Она закусила губу, пытаясь успокоиться. Подставила лицо скудному вечернему ветерку, против воли слушая все более частые вопли женщины и, наконец, победный рык Андреа.

Как теперь говорить с ним? Лицо пылало, руки тряслись, все тело горело.

Джованна метнулась за шатер, услышав внутри возню.

Андреа вышел, заправляя рубаху в штаны, следом вышла женщина. Он сунул ей монеты, хлопнул по заднице, и она пошла прочь. Шлюха. Всего лишь шлюха. Джованна села на землю, спрятав лицо в ладонях. Да что с ней такое? Она, флорентийка из благородной семьи, а думает о том, как лечь под простолюдина-солдафона? Где ее гордость?

А потом она поняла: нет, не в желании дело, а в тоске по чувству защищенности. Когда она засыпала в объятиях Марко, она засыпала счастливой. Ей хочется снова почувствовать это, но Андреа – не Марко. И не его в том вина. Джованна просто тоскует по мужу. По счастью.

Это помогло выровнять дыхание, успокоиться. Она откинулась назад и закрыла глаза.

– Вот ты где.

Андреа стоял над ней.

– Что ты здесь прячешься?

– Да просто ждал, когда ты закончишь, – Князь усмехнулся с грустью и отвел глаза. Андреа показалось, что в них стоят слезы, но в следующее мгновение Князь поднялся и отряхнул штаны от пыли. – Опять поцапался с Висельником, получил выговор, Коллеони приказал собирать отряд, будет высылать в разведку. Пойдешь?

Тут он выпрямился и посмотрел Андреа в глаза. Холодок пробежал по спине воина. Почему ему всегда так не по себе, когда на него смотрит этот мальчик? Словно он в своей жизни столько страдал и испытал боли, сколько Андреа не снилось с его пятью ранениями и изгнанием из родного города. Словно какая-то бездна, обрыв в душе у этого почти еще ребенка. И от этого было не по себе.

– Пойду, – легко согласился Андреа. – А что так? Есть опасность нападения?

– Похоже, Сфорца перекупил какие-то отряды.

Андреа присвистнул.

– Денег у него, как у Медичи, должно быть.

– Возможно, – ответил Князь и слегка хлопнул по его плечу. – Что ж. Спасибо, что согласился.

И пошел прочь.

Андреа некоторое время задумчиво смотрел ему вслед, потом отогнал странные мысли прочь и пошел к бочке с водой пить.

Разведка Джованне понравилась. Во-первых, Коллеони снабдил всех воинов из ее отряда лошадьми, поэтому даже пехотинцы двигались теперь верхом, отряд из десяти человек был крепким, во-вторых, Князь доверял всем, кого взял с собой.

Все, что требовалось: пока лагерь снимался с места, отряд уже двигался вперед, доезжал до места следующей ночевки, осматривался, посылал троих с докладом, что впереди все спокойно. На следующий день отряд Князя отдыхал, выезжал отряд Каструцио, а на третий – отряд Новелло. А затем снова отряд Князя.

По дороге разведчики травили байки, смеялись, пересекаясь с местными, покупали у них продукты.

Князь строго пресекал две вещи: попытки напугать девушек или пристать к ним, а также мародерство.

– Никаких грабежей, никакого насилия, – Князь говорил спокойно. – При первой же попытке отправлю к праотцам.

Андреа смотрел на этого мальчика и удивлялся. Не боится, молокосос, командовать своим девичьим голоском. Да, людей он подобрал правильно: никто из них особо и не пытался задирать девкам юбки, но командовать взрослыми мужиками… Одно держало их – то, что Коллеони сам его назначил главным в отряд.

Несмотря на то, что в дороге они много болтали, Андреа заметил, что болтают как раз все, кроме Князя. А вот он только вставляет, где нужно, фразу, чтобы оживить затухающий разговор. А сам смотрит настороженно вокруг.

– Расслабься, Князь, четвертый день едем, все спокойно. А ты, как сокол, все смотришь вокруг, словно добычу выглядываешь.

– Мы здесь, чтобы обеспечить безопасность остальных, не забывай.

Якоб, один из воинов, одобрительно кивнул. Андреа заметил этот взгляд в спину Князя: вот командир, не забывает, зачем он здесь, пока остальные воспринимают это как прогулку.

– У меня странное предчувствие, – Князь нехотя произнес это тихо, так чтобы только Андреа услышал.

– Предчувствия оставь для своей невесты, Князь, – так же тихо ответил Андреа.

Юноша вдруг повернулся к нему и спросил:

– А ты как в этом отряде оказался, Андреа?

– По политическим разногласиям, – Андреа ответил сухо, чтобы Князь отстал, но потом неожиданно для себя пояснил: – Встретил противника из Феррары в своем отряде. Повздорили. Он сдох, а я отправился сюда.

– Понятно, – кивнул Князь, не спуская глаз с окрестностей.

– Хорошее место для лагеря, – кивнул один из разведчиков на ровный берег реки. – Выпас для коней отличный.

Князь прищурился, оглядывая ровную площадку перед рекой, с одной стороны ее окружал лес, с другой – возвышенность.

– Нет, не уверен. Надо проверить.

Осмотр только подтвердил, что место удобное. Князь послал троих навстречу всему отряду, а сам спешился, подошел к воде и окунул пальцы. Потом зачерпнул, умылся и напился.

– Хорошо, ждем остальных, – разрешил он привал.

После обеда, дневного сна, разморившего многих, решили купаться.

– Надо купаться по очереди, – Князь даже не думал снимать доспех.

– Да что ты, Князь, в самом деле! – Якоб уже снимал сапоги. – Наши будут с минуты на минуту, солнце уже низко. Придут – только воду взбаламутят. Давай, пока чистая!

– Я подежурю. Желающие купаться во вторую смену есть?

– Я могу, – лучник, который все это время чинил стрелы, сидя возле большого куста, откликнулся сразу. – С этими болванами мыться – только вшей их на себя перенимать, – проворчал он.

Джованна кивнула. Остальные стали раздеваться.

Теребя кожаный ремешок на доспехе, девушка молилась, чтобы их отряд подошел до того, как настанет ее очередь купаться. Что придумать? Она отчаянно перебирала в голове варианты отговорок, когда ее окликнул Андреа.

– Эй, Князь!

Она обернулась и сморгнула: Андреа был обнажен, между ног у него болтался внушительных размеров член, остальные мужики тоже светили кто задом, кто причиндалами.

– Точно не хочешь к нам? Вода теплая!

– Точно, – хрипло каркнул Князь и отвернулся.

Плеск воды манил, смех мужчин внушал зависть. Джованна потела в доспехе, понимая, что время идет, а спасения в виде отряда Коллеони не предвидится. Она могла бы под предлогом доклада исчезнуть с берега, а потом просто раствориться в суете лагеря.

Медленно поднявшись, она пошла наверх, на холм. Сколько у нее времени? Обернулась на плескавшихся мужчин. Наверно, не больше часа. Солнце еще не сядет, и даже в кромешной тьме женское тело от мужского они отличат. Сбежать? Было бы глупо, да и лошади стреножены, незаметно удрать не получится. Оставалось только прогуливаться подальше от берега, поднимаясь на холм. Может, с него станет видно, как приближается отряд?