Я сражался на пределе сил и потому даже не сразу понял, в какой момент наступил перелом. Интенсивность пси-ударов снизилась, каменные шипы уменьшились и обмякли, словно вдруг стали глиняными. Пол перестал взбрыкивать, словно норовистый мустанг, и опять затвердел, приняв свой обычный вид, предварительно отпустив из своего вязкого плена мои ноги. Они, правда, настолько онемели, что я не удержался и упал. Но ситуация продолжала меняться прямо на глазах: чудовищные иллюзии рассеивались, возвращая храму прежние размеры и архитектурный облик – стены отступали, шипы и лики растворялись в них, вновь становясь безжизненным, неподвижным камнем.

«Я разорвала все связи Кочевницы с храмом! – донесся до меня голос-мысль Агнешки. – Это был ее «якорь», и сейчас она тратит энергии больше, чем может себе позволить. Кое-кому вот-вот станет очень худо!»

Я не мог не восхититься ею. Все-таки она у меня редкостная умница! Нет, не зря была вся эта экспедиция, все эти жертвы! Только благодаря отчаянной авантюре, на которую решилась Агнешка, ее столь тесному взаимопроникновению с Кочевницей, моей девушке удалось получить знания, сделавшие возможной нашу победу. Другое дело, что при этом она попала в ловушку, и не «разбуди» я ее, все эти знания пропали бы втуне. Но случилось то, что случилось, и наш с ней союз оказался сильнее простой арифметической суммы его составляющих.

Я чувствовал, как бурлит энергия, которую Кочевница уже не в состоянии ни переработать, ни применить, ни удержать в себе. Ее сущность вот-вот придет к коллапсу, распадется, взорвется! Стоп, взорвется?!

– Бежим! – это Агнешка крикнула уже вслух, оказавшись рядом со мной и за руку помогая подняться на все еще не желающие слушаться ноги. – Сейчас тут находиться опасно – с минуты на минуту такое начнется…

Я только кивнул и послушно поковылял к выходу, когда увидел проникшие в храм первые Пятна. Все верно: они-то – порождения расположившихся вокруг Провалов, а не Кочевницы, а потому сожрут нас за милую душу и не подавятся. Агнешка тоже заметила их и в растерянности остановилась. Но тут пришла моя очередь работать. Творившийся в храме хаос сделал окружающую реальность просто-таки гуттаперчевой. Я хорошо чувствовал это. А с таким количеством энергии храма, что до сих пор была мне доступна, можно было сделать многое. И я даже знал что.

«Трансформация!» – мысленно скомандовал я Агнешке, дополнив свои слова мыслеобразом, предельно ясно и лаконично показавшим технологию озвученного процесса.

Мы работали слаженно, словно всю жизнь были одной командой. Корректирующие действия были локальными и касались только порождений Провалов. Сейчас не требовалось исподволь менять ход событий, как тогда, в подъезде, между огнем и прыгунами, а благодаря тому, что мы действовали вдвоем и оперировали большим количеством энергии, процесс шел в разы быстрее. Трансформация просто устраняла из реальности эти уродливые и бесформенные черные кляксы. Пятна исчезали беззвучно, будто их и не было, уменьшая шум и вибрацию в моей голове. Вот выход уже свободен, и мы двинулись вперед, всем своим единым существом понимая, что время наше истекает. Двери раскрывались натужно и со скрипом – совсем иначе, чем было на входе. Это означало, что храм стал почти таким, как был раньше, пока его не захватила странствующая аномалия.

Иллюзия, что мы победили, продержалась недолго: Пятен снаружи было так много, и прибывали они так активно, что прежняя тактика уже не годилась. Мы не могли вычерпывать энергию храма досуха, а без нее нам далеко не уйти. Да и время поджимало. Агнешка тоже это поняла.

«К старице!» – скомандовала теперь уже она, досказав остальное мыслеобразом.

