на итальянском, но я разобрал лишь Grazie — слова благодарности. Поняв, что он не из банды малолеток и нападать на меня не собирается, я подошёл к своей тачке и вытащил из бардачка пачку Лаки Страйк. Адреналин залил тело по самую макушку и меня изрядно потряхивало. Сигарету я выкурил в три затяжки, и тут же достал новую.

Водитель родстера всё это время стоял в паре метров от меня согнувшись, было видно, что досталось ему изрядно. Наконец он смог выпрямиться и, шатаясь, подошёл ко мне.

— Американец? — услышал я южноамериканский акцент.

— Фрэнк Уилсон, — протянул я ему руку.

— Кэрролл Шелби, — ответил он на рукопожатие. — Спасибо что помог, Фрэнк.

— А кто этот тип, у которого проблемы со штанами? — все же задал я занимающий меня вопрос.

Кэрролл усмехнулся и тут же скривился от боли.

— Да это влюбленная парочка. Остановились здесь на закат полюбоваться, только штаны оба успели спустить, как грабители объявились, — разъяснил он мне непонятное, и в этот момент из седана выскочила девушка. Она подбежала с своему наконец-то застегнувшему ширинку бойфренду и разревелась у него на груди.

— Полицию, наверно, надо вызвать, — задумчиво предложил я.

— Нет, не надо полицию! — именно так я перевел слова итальянца, который подбежал к нам, высвободившись из объятий своей подружки.

— Эти трое могут клану принадлежать. Потом проблем не оберемся, — кивнув в сторону поверженных противников, подтвердил опасения итальянца Кэрролл. — Поехали лучше отсюда, остановимся в каком-нибудь баре, пропустим по стаканчику.

Предложение меня заинтересовало, сейчас оно было как никогда кстати.

Глава 5

— Интересная у тебя машина, Кэрролл.

Мы добрались до ближайшего городка с непроизносимым для неитальянца названием Санто-Стефано-ди-Рольяно. Аутентичное провинциальное захолустье с домами покрытыми рыжей черепицей и кривыми узкими улочками, и сейчас разминали суставы возле своих автомобилей, припаркованных между небольшой гостиницей и баром, который завлекал путников вывеской с подсветкой.

— Это Alfa Romeo 8C в кузове родстер, настоящая легенда, — охотно просветил меня мой новый знакомый. — На такой три раза побеждали в Ле-Мане. До того как мы надрали фрицам задницы, конечно.

Выглядел и говорил Кэрролл как типичный американец и фамилия Шелби казалось мне знакомой. Что-то мне подсказывало, что я знаю этого парня с курчавыми черными волосами и крупными, даже отчасти грубоватыми чертами лица.

И пазл сложился: Шэлби, 24-часа Ле-Мана, спортивные машины. Точно!

Получается, что я только что познакомился с самой настоящей легендой американского автоспорта, то есть, будущей легендой. Кэрролл Шэлби — первый американец победивший в Ле-Мане, основатель знаменитой фирмы по автотюнингу и фактический создатель Shelby Cobra и Ford GT-40, первой американской машины победившей всё в том же Ле-Мане и ставшей такой же легендой, как и сам Кэрролл.

Вот это, Фрэнк, удача! Любит тебя капризная Богиня Фортуна. Ведь буквально перед нашей с Шэлби встречей, я думал о гонках и том, кто может сделать для меня гоночный автомобиль, который молодые американцы будут хотеть, как свою девушку, а может даже сильнее. Только подумал и на тебе! Решение всех моих проблем — мистер Кэролл Шелби собственной персоной.

Мне лишь осталось придумать как заманить его в свои сети.

Мы зашли в бар, где сейчас было занято всего несколько столиков, еще парочка аборигенов сидела у барной стойки. К ней мы и подошли. Бармен, сразу же поняв кто стоит перед ним, спросил нас на ломаном английском, что нам налить. Как настоящие американцы мы заказали сразу по два шота виски и когда управились с ними Кэрролл сам продолжил разговор.

— Хочу тебе сказать, Фрэнк, что Альфа Ромео для американца — странный выбор. Мы любим мощные и быстрые машины, а не такие как твоя Джульетта. Не обижайся, но это ведро на колесах. Ferrari, Fiat V8 или на крайний случай Maserati A6, я бы в Италии ездил на чем-то подобном.

— Но вместо них ездишь на довоенном родстере от Альфа Ромео, — подколол я его.

— Я — это другое дело, — важно заявил Кэрролл, заказав нам еще по шоту. — Я же гонщик, Фрэнк. Монца, 12 часов Себринга, 24 часа Ле-Мана. Слышал о об этом?

— Конечно, особенно мне по нраву Ле-Ман. 24 часа по проселку и редким прямым, на которых вы давите на все деньги. Дождь, туман или наоборот пыль из-под колес. Кто-то обязательно загорится или перевернётся, устроив затор на трассе — прелесть, а не гонка. Но мне это нравится больше, чем наши сплошные повороты налево в Наскаре.

— Хмм, звучит как будто ты и сам увлекаешься гонками, — было видно, что я удивил Кэрролла. — Ты описал всё достаточно точно.

Еще бы я не описал. В свое время я был и на гонках в Ле-Мане, и на флоридской Дайтоне, и на этапах формулы один с Индикаром.

— Есть такое дело. Европейские гоночные серии мне нравятся больше чем наши. Но кроме любительского интереса у меня с недавних пор появился еще и профессиональный, — я решил взять быка за рога и не откладывать дело в долгий ящик.

— Что ты имеешь в виду? — недоуменно спросил меня Кэрролл.

— Видишь ли, приятель, с недавних пор я совладелец Альфа Ромео, именно поэтому я на этом, как ты выразился, ведре на колесах. И мне не нравится, что сейчас выпускает мой завод. А глядя на твою машину мне вдвойне обиднее. Раньше делали шедевры, как твой родстер, а теперь ведра на колесах.

— Надо же, — не знал, что ответить на мои откровения Шелби, и я сменил тему, поняв, что торопиться и делать все одним днем нельзя.

— Кстати, если не секрет, а как ты тут оказался?

— А ты? — ухмыляясь, задал он встречный вопрос.

— Еду в Реджо ди Калабрия по приглашению мэра, — ответил я и вкратце рассказал историю про прогулку на яхте и находку у берегов Италии древнегреческих статуй. Нужно же было заинтересовать своей неординарной личностью такого полезного для меня человека. Пусть знает, что со мной не только можно смело ввязаться в драку, но и о гонках поговорить и даже об археологии.

Шелби ожидаемо восхитился и моими приключениями, а также плюшками, которые я получил.

— А я еду к своему напарнику по бывшей команде Полю, — пришла его очередь откровенничать. —