Наконец, через пять дней отряд «Песец», подобрав по ходу все разведгруппы и «тройки нападения», в полном составе добрался до основной базы. Честно скажу, что если бы не четкие полученные еще в Москве инструкции, то базу эту мы бы никогда не обнаружили. Ходили бы по лесу, собирали бы грибы и ягоды, может быть, охотились, но подумать, что вот тут, на краю болота внутри этой длинной гряды, заросшей соснами и березами, на порядочной глубине вырыты целые ангары, в которых в разных местах складированы продукты, оружие, боеприпасы, медикаменты и т. п., – да никогда в жизни. Тут в одном отсеке недалеко от входа даже стояли два грузовика, а в другом отсеке, расположенном подальше, размещался небольшой, хорошо оборудованный госпиталь на десять коек. Я знала, что эту базу готовили в 1940 году, но зачем в таком объеме она потребовалась на территории Восточной Белоруссии, мне так и осталось непонятным. А соваться с подобными вопросами не рискнула: меньше знаешь – крепче спишь. Зато теперь вся эта роскошь досталась моему отряду. Единственно, чего тут не было, – это немецкого оружия и боеприпасов к нему, но тут уж никуда не денешься. Зато, например, кроме стандартно складированных винтовок СВТ и трехлинеек была отдельная комнатка, в которой в индивидуальной упаковке лежали тридцать снайперских винтовок и к каждой по пять пачек патронов. Чуть позже мы нашли отсек с двумя 45-миллиметровыми противотанковыми пушками. Очень полезная находка. Остапенко, исследовав еще какие-то закутки, заявил, что на этой базе запасов не менее чем на мотострелковый полк. Тут, оказывается, есть и танки, правда, только Т-26, но и то ничего. И с такими танками можно немцам хорошую козу устроить. Теперь не будет голова болеть о минах к минометам, о крупнокалиберных патронах к пулеметам, тем более что на складе оказалась еще парочка полностью укомплектованных ДШК. В общем, минимум на три месяца можно забыть о вопросах снабжения. Даже с учетом наступающего зимнего времени.

Хорошо быть командиром! Осмотрев помещения, предназначенные для размещения личного состава, я выбрала себе «двухкомнатную квартиру». Большую комнату назначила «кабинетом», а маленькую комнату сделала своей «спальней». Выгнав всех из кабинета, заявила, что сейчас меня ни для кого нет. Все вопросы решать с Ерохиным. А сама плюхнулась на кушетку и задумалась.

Итак, первая часть задачи, поставленной в Москве перед нашим отрядом, решена. Все текущие задания выполнены, отряд, наконец, разместился на базе в зоне своей ответственности. Более того, численность отряда сейчас достигла двухсот сорока человек, то есть мы вышли на запланированную в Москве цифру, даже не привлекая пока местного населения. В нашем отряде пока только бойцы, то есть профессионалы. Все в той или иной степени обстреляны, все имеют неплохой опыт диверсионной борьбы с противником. Несомненным плюсом является и то, что у бойцов отряда после знакомства с тем, что вытворяют немцы на захваченных территориях, вырос на этих немцев огромный зуб. Это очень даже способствует поддержанию боевого духа в отряде. И еще я стала склоняться к мысли, что «чужих» в отряде больше нет. Или если даже предположить, что какой-то враг все-таки затесался, то мы с Кондрашовым сумели построить такую систему охраны, которая практически полностью исключает несанкционированные контакты с посторонними. Некуда деться с подводной лодки. Так что с этой стороны пока все в норме. Но вот теперь, выражаясь шахматной терминологией, дебют окончен и пора переходить к миттельшпилю, то есть к середине игры. Обычно на этом этапе шахматист, выбирая план дальнейшей игры, тратит большую часть времени, отведенного на всю партию. То есть сидит и думает. Это даже с учетом того, что подобный выбор плана он должен был наметить еще дома при подготовке к игре. Тут я оказалась в аналогичной ситуации, значит, и мне пора «углубиться в позицию».

Для начала я запечалилась, что со мной нет Романова. Вот сейчас милейший Аристарх Ксенофонтович очень бы пригодился. Так, как он может планировать работу, никто здесь не умеет и не скоро научится. Но что делать, прижился Романов у Жукова, сейчас он уже майор, но вполне возможно, что скоро до полковника дослужится. С его знаниями это несложно. А мне тут остается тосковать и практически в одиночку решать все вопросы.

