Да, именно так. И никак иначе.

Агния старалась наслаждаться встречей с родным человеком. Прочь события ближайших месяцев. Не думать. Не вспоминать. Жить и двигаться дальше.

Отец заметно постарел. Если раньше у него волосы были лишь частично посеребрены, то теперь роскошная шевелюра полностью окрасилась в белый цвет. Морщины стали глубже и заметнее. Под глазами залегли темные тени. И похудел он сильно, не менее десяти килограмм. Агния смотрела на него, слушала и улыбалась. Она наслаждалась теплом дорогого ей человека. Она была дома.

Несколько часов пролетело незаметно. Егор Петрович, поняв, что дочь не готова к откровенному разговору, настаивать и требовать объяснений не стал, главное, что дочь жива и здорова. Он много рассказывал о знакомых, о бизнесе, о тех людях, которые не оставили его в трудную минуту. И не слова не сказал о Вадиме. Агния сделала соответствующие выводы. Значит, и у отца закрались подозрения, раз даже не упомянул имя человека, в чьи руки вверил судьбу дочери.

– Ты останешься ночевать? – спросила Агния, когда настенные часы пробили девять вечера.

– Нет. Ты же знаешь – плохо сплю вне дома.

Агния знала. Отец постоянно ворчал, что в командировках вынужден проживать в отелях, где ему гарантировались бессонные ночи. Поэтому старался решать деловые вопросы как можно быстрее.

– Кстати, Агния, а как ты попала в дом? Ключи от квартиры у меня.

Хороший вопрос. Своевременный.

Агния обняла отца со спины и негромко ответила:

– У меня есть маленькая тайна. Есть место, где я храню дубликат. Так, на всякий случай.

Ложь.

Брови мужчины приподнялись.

– Разумное решение. Ячейка в банке? Правильно. Надо взять на вооружение.

– Папа, я зайду завтра к тебе. – Агния начинала чувствовать усталость. Она так и не отдохнула с дороги.

Как только оказалась на Земле, сразу набрала отца и попросила приехать. Егор Петрович примчался через час – взволнованный и не верящий. С надеждой в глазах.

Она – плохая дочь. Неразумная. Променяла спокойствие близкого человека на что?… Это был риторический вопрос.

Захлопнув за отцом дверь, Агния прислонилась к ней. Потом резко выдохнула воздух от груди и пошла на кухню. Хотелось есть и спать.

…Не думать.

…Не вспоминать.

Лаки бушевала долго.

– Как ты мог ее отпустить?! – возмущалась она, нервно измеряя кабинет Ивара широкими шагами. – Вот скажи, как?

– Мне надо было удерживать ее силой? – в синих глазах блеснул холод. Даже сестре он не собирается показывать своей боли.

Тем более что пока боль была тупой. Терпимой. Сдерживаемой. Он затолкал ее вглубь сознания, не желая давать ей простора. Потому что точно знал, что придет время – и она сломит его. Согнет. Скрутит в тугой узел.

А ему нельзя.

Есть то, что требует немедленного реагирования. То, что он не оставит без внимания.

– Надо было не включать самодура, а вести себя адекватно! – Лаки сорвалась на крик, потом резко остановилась и, откинув черные волосы на спину, подошла к столу, за которым с невозмутимым видом сидел брат. – Ивар, что между вами произошло?

– Лаки, во-первых, перестань кричать. Даже для тебя это перебор. Во-вторых, не лезь не в свое дело. Мы люди взрослые и сами разберемся.

– Конечно, разберетесь! – прошипела девушка, но тон сбавила. Сердить брата все-таки не стоит. Мало ли что. Разозлится, и ей достанется по полной. – Вы только и делаете, что разбираетесь. С момента знакомства. Хотя… – она перевела дыхание и резко выдохнула. – Знаешь что? А на самом деле, разбирайтесь сами! Ругайтесь, деритесь, миритесь! Вы это заслужили! Что я вмешиваюсь? Переживаю? Мне это надо? Нет! Мне хватило переживаний последних дней! Я думала сойду с ума! Мне нужна реабилитация! И я ее себе собираюсь устроить! А вы… Ой, да идите вы сами знаете куда!

С этими словами Лаки развернулась на каблуках и направилась к двери.

– Лаки!

Ответом стало молчание и быстро удаляющиеся шаги.

– Лаки, вернись!

Девушка, даже не думая слушаться, с силой хлопнула дверью.

Ивар выругался. Да что за день сегодня такой? Самые близкие ему люди ополчились против него. Не успел он отойти от разговора с Агнией, как Лаки набросилась на него. Со второй он помирится уже завтра, а вот с первой…

Она вошла в кабинет следом за ним.

Молча встала напротив и с минуту смотрела на него.

Он на нее.

Красивая. Нежная. И снова не его.

Точно небеса ополчились против Ивара. Поманили семейным счастьем, а потом передумали. Сказали – нет, слишком все просто для тебя. Подожди-ка ты еще немного, помучайся. Как будто в его жизни было мало боли. Физическую он испытывал постоянно, и в какой-то момент перестал на нее обращать внимание. Поноют мышцы, затянется кожа. Ничего нового и интересного. Лишь бы близкие не страдали.

С душевной все было куда как сложнее. Что такое ревность, он не знал до момента знакомства с Агнией. Сильной привязанности ни к кому не испытывал. Тяги – тоже.

А тут…

Тут все перевернулось с ног на голову.

И не без его помощи.

Потеря самоконтроля, постоянные разногласия с внутренним зверем, агрессия демона – все смешалось в один клубок. И к его безграничному стыду, вылилось на Агнию.

После ледяного душа мозги немного поостыли, встали на место. Ключевое слово – немного. Те негативные эмоции, что он испытывал на Глорис, продолжали плескаться в нем, правда, с меньшей силой. Он не опасался, что не сможет с ними совладать.

Между тем принимать какие-либо решения, касающиеся его половинки, не спешил. Хватит. Он уже достаточно натворил, сначала на Земле, потом на Глорис. Следует взять передышку, осмотреться.

Агния стояла напротив и смотрела на него почти что равнодушно. По крайней мере, он не заметил никаких эмоций. И сразу понял, что Агния пришла к нему с уже принятым решением. Он даже точно знал с каким. Но, как моральный мазохист, хотел услышать это от нее.

– Я хочу, чтобы ты телепортировал меня домой, на Землю, – размеренно сказала Агния, смело посмотрев ему в лицо, – с помощью артефакта Солнца.

Его зверь протестующе взвыл.

Кудааааа? Ее дом здесь… рядом с ним.

Однако Ивар коротко кивнул, соглашаясь исполнить ее просьбу.

– Хорошо. Раз ты знаешь про артефакт, значит, общалась с Каиром. Я попрошу его о помощи.

И все. Разговор окончен.

Агния кивнула и вышла.

Ивар прошел за стол, сел и откинулся на высокую спинку кресла.

Она заслужила свободу.