В этот момент командование оценило решение командира 7-го мехкорпуса с ударом через Сенно. По итогам неудачного штурма дефиле у шоссе на Бешенковичи 7 июля командующий 20-й армией генерал Курочкин отдает приказ обойти с юга противотанковый рубеж противника на рубеже р. Черногостница, озер Сарро и Липно. Общая цель наступления оставалась прежней — удар в тыл вражеской группировке, штурмующей Полоцкий УР и наступающей через Западную Двину. Уже в 9.35 8 июля Виноградов транслирует новую задачу частям и соединениям своего корпуса. Уже в 14.00 14-я танковая дивизия должна была сосредоточиться в новом районе. Теперь она должна была наступать плечом к плечу с 18-й танковой дивизией. Если бы приказ был выполнен, то танки дивизии Васильева успели бы поучаствовать в бою за Сенно. Возможно, даже им бы удалось переломить ход боя и даже вернуть Сенно.

Однако, получив приказ на рокировку в район Сенно, 14-я танковая дивизия смогла приступить к его выполнению только в 14.00 8 июля. Столь длительная задержка была обусловлена распоряжением заместителя командующего войсками Западного фронта по автобронетанковым войскам генерал-майора Борзикова. В тот момент он находился на командном пункте 7-го мехкорпуса. Будучи озабочен сильным воздействием вражеской авиации по боевым порядкам советских частей, он настаивал на отказе от марша в дневное время. Совершив марш, части дивизии (без мотострелкового полка) поздним вечером 8 июля сосредоточились в районе к северо-востоку от Сенно. Части 18-й танковой дивизии к тому моменту уже беспорядочно отходили на восток под градом ударов с воздуха. Момент для закрепления успеха с удержанием Сенно был упущен. От самого Сенно советские части были отброшены уже довольно далеко, почти на 25 км. Решение на рокировку 14-й танковой дивизии еще имело смысл сутками ранее. Если бы направление удара было сменено после первой проверки на прочность немецкой обороны на рубеже р. Черногостница, то 7 июля был шанс удержать Сенно. Город мог стать хорошей исходной позицией как для наступления, так и для сдерживания противника. Пока Сенно оставалось бы в руках советских войск, немецкое наступление в «Смоленских воротах» было бы невозможно. Однако в суровой действительности все случилось именно так, как случилось. Потрепанная в боях на р. Черногостница 14-я танковая дивизия прибыла под Сенно уже к «шапочному разбору».

Получив неутешительные донесения о положении дел под Сенно, командование 7-го мехкорпуса тем не менее все же решает реанимировать истекающий кровью контрудар. В 14.00 9 июля следует новый приказ на наступление. Если ранее соединениям корпуса ставились задачи на прорыв в тыл противостоящей 22-й армии группировке противника, то теперь задачи были уже гораздо скромнее. От двух потрепанных дивизий требовалось отбить Сенно, с перспективой возможного продвижения дальше на запад и северо-запад от него. Рассматривая ситуацию с учетом реальной обстановки в стане противника, можно оценить этот план как совершенно нереалистичный. К действующей в районе Сенно и Лепеля группировке противника к тому моменту присоединилась 12-я танковая дивизия, прибывшая из-под Минска. Ее передовые части вышли 8 июля как раз в район Сенно. При этом от 14-й танковой дивизии требовалось еще выставить прикрытие на случай удара противника от Бешенковичей на восток, т. е. на случай наступления немцев через дефиле между озером Сарро и Западной Двиной. Перейти в наступление две танковые дивизии 7-го мехкорпуса должны были в 16.00 9 июля.

Здесь самое время вернуться немного назад и обратиться к судьбе 5-го механизированного корпуса. Хотя два мехкорпуса должны были вести наступление одновременно, в действительности операция распалась на два самостоятельных контрудара, разнесенных по месту и времени. Причина этого была довольно проста. При всей своей внешней привлекательности идея нанесения удара далеко впереди строящегося фронта обороны имела несомненные недостатки. Прежде всего требовалось выдвинуть мехчасти вперед из глубины. Как это ни прозаически звучит, для этого требовалось горючее. Вечером 6 июля командир 5-го мехкорпуса доносил командующему 20-й армией: «5 мк, наступая в направлении Лепель, попал в исключительно неблагоприятные условия: болотистая местность, ручьи, речки и беспрерывный проливной дождь, размочивший почву, вследствие чего колесные машины, артиллерия сильно отстали»[255].

