Позади Антон пробормотал: «От винта» и шагнул за мной следом…

Врубленный на полную мощность вентилятор гнал на голую спину потоки холодного воздуха, немного остужая горевшую кожу и принося несказанное облегчение. Второй вентилятор стоял у противоположной стены, усиленно разгоняя воздух, но, несмотря на все старания техники, в комнате было жарковато.

Пятерка расположилась на креслах и диване, возле каждого стояла бутылка холодной воды и лежало полотенце. Нещадная летняя жара заставляла то и дело вытирать лоб и шею, смахивая капли пота.

Разговор проходил на следующее после возвращения утро, когда все срочные дела остались позади. Мы отвезли добычу домой, спрятали оружие и амуницию, приняли душ, залечили небольшие травмы, полученные при переходе, поели и немного отдохнули. А потом сели считать золото и решать, как быть дальше.

– … Ну, что дальше, видимо, и так ясно, – сказал Толик. – Вы приволокли сто два килограмма. Золото не самой высокой пробы, но зато в огромном количестве.

– Да, – подхватил Сергей. – С учетом добытого раньше этого вполне хватит, чтобы реализовать наш старый план. Денег хватит и на переезд, и на приобретение жилья, и на открытие своего бизнеса. И на счету кое-что останется.

– Пожалуй. – Марк отпил из бутылки и вытер губы. – Мы взяли даже больше, чем планировали изначально.

– Но тогда выходит, что с походами через Периметр покончено?

– Верно. Мы получили все, что хотели, и даже больше. Надо остановиться. Это мое мнение.

Сергей слегка прихлопнул рукой по подлокотнику, словно ставя точку. Толик и Марк кивнули в знак согласия. Антон ветрел в руке скрученное полотенце, остужая голову, и с высказыванием своей точки зрения не спешил. Потом бросил полотенце на колени и сказал:

– Мне понравилось там. Никогда не видел других миров, не знал, что они существуют. Шагнувшая со страниц книг фантастика… К сожалению, рано или поздно все заканчивается… Вечно бродить по коридорам проклятого Периметра нельзя.

– А ты, Артур, чего молчишь? – спросил Толик. – Скажи свое мнение.

Я действительно большую часть разговора сидел молча, созерцая вид золотых слитков и монет, разложенных на полу, и слушая парней. С их мнением в целом был согласен, тем более мы так и планировали – достать необходимое количество золота и прекратить переходы. Но…

Но просто так уйти, забыть Периметр, переехать в Европу или Америку, жить там, зная, что здесь, в Рязани, все еще существует многомерная штуковина, способная забросить в неведомый мир…

То ли я действительно стал его частью, то ли просто привык, однако заканчивать рейды мне не хотелось. Словно тянуло туда. Впрочем, все это лирика, чувства. Следовало признать – сейчас самое время, чтобы переехать на Запад и попробовать начать новую жизнь. В спокойной обстановке, в нормальном мире, подальше от беспредела и бесправия России, от ее проблем и страшной реальности.

– Конечно, я «за». Думаю, мы выжали из Периметра все, что смогли. Этап пройден, пора переходить к новому. У нас теперь масса других забот.

Сергей пристально посмотрел на меня, словно не веря тому, что услышал, потом кивнул:

– Верно. Тогда давайте обсудим порядок действий. И сроки выполнения. Первое – продать золото или положить в банк. Второе – выбрать страну, куда будем переезжать, получить визы. Решить вопрос с жильем там. Третье – продумать, как и каким образом будем открывать свои дела. Тут нужны консультации специалистов, надо поднять связи и организовать переговоры. Четвертое – после решения этих вопросов надо продать всю недвижимость здесь, деньги тоже перевести в западные банки. Пятое – перевезти семьи и переехать самим. Все. Дальнейшее планирование пока бессмысленно. Выполним эти пункты, будем думать о следующих. Как на ваш взгляд?

– Стратег! – поднял большой палец Антон. – Все разложил.

– Возражений нет, – подвел итог Толик.

– Тогда давайте начнем с главного. С переправки золота.

И разговор перешел в плоскость конкретных дел. Мы последовательно решали вопросы, прикидывали варианты, отметая негожие и находя правильные, попутно обсуждая, кто и что будет делать. Словом – малый совет в Филях.

Чуть позже, вспомнив, что толком с утра не ели, всей компанией пошли на кухню и, готовя обед, продолжали разговор, часто перескакивающий на другие темы.

… Участвуя в разговоре, высказывая свои предложения и выслушивая другие, я все время думал о Периметре, вспоминая последний переход, вымотавший нервы больше, чем нас самих. И все думал, неужели Периметр так и будет «висеть» в подвале здания или исчезнет, поняв, что в его ловушку больше никто не полезет? Специально ли нам его подсунули, или это опять спонтанная сработка?

Эти вопросы волновали меня ничуть не меньше, чем те, над которыми мы ломали головы. Сам не зная почему, но я был уверен – Периметр даст о себе знать. Не сейчас, так позже. Только каким образом? И когда?

Ближе к вечеру, когда основные вопросы были решены, все разъехались, а я залез в ванну, долго отмокал в теплой воде, а потом добрел до кровати и заснул сразу, как только голова упала на подушку.

Сон был черно-белым, смутным. И неинтересным…

– … Ты еще спишь? Хватит дрыхнуть, соня!

Мягкая нежная рука легонько тормошит меня за плечо. Кожу плеча трогает горячее дыхание губ.

– Уже день на дворе, солнце встало…

Не открывая глаз, на ощупь нахожу теплую ладошку и сжимаю ее в своей руке. Ладонь делает слабую пытку вырваться, но я удерживаю ее, давлю сильнее, наконец возмущенный голос пищит:

– Ай! Больно же, зверь!

Только сейчас открываю левый глаз и вижу рядом надутые губки и сверкающие глаза, наполовину закрытые белокурым локоном волос.

– Привет, крошка! Чего шумишь, спать не даешь?

И пока она не успевает ответить, накрываю ее губы своими. И ослабляю захват, обнимаю за талию, скольжу ладонью вниз, мягко подхватываю под бедро и тяну на себя.

– Артур… – чуть задыхающийся голос горячо шепчет мне на ухо, обдавая горячим воздухом и щекоча язычком. – Что ты делаешь?

– Угадай.

Вторая рука подхватывает тонкую шею, придерживает, а губы ловят другие губы, вбирают в себя их мякоть и сочность, осторожно переходят на щеку, шею, скользят ниже, к небольшому блюдцу груди.

– Не на… до. Артур… Ох!..

Мягкий голосок обрывается, переходя в шепот. Потом смолкает и он.

Моя рука продолжает разведку, аккуратно, но уверенно двигаясь по заданному маршруту. Потом в дело вступает другая рука…

Потом два тела сливаются в одно, сбрасывают на пол скомканное одеяло и начинают действо, много веков назад названное неизвестным поэтом любовью…