Первый вопрос: что у нас есть для борьбы с немцами? Ответ на этот вопрос очень прост: для нашего уровня борьбы с немцами есть все. Ну, или почти все – самолетов все-таки нет. Единственная принципиально нерешаемая в нашей ситуации проблема – это оперативная связь с армией. Тут никуда не денешься – радист должен вести передачу на достаточном удалении от базы, что обусловливает неизбежные затраты времени. А я не могу с ним ходить, так как подобный риск для командира просто недопустим. Поэтому скорость обмена информацией с руководством не превышает одного раза в сутки, а иногда и реже. Второй вопрос: как именно мы планируем действовать дальше? Вот на этот вопрос так, с ходу, не ответишь. С одной стороны, все запланировано еще в Москве: разведка, диверсии и налеты. Но это были, если можно так сказать, теоретические выкладки. А теперь от теории нужно перейти к самой что ни на есть практике. То есть не просто некая абстрактная диверсия, а, например, подрыв какого-нибудь конкретного моста X. Не просто налет, а налет на немецкий гарнизон, размещенный в поселке Y. И тому подобное. И в перспективе надо еще наращивать численность отряда, чтобы потом спокойно отпочковывать подготовленные группы, превращая их в самостоятельные отряды. При этом, поскольку рост численности будет в основном за счет местного населения, то нужно заранее подготовить нечто под названием «курс молодого партизана». То, что так и не успели толком сделать до войны. И вот теперь мне предстоит разбить весь отряд на группы по назначению. И само собой разумеется, нужны командиры.

Начинаем распределение инструкторов и командиров. С разведкой все понятно – Остапенко полностью на своем месте. Все задания из центра я просто ему транслирую, и он через определенное время приносит в клювике нужные данные. За это ему большое спасибо. Теперь саперы. В отряде их не очень много, но зато все хорошие. Кстати, Калюжный, пока работал в моей тройке, действительно показал свой класс. Он не только хорошо усвоил все наши приемы и методики, но в некоторых случаях прямо с лету их усовершенствовал. В результате я пришла к твердому убеждению, что никакой он не Гриц, хотя, может быть, и Калюжный. Говорит чисто, голова работает, культура так и прет. Наверняка образованный. В то же время зачислить его в шпионы ну никак не получается. Не то поведение. По моим прикидкам, он или из Разведупра, или из другого отдела того же «Папы»-Судоплатова. Застрял в нашем отряде, а связи у него нет. И раскрывать себя не хочет. Хотя если он разведчик, то мог бы потщательнее маскироваться. Ладно, в обозримом будущем с ним поговорю начистоту, а пока просто могу считать, что в отряде есть свой преподаватель саперного дела.

Рукопашный бой – тут все в норме даже без моего участия. Для уровня подготовки партизана инструкторов достаточно. Стрелковая подготовка. С пистолетами – решаемо, а вот с винтовками и особенно с пулеметами – пока только в теории. Нет у нас надежно укрытого полигона и стрельбища. Поэтому ориентируемся только на имеющихся пулеметчиков – пока их хватает. То же самое с минометами и пушками. С ними могут работать некоторые бойцы, прибывшие со мной из Москвы, и несколько «приблудившихся» артиллеристов. Поэтому артиллеристы и минометчики сейчас у нас на вес золота. Их в обычных операциях пока использовать не будем – только в крупных налетах. Но вот группу подготовки артиллеристов организуем обязательно. Про танкистов я раньше вообще не думала, а теперь в связи с наличием танков нужны и они. В списке личного состава я что-то таких специалистов не помню. Нужно поговорить с Ерохиным. А еще, учитывая свалившееся на наш отряд «богачество», нужно создать подразделение хозслужбы. Ну и, само собой, санитарно-медицинский блок. Еще немного поскрипев мозгами, я пришла к выводу, что неплохо бы принять в отряд некоторое число женщин. Конечно, каждый солдат должен уметь сам себя обслуживать, но все-таки лучше, если стирку, шитье и вообще наведение порядка в доме будут обеспечивать женщины. Да и мне, честно говоря, будет полегче.