До встречи,

Гай,

Или, как ты меня еще именовала, –

Весельчак, Клоун, Джокер. Нас много».

Я несколько раз перечитала письмо.

Одна мистификация за другой. Темное альтер эго, семеро Стражей и Мотыльки. Долгожданная любовь как искупление. Финал похож на наркотический бред, не более того. Тем не менее я переписала письмо Гая в дневник, а потом сожгла.

Ничего не должно от него остаться, ничего, напоминающего о человеке, носившем имя Гай Фердинанд Лэндол, если только здесь, в моей тайной тетради.

Бедный больной Джокер, не справившийся с собственным демоном, позволившим завлечь его в бесконечный лабиринт страстей, и потерявший дорогу назад, к двери под номером «14 В»… Палата «14 В» в элитной лозанской клинике на берегу Лемана – именно в ней нашел свой последний приют Злой Клоун.

Я никогда не рассказывала Томми о Кольце – ни до, ни после его исчезновения. Я занудный. Тем более не скажу сейчас, когда не стало нашего главного врага и Кольцо вернулось. Пусть лежит и ждет своего часа или особого знака.

Уверена, каждый человек в состоянии творить чудеса и подстраивать под себя реальность – надо лишь следовать простым, как все гениальное, правилам. А кольцо – оно помогало мне даже когда было в руках Гая, тем более поможет и теперь, будучи рядом.

На этом записи в дневнике прерывались.

Мари с трудом оторвалась от чтения. Рукопись почти подошла к концу, если не считать нескольких страниц.

Немыслимо! То, что произошло с Элен, – невероятно и не может быть правдой. Мари знала совсем другую историю знакомства дедушки и бабушки. Это была случайная встреча в Москве, не более того. А сейчас… Невозможно поверить… Насколько Мари помнила, леди Элен не отличалась склонностью к сочинительству. Она до преклонного возраста сохранила детскую непосредственность мировосприятия. Видела людей насквозь, могла прочесть скрытые мотивы и обойти подводные камни в отношениях. И порой ее первое впечатление о человеке невозможно было изменить вовек.

В свое время, выйдя замуж за Томаса Коллинза, младшего сына Джорджа, она полностью и достаточно успешно заменила мужа в семейном бизнесе, возглавила отдел инвестирования в развивающиеся экономики стран Африки и Южной Азии в Collins Communications. Потом на смену Элен и дяде Саймону пришли их дети, Майкл и Кэролайн Коллинзы.

Дедушка Том так и не изменил своему призванию и любимому делу. До конца жизни его интересовали лишь филологические изыскания, а не продвижения ноу-хау.

Да, до Мари доходили слухи о Белой Женщине, но сколько бы она ни расспрашивала бабушку, та уходила от разговора, отшучивалась:

– В каждом старом доме живут призраки!

За окном стояла глубокая ночь, и Мари поняла, что с самого утра кроме чашки кофе ничего себе не позволила. Ей нестерпимо захотелось попить и что-нибудь закинуть в пустой желудок, поэтому она отложила на время тетрадь в сторону и спустилась на кухню. Проходя мимо комнаты бабушки, невольно приложила ухо к двери и притаилась, но, не услышав ни звука, решила, что старушка давно спит. Пока Мари готовила сэндвичи, она вспомнила, что не поменяла билеты на завтрашний самолет во Францию. Она подошла к светящемуся над столом табло и соединилась с сетью. Войдя на сайт авиакомпании, изменила имя покойного Томаса Коллинза на свое и подтвердила вылет. Захватив бутерброды и чай, Мари поднялась в комнату.

Перевернув несколько пустых страниц, она с удивлением обнаружила: последние записи бабушка сделала недавно, а если быть совсем точной, то вчера. Почерк полностью изменился, стал намного крупнее, а буквы дрожали и разбегались во все стороны.

«Сегодня я открыла дневник после сорока лет забытья. Нет мне прощения, я безалаберная, безответственная старуха, которая на протяжении столь долгого времени не оставила ни одной полезной записи.

Что я могу сказать в свое оправдание? Лишь то, что была счастлива, безмерно счастлива за щедрый дар небес, за Томаса. Счастлива как маленький ребенок, долго ждавший загаданный подарок и нашедший его под елкой. Как женщина, всю жизнь мечтавшая о нежной, трогательной и взаимной любви. В этом мое главное оправдание.

Но совсем недавно произошло непоправимое. Ожидаемое, но всегда неожиданное. То, что начертано, но не оговорено по срокам… Любимый оставил меня одну, он не вернулся, заблудившись, и единственная его вина – он не попрощался, не предупредил, что уходит раньше и навсегда.

Сколько бы я ни рассуждала над превратностями судьбы, все равно не поняла бы правил ее игры. Зачем она забросила меня невесть куда, за двести лет до реальной жизни? Неужели ради того, чтобы встретиться с Фитцджеральдом, полюбить его, трагически потерять и вновь обрести в теле его потомка? В чем суть немыслимых временных катаклизмов? Или причина в странном кольце – кольце Благих Намерений, как его назвал бедный Гай, – которое нельзя было оставлять в том времени, чтобы не произошел неведомый поворот в истории? И я оказалась обычным инструментом равновесия?

Происшествие не поддается логическому объяснению, и сколько мы с Томми ни думали об этом, к единому мнению так и не пришли. Неисповедимы пути Его… или Их.

Возможно, сэру Фитцджеральду было уготовано страдание в искупление вины, о которой он не говорил и о которой умолчала Фрида. Но Томас не соглашался. Он подробно изучил семейные хроники: нигде не было упоминания о возможном проступке и о муках совести.

Также меня не оставляла мысль о Фриде и докторе Лукасе. И если следовать моей чудной теории, очень насмешившей Томаса, то сущности этих людей видоизменялись с течением времени.

Однажды я рассказала Томасу о своих чудесных снах. Особенно подробно об одном, когда увидела его маленьким мальчиком, потерявшимся в незнакомом городе. Он не мог представить себе, что светловолосой женщиной, несшей его на руках к маме, могла быть я, когда в реальности мне было немногим больше лет, чем ему.

Но разве мы можем знать все законы перекрещивания миров?

Еще больше удивило Томаса утверждение, что сущностью его мамы во сне стала Фрида, кормилица сэра Фитцджеральда.

Он отрицательно покачал головой и сказал:

– Не может быть, не верю я в переселение душ! Сон содержит лишь отрывки воспоминаний, тасующихся в произвольном порядке…

– Допустим! Но все равно в нашей с тобой истории слишком много чудесного! Я до сих пор не могу поверить, что ты влюбился в меня с первого взгляда, как только увидел в Москве. И готов был связать со мной жизнь спустя несколько дней знакомства! Все это очень странно… никогда не поверю, что нечто таинственное не вмешалось в ход нашей истории и не помогло нам остаться вместе.