Двери растворились, и я встретился взглядом с Яной, окончательно пропадая. Ее глаза сияли, словно звезды, только для меня. Улыбнулась так, что сердце едва не замерло, а я чуть не сорвался с места, забывая обо всем на свете. Сквозняк слегка коснулся ее локонов, в которые были вплетены алые цветы, пробежался по складкам платья, сшитого из красного шелка, украшенного россыпями бриллиантов по подолу и лифу.

Я боялся вдохнуть, пока она шла, прекрасная, как богиня. И очнулся лишь тогда, когда ощутил, как дрожат ее руки. Волнуется? Не хочет? Переживает?

— Сколько раз собиралась сбежать? — невозмутимо поинтересовался отец, едва сдерживая улыбку.

— Одиннадцать, — ответила она и тут же добавила, не дав мне запаниковать: — Рекорд принцессы граханов — тридцать четыре раза, мне не побить.

— Яна, — прохрипел я, притягивая ее к себе.

Пришла же. Не сбежала. Девочка моя… Линара моя драгоценная. Суженая.

— Готовы? — раздался голос жреца.

Я вдохнул аромат волос ийрии, кивнул, но из объятий не выпустил. Братья тоже обняли своих невест. Зазвучали заклинания призыва живущей в источнике древней силы, разнеслись по храму, заполнили пространство.

Когда нас стали оплетать алые нити магии, касаясь кожи, рассыпаясь искрами, я слегка погладил Яну по открытой спине. И снова утонул в полыхающем взгляде своей ийрии. Хотелось поцеловать ее сладкие губы так, что внутри все жгло. Кажется, и Яна чувствовала что-то похожее. Слова торжественной клятвы доносились до нас отрывками.

— …принимать и оберегать. Верными и преданными друг другу сердцем и душой. И пусть любовь сияет, как цветущая линара, но не опалит обретенные крылья.

Арината полыхнула жаром, сплелась с древней силой источника и огненной магией моей ийрии, а я потянулся к губам Яны. Темные горы Архарна! Счастье просто не может быть таким…

— Приветствуем наследников трона Раганрата с их истинными половинками!

Я выдохнул и затуманенным взором посмотрел на приветствующую нас толпу Отец усмехнулся, потрогал древний амулет, висевший на шее. Похоже, источник наполнил его силой, и поэтому папа смог использовать его, чтобы мы мгновенно оказались на крыльце храма.

— Боялся, вас не расцеплю, — хмыкнул он. — А ледяная вода как вариант не годилась.

Ингар

— И долго еще будешь откладывать? — поинтересовался отец, убирая свиток в шкатулку. — Прими уже трон и дай мне насладиться жизнью! Когда наша ведьма была без магии, и ты ее стерег так, что весь Раганрат до сих пор дрожит от страха, и перед тобой трепещут — это я понимаю. Но сейчас-то что? Рози подросла…

— И ты ее балуешь настолько…

— Кто бы говорил! — хмыкнул отец. — Я, между прочим, ее дед, и она — моя единственная внучка!

Я закатил глаза и фыркнул. Наличие четырех внуков, мальчиков-близнецов — Лина и Криса, сыновей Лара, и погодок — Ника и Ричарда, сыновей Торна, побудило в отце желание побыстрее избавиться от власти и взяться за воспитание всех наших сорванцов. Хотя бы частичное.

Я только и успеваю лечить им сбитые локти и колени. И все бы ничего, но заводилой во всех проказах является именно Рози. Впрочем, ответственность за свои проступки она на других не перекладывает. Склеила же разбитую в разгар игры вазу так, что, если не приглядишься, не заметишь. А что нужное зелье дала Яна, прикрывая всю компанию… мелочи.

Рисандр, сын Лиса и Адарии, вообще смело взял вину на себя, заявив, что не даст обижать его невесту. Рози, естественно, возмутилась такому повороту событий и снова грохнула несчастную вазу. Хорошо, не о голову Рисандра. Но драку, которая возникла следом, пришлось остановить.

Вчера, наверное, от нахлынувших чувств, лисенок впервые обернулся и испуганно забрался под стол, в самый дальний угол. Ни на чьи уговоры не поддался. Тогда следом за Рисандром полезла Рози, и вырваться из ее крепких объятий тому не удалось. Обнюхал, лизнул в нос, окончательно принял. Уснули дети в обнимку под тем же столом. Что будет, когда в нашем цветочке проснется магия ведьмы и дракона… Народ до сих пор делает ставки, а Яна посмеивается.

При воспоминании о жене и дочери сердце сладко заныло. Два часа прошло, а я соскучился по своим девочкам, словно вечность не видел. Интересно, чем заняты? К Яне только два дня назад вернулась магия, и часть придворных, явно опасаясь экспериментов моей ведьмочки, спешно покинула дворец под самыми разными предлогами.

За дверью неожиданно послышался шум, потом раздался страшный грохот, за ним — визг.

— Как думаешь, что на этот раз? — с любопытством спросил я.

— Хм… Однозначно не новое экспериментальное зелье.

Я согласился. Его Яна с Ларом и Торном опробовали вчера, отправив всех детей на пару часов погостить во дворце граханов. Нарингарду, конечно, было весело. Но даже башни на этот раз уцелели, отстраивать не пришлось. До сих пор интересно, чем он детей так увлек. Никто из сорванцов не сознался, а Нарингард, хитрец, молчит, не делится опытом. А жаль…

— Дети нашли метлу? — предположил я.

— Ее Яна спрягала и наложила такие чары, что даже я не смог снять.

Я удивленно посмотрел на отца, а он невозмутимо пожал плечами:

— Надо же проверить, раз просят.

— Тогда что?

Я обеспокоенно вскочил, но дверь распахнулась и на пороге показалась Яна. В длинном алом платье, расшитом золотом, с распущенными волосами, со сверкающими, как звезды, глазами. Настолько прекрасная, что дыхание сбилось, огонь пополз по венам, будоража, не давая трезво мыслить.

— Ингар, они делят твою корону.

Отец расхохотался. Я выдохнул и хрипло уточнил:

— И кому досталась?

Ийрия довольно улыбнулась и показала болтающийся на руке венец. Я хмыкнул. Раз корона у нее, неприятностей не будет.

— Зря смеетесь. Вспомните, где она находилась.

Отец подскочил и рванул в сокровищницу, на ходу ругаясь и активируя боевой режим. Охрану дворца, допустившую подобное, заранее стало жалко.

— Разберется, — заметил я, не сводя с моей ведьмочки глаз. — Иди ко мне, огонек. Я безумно соскучился.

Она нарочито медленно, дразня и заставляя предвкушать, направилась в мою сторону. Я не выдержал, вскочил, притянул к себе и жадно поцеловал смеющиеся губы самой желанной женщины на свете.

Иногда мне кажется, сильнее любить уже невозможно. Но я… люблю.

Яна

— Обещай не сердиться, — попросила я.

— Что натворила? — тут же поинтересовался Ингар, но даже не попытался нахмуриться, как это делал раньше, лишь пощекотал кончиками пальцев кожу на моей спине, поцеловал плечо, а в глазах вдруг заплясали забавные смешинки.