дают возможность составить весьма полную и подробную картину «добровольного мученичества», то есть монашества347.

Старец Амвросий, как видим, несмотря на свои немощи, находился в постоянных трудах. Слава его как духовного наставника была уже всероссийской. Все больше и больше стекалось в Оптину людей, чающих спасительного слова… Видя это, настоятель обители отец Исаакий заботился о доставлении старцу всех необходимых для его трудов удобств. Заботясь и о стремящихся встретиться со старцем людях, отец Исаакий выстроил еще одну гостиницу и благоустроил прежние. Построил он и корпус для монахинь, находящихся под духовным руководством отца Амвросия, и благословил им жить по нескольку дней безвозмездно. Появилось и здание странноприимной, где каждую субботу обедало человек по триста странников и бедных, причем каждому давалась и денежная милостыня. Шамординским же монахиням отец Исаакий отвел бывший «ключарёвский» корпус, который оставил за ними и после кончины отца Амвросия. Он выделял для службы в Шамордине иеромонахов. Он соглашался со всеми действиями старца, если тот иногда даже и не успевал отнестись к нему по какому-нибудь делу как к начальнику.

Переселившись поневоле в монастырь из скитского уединения, отец Исаакий продолжал сохранять любовь к уединенной жизни и тяготился начальствованием. Когда один из новоначальных иноков попросил определить его в скит, отец Исаакий похвалил его за это намерение и сказал: «Это хорошо! Я сам прожил в нем шестнадцать лет, и опять пошел бы туда, и оставил бы свое место. Блаженны дни, которые я провел в скиту!».

Глава 21. Создание Шамординского монастыря. Схиархимандрит Агапит (Беловидов) — автор книг об Оптинских старцах. Некрополь 1890-х годов

Начиная с 1871 года заботами отца Амвросия постепенно складывалась женская община в Шамордине, селе, расположенном в двенадцати верстах от Оптиной пустыни на реке Серене. Все происходившее в связи с этим делом шло скорее по Промыслу Божию, чем по решениям человеческого ума. В 1860-е — начале 70-х годов старца посещали супруги Калягины, старичок со старушкой. Эти небогатые дворяне имели близ Шамордина поместье с усадебным домом. В то же время один московский богач просил отца Амвросия подыскать ему неподалеку от обители «дачку», где бы можно было ему проводить с семьей лето. Те старички привыкли к Оптиной, не могли обходиться без отца Амвросия, а им уже и двенадцать верст ехать было трудно… И вот старец предложил им свое имение продать и поселиться в монастырской гостинице. От заботившегося о «дачке» богача денег пока не поступало, и отец Амвросий благословил внести за него плату монахиню Амвросию (Ключарёву), бывшую помещицу и имевшую еще средства (она постоянно жила в Оптинской гостинице). Так было куплено имение, где и возник потом монастырь.

Старец послал своего келейника иеромонаха Михаила осмотреть купленную усадьбу. Тот увидел весьма скромный дом, стоявший на вершине холма, довольно большой, но похожий на крестьянскую избу. Окна в ней были небольшие, а внутри находилась русская печь. Часть дома была жилая, а часть использовалась как амбар — для хранения зерна. Поблизости были ветхие службы, среди них рига (для сушения снопов) и скотный двор. Все строения, не исключая господского дома, крыты были соломой. Но при усадьбе было двести десятин земли, что, собственно, и составляло ее немалую ценность.

Дом-то был плоховат, но с холма, где он стоял, открывался дивный по красоте вид на окрестности — на леса, луга, дальние деревни, на речку Серену… В левой стороне за крестьянскими полями был виден Оптинский хутор на Жиздре, а за ним — вековой бор, скрывавший Оптину пустынь.

Московский господин отказался от купленной «дачки», но старец счел, что так и должно быть. Имение было записано за монахиней Амвросией. Старец предложил ей летом пожить там с внучками. Этих ее внучек, отроковиц-близнецов Веру и Любу, оставил матушке ее сын, овдовевший, но скоро снова вступивший в брак и куда-то уехавший. Старец Амвросий был крестным отцом отроковиц. Вскоре шамординский дом был отремонтирован и матушка Амвросия, не отказываясь от своего гостиничного насиженного места, поселилась там с внучками и прислугой. Через некоторое время старец навестил их здесь. Он осмотрел дом и благословил выстроить еще корпус, сказав: «У нас здесь будет монастырь». В 1873 году матушка Амвросия построила поместительный одноэтажный дом, деревянный, на каменном фундаменте, в котором была устроена келейка и для старца Амвросия, который собирался приезжать сюда. А в следующие годы он приезжал и гостил дня по два, а то и по неделе. Что будет за монастырь и как он устроится — старец не объяснял. Но, как пишет отец Агапит, «пойдет, бывало, ходить и все осматривает; вдруг остановится на каком-либо месте и велит вымерить его длину и ширину и поставить колышки»348.

В имении текла жизнь, близкая к монашеской. Отец Амвросий не благословил одевать и воспитывать отроковиц по-светски, а они уже отказались от мясной пищи, любили бывать в обители на службах и вообще много молились. Матушка Амвросия не совсем понимала, куда это клонится, и думала, что когда-нибудь выдаст внучек замуж. Вскоре она увеличила имение, думая оставить его им в наследство по своей кончине, купила еще хутор Руднево, а потом дачи — Преображенское и Акатово. По совету старца она, еще имевшая средства, покупала и участки леса, примыкавшие к новым дачам. Имея возраст уже пожилой, она решила составить завещание в пользу внучек, где по совету отца Амвросия сделала оговорку, чтобы в случае неожиданной кончины отроковиц в Шамординском имении устроена была женская община, которой и принадлежало бы все имеющееся здесь, включая землю и леса.

Матушка Амвросия, проболев все лето, 23 августа 1881 года скончалась. Хозяйками имения остались отроковицы Вера и Люба, которым шел одиннадцатый год. Распорядительницей в доме стала одна из главных помощниц покойной монахиня Алипия. «Огонек любви Божией, — писал отец Агапит, — все ярче и ярче разгорался в сердцах батюшкиных крестниц. Им жить оставалось немного, но они не боялись смерти. Не раз они говорили своим няням: “Мы не хотим жить дольше 12 лет”… Думается, что о своей близкой кончине они предупреждены были старцем и чрез духовные наставления заранее подготовлены были к сему»349.

Но вот появился отец отроковиц, который забрал их и поместил на учебу в женский пансион в Орле. Проучившись зиму, они должны были ехать на летний отдых не в Шамордино, а куда-то в незнакомое место. Отроковицы скучали по Оптиной и по батюшке Амвросию. Весной 1883 года, получив на то разрешение от своего