«Вытянувшись от Бочарово [до] Тербени (не доходя 1 км Тербени), я со своими танками очутился на ровной местности в 0,5 км, окруженной с трех сторон (северо-восточнее, восточнее и юго-восточнее болотистой речкой и юго-западнее лесом). В этом месте танки смешались с танками других частей, находившимися в это время там и искавшими броды. В это время вся масса танков, находившаяся на этой площади, была подвергнута ожесточенной бомбардировке пикирующих бомбардировщиков противника. Я с 8 танками успел переправиться и уйти в направлении деревни Тербени. Остальным танкам дорога была закрыта застрявшими в броде танком (разбитом авиабомбой), и танки вместе с другими танками (3-й танковый батальон 25 тп) укрылись от бомбежки в лес (юго-восточнее деревни Тербени)»[257].

Таким образом, несмотря на достаточно условную эффективность действий собственно по бронетехнике, авиация все же могла влиять на танковые атаки. Немецкие пикировщики, разбив один танк на переправе, фактически перекрыли выход на поля боя для значительной части 25-го танкового полка. Через переправу прошел целиком только 1-й батальон, 2-й батальон капитана Бойченко вышел в бой всего с восемью машинами, успевшими пройти через роковой брод. Понятно, что атака уменьшенными силами была в тех условиях обречена на провал. Тонкобронные бэтээшки могли рассчитывать только на подавление вражеской ПТО массой, плотной атакой большого числа боевых машин. В этом случае обнаружившая себя выстрелами противотанковая пушка получала град ответных выстрелов, и один из них мог стать для нее роковым.

С 16.00 до 20.00 13-я танковая дивизия предприняла еще пять атак, но они лишь привели к большим потерям от огня противотанковой артиллерии немцев и успеха не принесли. В 20.00 наконец подошел батальон тяжелых танков (КВ и Т-34). Была предпринята последняя атака, но она тоже была совершенно безрезультатной. 25-й танковый полк дивизии потерял за день 27 танков, 26-й танковый полк — 47, батальон тяжелых танков — 6 боевых машин. Нельзя не отметить, что 25-й танковый полк понес меньшие потери, просто за счет того, что значительная часть его танков в бою попросту не участвовала. Они были заперты на лесной дороге удачным ударом Ю-87 в танк на броде. В 22.00 командир 13-й танковой дивизии приказал частям выходить из боя. Приказ касался всех, в том числе не дошедших до поля боя машин 25-го полка.

На участке соседней 17-й танковой дивизии 5-го механизированного корпуса советским войскам пришлось одновременно испытать и радость триумфа, и горечь поражения. Группа, собранная И.П. Корчагиным из 33-го танкового полка, мотострелкового полка и артполка дивизии успешно атаковала в направлении Лепеля. Немецкая оборона дрогнула, начался беспорядочный отход. Однако из-за отсутствия горючего вскоре большая часть танков этого отряда советской 17-й танковой дивизии была вынуждена остановиться. Некоторые прорвавшиеся в глубину машины были вынуждены вернуться обратно.

В журнале боевых действий XXXXVII моторизованного корпуса этот эпизод описывается так: «Своего апогея атаки достигают ближе к середине дня, противнику удается прорвать оборону 17-й тд между Сенно и Липовичи — Толпино и отрезать тыловые части в районе Череи от основной массы дивизии. Благодаря отличной работе Люфтваффе удается в середине дня облегчить положение находящихся под сильным давлением дивизий, причем последние смогли захватить высоты восточнее Сенно, создав предпосылку для дальнейшей атаки в южном направлении. Кроме того, во второй половине дня удается танковой атакой восстановить связь между группами в Сенно и Лыковичах»[258]. Таким образом, действительно атака по всем правилам во взаимодействии танков, мотострелков и артиллерии принесла успех. Более того, удачная атака заставила немцев задействовать силы из соседней 3-й танковой группы. В журнале боевых действий группы Гота указывалось: «[12-я танковая дивизия] прибыла как раз вовремя, чтобы исправить критическое положение на фронте правого соседа, 17-й тд, где противник прорвался на север. Однако запланированное на следующий день продвижение дивизии к Витебску было отложено из-за этого прорыва»[259]. Прибытие еще одной дивизии лишало советский контрудар каких-либо перспектив, но танковые атаки по крайней мере задерживали продвижение немцев на восток.

Тем не менее достигнутый локальный успех не был закреплен в результате обрушившихся на дивизию Корчагина ударов с воздуха. В данном случае немецкие и советские источники единодушны относительно оценки роли авиации в сражении. В отчете штаба советской 17-й танковой дивизии сказано: «При подвозе горючего и боеприпасов для заправки машин авиация проявляла исключительную активность в воздухе и тем самым не давала возможность [произвести] дозаправку. Машины, возвращавшиеся с атаки в район исходных позиций, также подвергались бомбежке, в результате которой часть машин сгорела»[260]. Очевидно, что такая деликатная процедура, как заправка танков бензином, была крайне затруднена в условиях постоянной угрозы с воздуха. Всего за день немецкими наземными частями и Люфтваффе было заявлено об уничтожении более 200 советских танков. Из этого числа 17-я танковая дивизия претендовала более чем на 100 советских танков. Соответственно еще 100 машин остается на долю Люфтваффе. В какой-то мере эта оценка подтверждается журналом боевых действий 3-й танковой группы, в котором указывалось, что «около 100 вражеских танков уничтожено пикировщиками». Такое единодушие оценок заставляет сделать вывод, что под Сенно немецкие бомбардировщики Ю-87 действительно добились некоторого успеха в борьбе с советскими легкими танками. Близкие разрывы крупных авиабомб действительно могли пробивать их броню.

Несмотря ни на что, советским танкистам все же удалось добиться заметных тактических успехов. В журнале боевых действий XXXXVII моторизованного корпуса 8 июля появилась такая запись: «Бои в этот день особенно тяжелые из-за того, что русские ввели в бой множество тяжелейших танков. Единственным доступным орудием, способным наверняка с ними бороться, является 8,8-см зенитная пушка. Однако ширина полосы наступления и большое число танков не позволяют прикрыть этими орудиями все направления. Вражеские атаки нанесли, насколько известно, серьезный ущерб артиллерийским частям и колоннам 17-й тд»[261]. Но за этот успех вскоре предстояло заплатить дорогую цену.

Маневренные операции всегда сопряжены с определенным риском. Помимо наступления на Лепельском направлении 5-й мехкорпус был вынужден обеспечивать свой правый фланг со стороны Сенно. Он был открыт ввиду умеренных успехов северного соседа — 7-го мехкорпуса. Прикрытие фланга осуществлялось силами 34-го танкового полка 17-й танковой дивизии. Оно осуществлялось рядом атак небольшими отрядами в северном и северо-западном направлениях. Один такой отряд состоял из 2 Т-34 и батальона легких танков, другой — 2 КВ, 3 Т-34 и 15 легких танков. Исходили при этом из простой мысли, что атакованный противник перейдет к обороне и откажется от активных действий.