Глаза отца сделались черными дырами, и я провалилась в глухой сон.

Спустя неделю я, родители и бабушка Софья собрались за столом в гостиной. Полчаса назад отец повторил укус вечности — результат был тот же, что и у Лидии. Ранки на шее, оставшиеся от его зубов, ныли и чесались. Чтобы не искушать родственников, мне пришлось замотать горло шелковым шарфом.

— Я могу провести обряд, — с готовностью предложила бабушка Софья.

Отец покачал головой:

— Это не поможет, мама. Два обряда не принесли никаких результатов, неужели ты думаешь, что сработает третий?

— Можно хотя бы попытаться, — угрюмо возразила я.

— Бетти, разве тебе не понятно? — Отец безнадежно взглянул на меня. — У тебя появился иммунитет.

— И мне больше никогда не стать одной из вас? — Дрогнув, я озвучила его невысказанную мысль.

— Боюсь, что так. — Он отвел глаза.

Готова поспорить, он сейчас думает, как сообщить о происшедшем со мной остальным родственникам. До сегодняшнего дня в курсе были только родители и бабушка. Мы не теряли надежды, что все наладится, и не стали шокировать родных. Даже Инна, живущая с нами под одной крышей, не подозревала, что происходит, считая, что я просто впала в вампирскую хандру и поэтому не выхожу из комнаты. Впрочем, Инне было не до меня. После того, как я отказала Ричарду (по просьбе родителей умолчав о происшедшем со мной перерождении), он с легкостью переключился на Инну, которая только рада была вниманию принца.

Я обвела взглядом остальных. Лидия застыла изваянием скорби. Бабушка Софья горестно вздохнула.

— И что же мне теперь делать? — в отчаянии пробормотала я.

— Ты можешь жить с нами, — поспешно предложила Лидия.

— Или мы найдем тебе другое жилье, — пообещал отец. — Если тебе так будет удобнее.

«Скорее так удобнее будет им», — горестно подумала я. Жить вампирам под одной крышей с человеком — то же самое, что поселить зайца в вольер к волкам.

— Не говори так, — вспыхнула Лидия.

— Я и не говорю, — усмехнулась я. — А ты лучше не читай мои мысли — тебе же спокойнее будет.

— Я не нарочно, — смутилась она. — Ты моя дочь, и я тонко чувствую, что у тебя на сердце.

— Так же было и до моего превращения? Ты знала, что я люблю Алексея больше жизни, и поэтому смирилась с его изменой и ничего не говорила мне? — поняла я.

Лидия молча кивнула.

— Я боялась, что это убьет тебя. Ты сердишься на меня? — напряженно спросила она.

— Ты моя мать и всегда заботилась обо мне. Как я могу на тебя сердиться?

Лидия слабо улыбнулась.

— Но теперь мне стоит держаться от вас подальше, — тоскливо добавила я. — Я подыщу себе новое жилье. Я вышла наружу после недельного заточения, и холодный ветер взметнул концы моего шарфа, ослепив на мгновение. А потом на меня налетел горячий вихрь.

— Я знал, что найду тебя здесь.

«Ну конечно», — глядя в сияющие глаза предателя, отстраненно подумала я. Ведь я сглупила, когда позволила тебе проводить меня до дома, в подвале которого находится вход в бункер.

— Я обошел весь дом, но никто не знает девушки по имени Лиза, — горячо бормотал он, обжигая меня своим дыханием. — Я был у Матрены Егоровны, но она сказала, что не знает твоего адреса. Я просил ее позвонить мне, если ты появишься, но не смог ждать и пришел сюда. Надеялся, что увижу тебя здесь. Я приходил каждый вечер и ждал тебя до рассвета.

— Похвально, — холодно сказала я, отстранившись. — Теперь ты можешь позвонить охотнику и сдать меня ему на руки.

— Что? — Улыбка Алекса закаменела, взгляд затопило недоумением.

— Не притворяйся! — закипела я, с яростью отбрасывая от себя его руки. — Я видела, как он выходил из твоей квартиры и наказывал тебе сообщить, как только я появлюсь!

— Ты поэтому исчезла? — тихо спросил он и, ступив ко мне, смел меня в охапку и сбивчиво заговорил, не давая мне шелохнуться: — Я решил, что он сумасшедший. Он позвонил, сказал, что хочет поговорить насчет тебя. Что это не телефонный разговор, что нам лучше встретиться там, где нас никто не услышит. Мне пришлось пригласить его домой. Я испугался, что ты влипла в какие-то неприятности, хотел тебе помочь. А он с порога принялся расспрашивать, как долго мы знакомы, видимся ли мы днем, встречался ли я с твоими родителями. Потом принялся уверять меня, что ты вампир, что ты боишься солнечного света и пьешь человеческую кровь…

— Так и есть, — бесцветным голосом сказала я.

— Что? — Алекс до боли стиснул меня за плечи. — Этого не может быть!

— Все, что он сказал тебе, — это правда.

— Но я же видел тебя при свете дня! — упрямо произнес он. — Я слышу, как сейчас бьется твое сердце. И ты никогда меня не кусала… — Он запнулся, видимо вспомнив наше предпоследнее свидание, когда я клацала зубами и тянулась к его шее.

— Знал бы ты, чего мне это стоило. — Я криво усмехнулась.

Алекс не сводил с меня потрясенного взгляда.

— И даже сейчас?

Я покачала головой.

— Я больше не вампир. Помнишь, в нашу предпоследнюю встречу ты меня укусил? Фокус-покус! Вампир снова стал человеком. Ох, вот незадача! — протянула я. — Как же ты теперь предъявишь меня охотнику?

— Лиза, ты так и не дослушала меня, — с досадой перебил меня Алекс, тряхнув за плечи. — Тогда я поднял его на смех и не стал слушать, сказал, чтобы он убирался. Он не унимался, обернулся на пороге, сказал, чтобы я ему позвонил, когда ты появишься. Жаль, что ты услышала это и решила, что я на его стороне.

— А что я должна была подумать? — слабо пробормотала я.

— Что я люблю тебя и всегда буду заботиться о тебе, — серьезно произнес Алекс.

Обычно такие слова говорят перед алтарем, а не в насквозь продуваемом ветрами темном дворике.

— Даже теперь, когда ты знаешь правду обо мне? — с застывшим сердцем спросила я.

— Я люблю тебя, Лиза, — твердо сказал он, — кем бы ты ни была и как бы тебя ни звали.

— Меня зовут Лиза, — слабо улыбнулась я и добавила: — Родные зовут меня Бетти.

— Бетти… — Губы Алекса попробовали имя на вкус, и их тронула улыбка. — Это имя тебе совсем не подходит, знаешь, Лиза?

— Я всегда говорила это Лидии, — отозвалась я.

— Лидии?

— Это моя мать. Кстати, в отличие от меня, она все еще вампир.

— Теща-вампир — это не шутки, — протянул Алекс. — Но как-нибудь уживемся.

— Ты сказал «теща»? — ошеломленно переспросила я, чувствуя, как земля поплыла у меня под ногами.

— Ты же выйдешь за меня, Лиза?