Я молча последовал за ней: план действительно выглядел единственно возможным. К тому же за спиной все сильнее напрягалась энергетическая струна предвестия коллапса Кочевницы. Когда она лопнет, мало не покажется никому. Ноги все еще были как чужие, и сначала Агнешке приходилось чуть ли не волочить меня за собой. Но я понимал, что висеть на ней кулем нельзя – ее физических возможностей надолго не хватит, а потому старался изо всех сил двигаться самостоятельно. Наше перемещение лишь с большой натяжкой можно было назвать бегом, тем более что необходимости расчищать дорогу от Пятен никто не отменял. Я двигался через боль, через ватную неуклюжесть своих нижних конечностей, через не могу, лишь изредка прибегая к помощи Агнешки.

На берегу старицы мы оказались, когда струна готова была уже лопнуть. К сожалению, Пятна кишмя кишели и тут. Мы старались корректировать реальность предельно экономично, лишь устраняя Пятна со своего пути и даже не пытаясь уничтожить их все, так как уже ощущали подступающее истощение энергетических ресурсов и находились в жестком цейтноте. В результате некоторые Пятна убирались не полностью, но обрывки тьмы, которые от них оставались, бессильно уползали прочь, даже не пытаясь атаковать. Спуск к воде со стороны храма был достаточно крутой, что заставило меня чертыхнуться: с моими-то ногами такое уж совсем не в жилу. Но, по иронии судьбы, как раз это нас и спасло. Когда я ступил на обрыв, мои ноги подкосились, и я просто покатился вниз. К счастью, склон не был каменистым, и травм у меня не добавилось. Зато спуск получился экстремально быстрым. Агнешка сбежала за мной, помогла мне подняться, и мы, сделав несколько шагов по воде, нырнули, ощущая, как истекают последние мгновения. Старица оказалась не слишком глубокой, но скрыться под водой нам удалось. Там мы и находились, когда все произошло.

Струна порвалась. Я ощутил это настолько явственно, будто нечто лопнуло внутри меня. Даже непонятно, мое ли это чувство, или Агнешки – у нас в эти минуты все было общим. Скорее, все-таки ее – в конце концов, именно Агни была настроена на аномалию, и хоть в основном я разорвал связи между ними, настройка сохранилась, и девушка весьма четко воспринимала все, что было связано с Кочевницей. Дальнейшее я ощущал скорее всего благодаря ей, в том числе и через зрительный канал, что было несколько странно, учитывая, что мы, набрав воздуха в легкие, сидели под водой.

Это не был взрыв в обычном понимании – отсутствовала ударная волна, отсутствовали вспышка, дым, огонь, грохот, не летели во все стороны осколки… Произошел коллапс сущности, сопровождавшийся гигантским выбросом энергии. Энергетическая волна не разрушала постройки, поэтому и храм, и подсобное помещение уцелели. Устояли и деревья, располагавшиеся поблизости. Но устояли физически. А вот жизнь их покинула в считаные мгновения: стволы высохли и потрескались, листья пожухли и осыпались. Наглядная картинка, предельно ясно демонстрирующая, что стало бы с нами, окажись мы на пути этого выброса. К счастью, энергетическая волна, сопровождавшаяся не менее сильной псионической, распространялась во все стороны по горизонтали и немного вверх, а нас не достала. Нам достались лишь отголоски пси-волны, но с ними мы справились, поставив ментальный барьер.

Поняв, что волны-убийцы над нами уже прошли, мы вынырнули, чтобы глотнуть воздуха, и опять укрылись под водой. А волны катилась дальше, забирая жизнь у всего живого и псевдоживого, что попадалось на их пути. Исчезали, развоплощаясь, пятна. Содрогалась физическая реальность, сращивая Провалы, которые, получив от волны избыток энергии, тоже коллапсировали, правда, с куда менее катастрофическими последствиями. Волны докатились до монастыря, укрытого туманом климатической аномалии, и туман рассеялся в считаные секунды. Затем дрогнула и начала распадаться сама климатическая аномалия, рассылая во все стороны потоки морозного воздуха. С воплями исчезали, сметенные энергетической волной, белые монастырские фантомы.