Мне удалось взять кайила под уздцы. Груженные провизией кайилы сгрудились возле второго всадника.

Я вставил ногу в стремя и прыгнул в седло. Второй всадник поворотил кайила и поскакал в пустыню. Груженых животных он бросил на произвол судьбы.

Я перегнал их поближе к убитому воину.

Найти второго всадника не составит труда. Я сделаю это с удовольствием. Я взял у погибшего все, что мне могло понадобиться: оружие, сапоги и одежду. Залитую кровью рубашку я отбросил в сторону. Затем я пригнал всех кайилов к кораблю, где разобрал груз и пополнил свои запасы.

Не было никакой необходимости прослеживать обратный путь всадников. Я уже знал, что найду более свежие следы. Я позволю беглецу вывести меня из пустыни. В притороченном к его седлу бурдюке воды хватит на один день.

Вечером я поспал, а когда спустилась ночь, накормил и напоил кайилов и пустился в путь. При свете трех лун идти по следу было легко.

Я слышал бой барабанов войны.

— За кого ты приехал сражаться? — спросил меня воин.

— За каваров, — ответил я, перегоняя вереницу кайилов через гребень горы. Пленный со связанными руками бежал, привязанный к луке моего седла. Я забрал у него сапоги. Он хромал, стопы его кровоточили, ноги тоже покрывала кровь, ибо ему приходилось продираться через колючий кустарник. Я ехал по его следу четыре дня. Когда я его нашел, он почти сошел с ума от жажды, слабости и страха. Я связал его, дал ему немного воды, соли и вскочил в седло.

— Не оставляй меня! — зарыдал несчастный.

— Мне больше не нужно идти по твоему следу, — ответил я. — Отсюда я сам могу найти дорогу на Красный Камень.

— Не оставляй меня! — Он повалился в горячий песок и заплакал.

Я медленно отъехал в сторону, потом остановился и крикнул:

— Скоро начнется война! Кавары и аретаи собирают свои подчиненные племена.

— He оставляй меня1 — подняться он уже не мог

— Знаешь ли ты, где состоится главное сражение?

— Да! Да! — закивал он

Я внимательно посмотрел на него:

— Сможешь ли ты провести меня к этому месту?

— Конечно, господин, конечно! — залепетал он

Его собственный кайил куда-то пропал Грузовых кай-илов я связал вместе, первый из них был привязан к луке моего седла. Я перераспределил груз и посадил его на переднего кайила. Руки пленного по-прежнему оставались связанными у него за спиной, ноги я завязал под брюхом животного.

— Показывай дорогу, — сказал я.

— Хорошо, — отозвался он. Я вытащил ятаган.

— Слушаюсь, господин! — торопливо выкрикнул пленный.

Я вложил ятаган в ножны.

Спустя два дня мы прибыли к полю битвы. Когда до цели осталось не более четырех часов, я снова перераспределил груз и стащил своего пленника на землю. Несчастный шлепнулся на живот и запричитал:

— Только не убивай меня сейчас! Только не убивай меня!

Я связал ему ноги, потом скрутил перед туловищем руки и привязал конец веревки к своему седлу.

Я слышал барабаны войны.

— За кого ты приехал сражаться? — спросил меня воин

— За каваров, — ответил я и направил кайилов на вершину холма.

Это было великолепное зрелище.

Внизу собралось более десяти тысяч всадников. Их строй растянулся на несколько пасангов в длину и в глубину. Слышался бой барабанов. Развевались знамена и флаги. Противоборствующие стороны разделяло около четырехсот ярдов Ряды всадников сверкали остриями копий. За каждым построением красовались разноцветные шатры. Мой кайил нетерпеливо переминался на месте Во мне закипела кровь воинов.

— Ты кавар, опоздавший к построению? — спросил кто-то.

— Нет, — ответил я.

— Из какого тогда ты племени?

— Не из какого. Но я пришел сражаться на стороне каваров.

— Добро пожаловать. — Воин радостно потряс копьем. — Нас ждет великая битва.

Я приподнялся на стременах. В центре стояли белые ряды каваров. На левом фланге развевались знамена та'кара и пурпурные флаги бакахов. На правом фланге я увидел золотое знамя чаров и красно-желтые флаги кашани.

— Под каким именем знают тебя люди? — спросил воин.

— Хаким из Тора.

— Ты поведешь в бой груженых кайилов?

— Нет. Я оставлю их тебе.

Воин махнул рукой, и один из его людей тут же взял под уздцы четверку животных и увел их к шатрам, за боевые линии каваров. Там уже паслось несколько сотен кайилов.

— Кто это? — спросил воин, указав на привязанного к седлу пленника.

Я повернулся к несчастному:

— Может, все-таки хочешь сразиться?

— Нет, господин, — пролепетал он, низко опустив голову.

— Это раб, — сказал я воину. — И он мне больше не нужен. Отдаю его тебе.

— Мы найдем ему дело, — улыбнулся воин. — Будет собирать овощи в отдаленных оазисах. — Он показал на одного из своих подчиненных, и я швырнул тому человеку конец веревки.

— Иди за мной, раб! — приказал тот, и мой пленник послушно откликнулся:

— Хорошо, господин! — Он был безмерно рад тому, что его наконец-то отвязали от моего седла. Всадник поскакал к шатрам каваров, не обращая внимания на упавшего в песок раба. Там, за боевыми порядками каваров, среди шатров, кайилов и прочего хозяйства, его закуют в цепи, а потом кому-нибудь продадут.

Справа от меня колыхался строй аретаев. В центре, как водится, стояли сами аретаи в черных каффиях с белыми агалами. Правый фланг держали луразы и ташиды. На левом стояли равири и четыре малочисленных племени: ти, зевары, араны и таджуки. Таджуки, строго говоря, не являлись вассальным племенем аретаев, хотя и приехали драться на их стороне. Более двух столетий назад аретаи обнаружили заблудившегося в пустыне таджука. Они хорошо с ним обращались, дали ему воды и кайила. Путник нашел дорогу к своим шатрам. С тех пор, когда бы аретаи ни бросали боевой клич, таджуки собирались под их знамена. Аретаи никогда не призывали их напрямую, поскольку не имели на это права, но таджуки еще ни разу не пропустили сбора. Как правило, оказывалось достаточно, чтобы купец из племени аретаев посетил шатры хана таджуков и вечером, после удачной торговли и чая, как бы случайно обронил:

— Я слышал, что аретаи собирают людей на войну.

— В каком месте? — спрашивал хан таджуков, как это делали до него его отец, дед и прадед.

Узнав, где и когда назначен сбор, хан говорил: