плескался ужас.

Как же сильно она боялась. Страх рисовал призраков в ее воображении. Страх заставлял верить в суеверия Раджа. Страх заставлял совершать странные поступки и бояться обычного молока. И все же…

«У других девушек такой защиты не будет» – так она сказала. Не всякий мужчина мог до такой степени стойко держаться в подобной ситуации. А она, хрупкая и беззащитная, продолжала думать в первую очередь о других. Невинный ангел, спустившийся на эту землю. Ангел, любви которого и даже дружбы Уолтер ничем не мог заслужить, как бы ни пытался.

Ах, Эдвард, какую же плохую услугу ты оказал своему непутевому младшему брату, всего лишь предположив, что мисс Мюррей могла бы…