Тайлер не терял времени даром и уже начал демонстрировать то, о чем только что рассказал ей. Его бачки защекотали кожу, когда он взял в рот ее сосок.

— Может, удастся отыскать для тебя еще и «Фанни Хилл», — прошептал он, целуя ей грудь и обнимая покрепче. Эви вся подалась навстречу его рукам. — Насколько я помню, помимо кровати, они там пробовали еще кучу разных вариантов. Что ты на это скажешь, Эви? Как насчет того, чтобы заниматься любовью на диване? А на борту корабля?

Она не знала, что ее возбудило больше: слова Тайлера или его голос. Но внутри уже разгорался неугасимый пожар. Когда же он взгромоздился на нее сверху и раздвинул коленом ее ноги, она вся затрепетала в страстном предвкушении. Ладонь его легла на ее горевший пламенем холмик, и она опустила глаза вниз, уже ничего не стесняясь. Он что-то надел на свой жезл и устроился над ней поудобнее.

Когда он вошел в нее, ощущения стали нарастать с небывалой силой. Эви не отрываясь смотрела Тайлеру в глаза. Она увидела в них решимость и жажду обладания. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. В следующее мгновение он приподнял ее бедра и погрузился в нее глубже. И тогда Эви забыла обо всем на свете.

Тайлер не торопился. Спешки и звериной страсти вполне хватило днем. Теперь он решил смаковать удовольствие. Медленно двигаясь в ней, он одновременно целовал ее лицо, губы, шею, грудь. Когда она начала тихонько постанывать, он резко ускорил ритм. Окончательно потеряв голову и потонув в волнах непередаваемых ощущений, Эви развела ноги пошире в отчаянном желании принять Тайлера в себя еще глубже, до самого конца. Толчки его сотрясали все ее тело, захваченный страстью, он вскоре позабыл обо всем, стремясь лишь к разрядке и экстазу, которые могла ему подарить она одна.

Он заглушил ее крики поцелуями. Излившись, Тайлер почувствовал, что ему этого недостаточно. Но по крайней мере это было больше, чем он когда-либо получал от других женщин. По щеке Эви побежала слезинка. Он снял ее поцелуем и на мгновение расслабился, навалившись на нее всем телом. Ему не хотелось шевелиться, но он вынужден был это сделать.

Эви издала легкий стон, когда он оторвался от нее и снял презерватив. Потом Тайлер вновь обнял ее и прижал к себе.

— Как ты думаешь, нам удастся уговорить хозяина предоставить нам на следующий раз диван, что стоит в вестибюле? — шепнул он ей на ухо.

Эви только тихонько рассмеялась. Потом устроилась поудобнее у него на плече и тут же заснула.

Тайлер лежал, глядя в потолок. Сон не шел к нему из-за сдавившего грудь страха. Теперь у него появилась жена, а он не знал, что ему с ней делать. Он даже не мог поручиться за то, что сможет защитить ее. Ведь не уберег же он тех, кого любил. Это было давно, но сильно ли он изменился за прошедшие годы, проведенные в основном за игорными столами?

Нет.

Тайлер смотрел, как солнце медленно всплывает над подоконником. Вот яркий луч залил каштановые волосы спящей Эви. Он взглянул на ее невинное лицо и вновь почувствовал себя подростком, который всего боится, нервничает и которого одновременно распирает гордость. Юность закончилась много лет назад, но с тех пор он изменился лишь внешне. А в душе остался таким же мальчишкой, который со страхом думает о том, сколько разных дел его ждет впереди.

Наклонившись, он поцеловал ее в висок. Тяжелые густые ресницы затрепетали, пощекотав ему нос, и он снова поцеловал ее, но на этот раз уже в уголок рта. Она быстро повернулась к нему и прижалась губами к его губам.

Ему не хотелось отрываться от нее, но он дал обещание и обязан сдержать его. Рука его легла на ее грудь, и он почувствовал проснувшееся возбуждение, но тут же вспомнил, что утро уже наступило и они могут опоздать. Подавив свои желания, он запахнулся простыней и поднялся с кровати.

Обнаженная Эви, раскинувшись, лежала на кровати. В утреннем свете она была еще красивее, и в позе ее сквозила кошачья грация. Она уже не испытывала ни тени смущения и, протерев сонные глаза, открыто рассматривала Тайлера. Губы ее тронула улыбка, и она повернулась набок.

«О чем она думает, черт возьми!» — пронеслось у него в голове. Позабыв обо всем, он вернулся и лег рядом с ней.

— Такое ощущение, будто у меня на лбу клеймо, — тихо хохотнув, шепнула она на ухо Тайлеру. Он вел ее под руку, дети бежали впереди.

— В форме буквы «F»? — пробормотал Тайлер. Он чувствовал себя не в своей тарелке и был бы счастлив заняться чем-нибудь другим, вместо того чтобы тащить в церковь целый выводок детей и потом еще помирать там от скуки под монотонное бормотание проповедника. Он готов был отдать все что угодно, лишь бы вновь перенестись сейчас в свой гостиничный номер. Вместе с этой женщиной. Обнаженной.

— «F»? — переспросила она удивленно. — В смысле «прелюбодейка»?

— Как-как? — Тайлер фыркнул, поразившись ее невинному трактованию буквы. Он-то имел в виду словечко покрепче.

— Ну да. Или «чертовка»[8].

Губы его скривились в ухмылке, и он занялся тем, что стал подыскивать другие возможные замены первоначальному варианту.

Эви рассмеялась. Все утро она пребывала в отличном настроении и щебетала как птичка. Замужняя жизнь ее устраивала. Тайлер и сам чувствовал себя неплохо, но не желал ей в этом признаваться. Пусть щебечет одна.

Она вся светилась счастьем, и ему приятно было смотреть на нее, хоть внешне он ничем этого не выдавал. Тайлер не искал и не хотел любви Любовь была для него воспоминанием тягостным и болезненным, опытом, повторения которого он давным-давно и твердо решил избегать впредь А вот хорошая ночь в постели с красивой женщиной — совсем другое дело. В этом смысле его ожидания в отношении Эви вполне оправдываюсь.

Захваченный своими эгоистичными мыслями, Тайлер не увидел стремительно приближавшегося к ним Кайла, а когда рядом тихонько ойкнула Эви, было уже поздно. Мощный удар кулаком в челюсть потряс его до основания и обрушил на землю в пыль перед самым входом в церковь на виду у всего города.

— Это тебе за то, что ты подонок и гад. А теперь вставай, я отвешу тебе еще одну плюху за то, что ты паршивая скотина!

Тайлер не обращал внимания на шум, который подняла испугавшаяся Эви. Он оперся на локоть, но не стал вставать и лишь поднял прищуренный взгляд на крепыша с тяжелым квадратным подбородком, который стоял над ним и весь трясся от ярости.

— Спасибо за поздравления, Хардинг, но остальное предлагаю отложить на потом. Сначала надо посетить церковь, все-таки воскресенье.

Странно, но это нападение не вызвало к жизни зверя, дремлющего внутри Тайлера. Он спокойно лежал на земле в пыли и усмехался, глядя на человека, у которого было все. Кроме Эви.

— Проклятие, Монтейн, вставай! Веди себя как мужчина! Ты не имел никакого права приближаться к такой невинной девушке, как мисс Мариэллен! У тебя нет даже собственной крыши над головой, и я убью тебя, как только ты поднимешься на ноги!