Части и соединения 5-го мехкорпуса в ночь с 6 на 7 июля и до вечера 7 июля заправлялись горючим, подтягивали тылы и приводили свои боевые машины в порядок. Колесные машины мотополка и артполка 13-й танковой дивизии были остановлены разрушенным мостом в Обольцах. Танки могли еще с трудом пересечь заболоченный ручей и уйти вперед, а автотранспорт и тягачи артиллерии вытянулись перед ним в длинной пробке, ожидая его восстановления.

За все эти задержки с заправкой танков вскоре предстояло заплатить дорогую цену. 6 июля немецкая 17-я танковая дивизия целиком собирается на дороге от Череп до Сенно. Оставленную у плацдарма у Борисова боевую группу дивизии сменяет 5-й пулеметный батальон. Заслон на пути 5-го мехкорпуса становится все прочнее.

8 июля наступил момент истины для 5-го механизированного корпуса. Он наконец должен был показать, на что он способен. Ранним утром, в 4.15, командир корпуса генерал-майор Алексеенко отдает приказ на наступление. Задачу дня он формулирует так: «5 мк во взаимодействии с 23 ад уничтожает противостоящего противника и к исходу дня 8.7.41 овладевает Лепель»[256]. 17-я танковая дивизия должна была наступать вдоль железной дороги Орша — Лепель, 13-я танковая дивизия — двигаться параллельным маршрутом и атаковать Лепель с юга. Предполагалось, что 109-я моторизованная дивизия, точнее ее отряд, «обеспечит наступление корпуса слева». В резерв Алексеенко выделял всего один танковый и один мотострелковый батальон.

Построение 13-й танковой дивизии для наступления было достаточно своеобразным. Все ее полки были выстроены в линию плечом к плечу. Вместо поддержки удара танков мотострелковый полк получил самостоятельную задачу — своим наступлением «прикрывать левый фланг дивизии». Соответственно оба танковых полка должны были наступать самостоятельно, вообще не имея поддержки пехоты. Более того, батальон тяжелых танков и артиллерийский полк к началу наступления запаздывали. Атака 13-й танковой дивизии началась в 12.00 без артподготовки. Соответственно ни о каком подавлении артиллерийским ударом противотанковой обороны противника не было и речи. Первый дивизион артполка 13-й дивизии занял позиции только в 14.00, второй — в 17.00 и в бою фактически не участвовал. Результат был предсказуемым: и атака мотострелков, и атака танков были остановлены огнем перешедших к обороне частей немецкой 17-й танковой дивизии. Интересно отметить, что роковую роль сыграла задержка даже на несколько часов. Если бы атака 5-го мехкорпуса состоялась раньше, то немцам вряд ли бы удалось отбить Сенно. А так у них появилась возможность маневрировать имеющимися силами, решая возникающие задачи поочередно.

Кроме того, этот бой может служить иллюстрацией того, как на действия танков может влиять авиация. Если оценивать опыт Второй мировой войны в целом, то на долю авиации приходятся буквально единицы процентов потерь танков. Однако в некоторых случаях она могла существенно влиять на результаты боя. Наиболее распространенным вариантом является подавление с воздуха артиллерии и мотопехоты. Без их поддержки танковая атака оказывается сорванной. Однако были и другие варианты. Для выхода на исходные позиции танкистам 13-й дивизии нужно было пройти по достаточно протяженному маршруту днем. Походные колонны советских танков сразу же попали в поле зрения немецких летчиков. Такое уже было, и не раз, как в Белоруссии, так и на Украине. Чаще всего потери были невелики. Однако под Сенно роковую роль сыграли особенности местности. Командир 2-го танкового батальона 25-го танкового полка капитан Бойченко вспоминал: