Василье Касимировиче) он, может быть, слышал, по его словам, от портного Мардария (см. в характеристике Ивана Разсолова). Шестую старину (новую старину о Добрыне) он слыхал в д. Погорельце, когда был там на «фатеры(е)» у кр. Ивана Ив. Ружникова, у которого останавливалось много чужого народу. Седьмую старину (первую поездку Ильи Муромца) он выучил на озере Варше у верховского крестьянина Листова из дер. Пылемы (выше по р. Мезени), когда жил вместе с ним «на одном гумешке». Восьмую старину он выучил еще в малолетстве от Вани Лобаньского с р. Пезы из дер. Лобанова. Девятую старину (о Дунае) он выучил у кимженского «мужика» Грынюши Федоркова; а двенадцатую [«Василий Окулович и Соломан»] у Олешеньки и Николая Чуповых из д. Кильцы (см. ниже). Первые две старины ему было пропеть труднее, чем остальные; он останавливался и думал, а иногда пропускал какие-нибудь стихи, которые потом вставлял. Кроме пропетых 13 старин, Ермолай знает старину о льдине и бое женщин [я ее не записал, так как узнал об этом слишком поздно]; слыхал «40 калик со каликою» от тимшелъского старика Тимофея Феничева, но не решался петь, так как слыхал эту старину не в стройном виде, ибо Т. Феничев пел ее в пьяном виде; из книги (вероятно, у Е. Чупова в Кильце) слыхал про Садка; знает рассказывать, но не петь про Самсона. Кроме указанных старин, он знает, по его словам, еще 11 стихов; 1) «Егорий Храбрый», 2) «Алексей, человек Божий», 3) «Иосиф прекрасный», 4) Асаф-царевич», 5) «Вознесенье Христово», 6) «Время радости настало, из оцей...», 8) «По грехом», 8) «Умоляла мать родная», 9) «Поздо, поздо вечерами», 10) «Старец-инок, потерявший книгу», и плохо: 11) «Адам». Он умеет также рассказывать в драматической форме о свахе, которая расхвалила жениху невесту, а невесте жениха [не представляет ли этот рассказ какого-нибудь интерлюдия?]. Я записал у него также напевы девяти старин: первых семи, 12-ой и 13-ой. Первые 6 старин я записал в дер. Печище, а остальные в Кузьмине городке, куда мы перебрались с Ермолаем. О том, что я буду у него, Ермолай узнал за́годя от кузьмогородского священника, с которым я случайно познакомился в г. Мезени. Поэтому он сразу согласился петь старины, лишь бы получить какой-нибудь заработок. Получив за старины 3 рубля, он был очень доволен и отпраздновал на них свои именины; желая угостить других, он ездил с самоваром и проч. на луг, так как крестьяне в это время были заняты спешной уборкой сена. Из моих сказителей по р. Мезени он является первым по числу пропетых им старин.

354. Исцеление Ильи Муромца, встреча его со Святогором и смерть последнего[77]

(См. напев № 28)

А во том было во городи во Муроме[78],

А да во том было сели было Карачарови

А ишше жыл тут хресьянин да цернопахатной,

А по имени Иван да Тимофеевиць.

5. А у ёго-то веть было едно ди́тя милоё,

Ише милоё дитя было любимоё,

А любимоё дитя было уродливо.

А сидит тут Илья седуном же тут,

А не много, не мало — да тритцэть лет.

10. А ише тут где Иван да Тимофеевиць

А пошол-де на роботоцьку на цяжолую,

На робо(то)цьку тяжолу да хресьяньскую;

А ишше набрал всё мужичкоф да ровно триццэть их

А да розделывать но(а)винку да цёрнопахатну.

15. А да сидел как тут Илья един в дому же тут.

А приходили где калики да перехожие,

Говорили где ёму они таковы слова:

«Уш ты ой еси, Илья да ноньце Муромец!

А да ставай-ко-се, Илья, ты да на резвы ноги,

20. Принеси ты веть нам да пива пьяного:

А да з дороги мы калики да ноньце пить хотим!»

А говорыл где Илья да сын Ивановиць:

«А не могу где стать да на резвы ноги,

А не могу я вам да ноньце пить подать:

25. А лежу я как нонь да ровно триццэть лет».

А калики тут ёму да говорят же нонь:

«А ставай-ко ты, Илья; нас не омманывай!»

Ише стал где Илья тут да на резвы ноги,

Ише брал где братыню да фсё серебрянну;

30. Нацедил где пошол он да пива пьяного,

Подавал где каликам да перехожыем.

А калики от ёво пива не прымают нонь:

«А уш ты ой еси, Илья да сын Ивановиць!

Уш ты выпей-ко братыню да пива пьяного!»

35. А ён выпил где нонь да пива пьяного, —

А оцудилась в ём как силы тут порядосьнё.

Говорят калики да во фторой након:

«Уш ты ой еси, Илья да сын Ивановиц!

Принеси ты нам пива да ноньце пьяного!»

40. Ишше тут где Илья да сын Ивановиц

Нацедил где-ка пива да он во фторой тут рас,

Подавал где каликам да перехожыем.

А калики-ти говорят да таковы слова:

«Ише выпей-ко, Илья, да во фторой тут рас!»

45. Ише выпил Илья да во фторой тут рас,

А говорят ему да таковы слова:

«А каков ты, Илья да сын Ивановиц?

А ише много ле в себе да силы цюфствуёш?»

А говорил где Илья да сын Ивановиц:

50. «Ишше силы-то во мне тепере порядосьнё.

Ишше мог я бы ехать да во цисто полё;

А ишше мог я бы смотреть а людей добрые;

А ишше мог я бы стоять за веру правас(лав)ную,

А за те же за церкви да я за Божьи нонь,

55. А за те за поцёстные манастыри,

А за тех я за вдов за благоверныех,

А за ту сироту я да маломожонну.

А ише нету у мня да нонь добра коня».

А говорят-де калики да перехожые:

60. «А да поди-тко ты, Илья, по у(т)ру по ранному;

А ише фстретиш в поли нонь одного хресьянина,

А да ведёт он веть коницька селетоцька[79]

А ты купи-тко за деньги, за золоту казну,

А да корми ёго пшаницой да белояровой,

65. А ишше пой ёго веть нонь да клюцёвой водой,

А води-тко ты на росы холодные,