На лице Пейтона отразилось облегчение. Сунув руку в карман, он достал носовой платок. Оттуда же выпала его кисточка для рисования. Он как-то растерянно посмотрел на нее, нагнулся, поднял с пола и убрал обратно в карман. А вслед за ней и носовой платок, которым он так и не воспользовался.

— Признаюсь, в первую минуту я несколько испугался. Видите ли, я холостяк, и у меня никогда не было детей и семьи, кроме сестры Ангелины. Я, конечно, позабочусь о ее детях. Денег у меня сейчас не так много, как в прежние времена, но, полагаю, жизнь здесь дешевле, чем в Сан-Франциско, и к тому же у меня здесь есть небольшой клочок земли. Одним словом, проживем как-нибудь.

Он улыбнулся Кармен, но та по-прежнему смотрела на него серьезно. Эви с трудом скрыла разочарование, когда он сказал, что у него нет детей. Но по крайней мере мистер Пейтон, похоже, не собирался пока никуда увозить племянников.

— Я буду счастлива заботиться о них, как и прежде. Кармен очень хорошая, серьезная девочка, но она еще слишком молода и не справится одна с младшими братьями и сестренкой.

Пейтон откинулся на спинку стула и забарабанил пальцами по столу, переводя взгляд с одного лица на другое — на всех застыло обеспокоенное выражение. Сбоку от него сидел юноша в очках и с тростью в руках. Старшая девочка смотрела на него одновременно серьезно и заинтересованно. Но взгляд его снова и снова возвращался к молодой женщине с хорошо знакомыми ему каштановыми волосами. Точно такие же были у той, которую он знал много лет назад.

— Вы правы, конечно. И если не возражаете, я попросил бы вас пока ничего не менять. А я сниму в гостинице комнату и буду заглядывать сюда. Видите ли, мне нужно некоторое время, чтобы разобраться во всем. Скажите, миссис Монтейн, — вдруг спросил он, — вы сами, случайно, не из этих мест?

Тайлер прижал руку Эви к столу и заговорил сам:

— Моя жена родилась в Сент-Луисе. Она не знала своих родителей, но они были как будто отсюда. Она приехала сюда на их поиски, но мы, как вы понимаете, не кричим об этом на каждом углу.

Лицо Пейтона стало задумчивым.

— Были времена, когда я ненавидел этот город. Моя мать была наполовину мексиканка, наполовину индианка, и местные называли ее полукровкой. Нелегко жить, когда все вокруг тебя презирают. Но была одна девочка… Нездешняя. Она посещала школу в Сент-Луисе и, может быть, поэтому не имела в душе этих предрассудков. Она помогла мне понять, что отнюдь не весь мир такой, как этот город, и найти свое место в нем. Она спасла меня, потому что в момент нашего знакомства я уже почти превратился в зверя. Миссис Монтейн немного напоминает мне ее внешне.

Тайлер предупреждающе стиснул ладонь Эви, но той уже надоело всего бояться и осторожничать. Вырвав свою руку, она спросила:

— Луиза Хауэлл? Ведь так ее звали?

Тень воспоминаний слетела с лица Пейтона. На нем на мгновение появилось какое-то виноватое выражение, но оно тут же исчезло.

— Может быть. Ладно, мне, наверное, пришла самая пора заглянуть в гостиницу и узнать, найдется ли там для меня комната. Спасибо за прекрасный обед, миссис Монтейн.

Эви поднялась из-за стола вместе с ним.

— Меня зовут Эванджелин Пейтон Хауэлл, сэр. Так значится в моем свидетельстве о крещении. Скажите, вам что-нибудь говорит это имя?

— Эви! — воскликнул Тайлер и схватил ее за плечи. Но в душе он знал, что ее теперь не остановить. На протяжении нескольких месяцев она хранила свою тайну, тщательно оберегая от посторонних, и вот бросила ее к ногам незнакомца.

Впрочем, реакция последнего была примечательной. Он долго и пораженно смотрел на Эви, потом, словно найдя в себе силы выйти из оцепенения, покачал головой:

— Луиза Хауэлл вышла замуж за Рэндалла Хардинга, пока я искал в Калифорнии золото. Больше я о ней ничего не слышал. Может быть, вам лучше поговорить непосредственно с ней?

Он задвинул стул и нервно оглянулся на дверь. Судя по всему, его так и подмывало поскорее уйти.

— Луиза Хардинг умерла, сэр, — мягко проговорил Тайлер, крепко удерживая Эви за руку.

На лице гостя вновь отразилось потрясение, рука сжалась в кулак, и костяшки пальцев побелели. Он долго смотрел на молодую пару, стоявшую напротив него, потом как-то потерянно покачал головой. Он будто постарел сразу.

— Понимаю…

Не сказав больше ни слова, он взял свою сумку и вышел.

Тайлер притянул Эви к себе. Она уткнулась лицом в его плечо и прижалась к нему всем телом. Но рыдать она не могла, ибо все слезы были давно выплаканы.

— Хватит с него потрясений для первого раза, Эви. Отпусти его с миром, — приговаривал Тайлер и ласково гладил ее по волосам.

Дэниел больше не мог молчать:

— Если они не были женаты, Эви, ничего удивительного, что он вел себя сейчас так скрытно. Это для того, чтобы не навредить ее репутации. Он ее любил, это же очевидно.

Верно. Джеймс Пейтон знал Луизу Хауэлл гораздо дольше, чем Эванджелин Хауэлл Монтейн, и не желал бросать тень на женщину, которую любил. Эви расправила плечи и улыбнулась Дэниелу.

— А вы слышали, что мой дядя известный художник? — вдруг загадочно проговорила Кармен и, взяв чашки со стола, ушла их мыть.

— Прошу прощения, миссис Пейтон, можно перекинуться с вами парой слов наедине? — поравнявшись с Эви и учтиво сняв шляпу, обратился к ней Джонатан Хэйл. Она как раз шла из школы домой после уроков.

— Конечно, мистер Хэйл. Только не будем останавливаться, если не возражаете. Не думаю, что сейчас нас сможет кто-нибудь подслушать. И, между прочим, моя фамилия теперь Монтейн.

Она все еще злилась на этого человека за то, что он вызвал шерифа, когда она уединилась с Тайлером в его гостиничном номере. Эви быстро шла по тротуару. Из-под плотной чесучи платья выглядывали края нижних юбок.

— Простите, миссис Монтейн, но именно об этом мне и хотелось бы с вами поговорить. Но мне кажется, не стоит обсуждать ваше замужество на улице, на виду у всего города.

— А я думаю, что обсуждать мое замужество не стоит в принципе, мистер Хэйл, — довольно резко ответила Эви.

Честно говоря, она и сама не совсем понимала, отчего он вызывает у нее такое раздражение. Адвокат уже сообщил ей столько полезной информации, что ссориться с ним было неразумно. Эви не сомневалась, что при желании из него можно вытянуть много новых деталей. Письмо, якобы написанное в Сент-Луисе, уже дошло до него, но Эви не желала ждать, пока его ответ кружным путем попадет к ней.

— Вы совершенно правы, но меня по-прежнему волнует ваша судьба. Особенно учитывая то, что вы являетесь подругой мисс Хауэлл. Да и потом, просто как джентльмен я не могу не принимать в вас участия.

Эви с подозрением покосилась на него:

— Как это любезно с вашей стороны, сэр. Но я, простите, тороплюсь. Скоро мы подойдем к дому, а там нам не дадут поговорить спокойно.