Конечно, ни одна серьезная экономическая теория не утверждает, что правительство следует полностью ликвидировать. Но есть огромное многообразие мнений о том, какая роль подобает государству. На одном конце этого спектра находится мнение свободного рынка, предпочитающего не более чем минимальное государство, обеспечивающее военную защиту, защиту прав собственности и инфраструктуру (например, дороги и порты). На другом конце – марксистский взгляд: рынки должны быть изолированы или даже полностью ликвидированы, а всю экономику следует координировать с помощью централизованного планирования со стороны государства.

Как только отходишь от этих двух крайних взглядов, осознаешь, что существует умопомрачительно много всевозможных комбинаций того, что должно и чего не должно делать правительство. И правда, даже те, кто поддерживает «крайние» взгляды о минимальном влиянии государства или централизованном планировании, не могут окончательно договориться друг с другом о том, каким именно должно быть минимальное государство или до какой степени детализации необходимо планировать экономику.

Многолетний спор о роли государства представляет собой дискуссию о морали: имеет ли государство право указывать гражданам, что им следует делать.

Большинство современных экономистов верят в индивидуализм, то есть в то, что не может быть ничего выше власти отдельных людей. Эта философская позиция приходит к выводу, что правительство – это продукт общественного договора между суверенными индивидуумами, следовательно, оно не может быть выше этих индивидуумов. С этой точки зрения, называемой договорной теорией, действия государства оправданны только тогда, когда каждый человек дает на них свое согласие.

Существуют различные теории общественного договора, но сегодня наибольший вес имеет теория, основанная на идеях английского политического философа XVII века Томаса Гоббса. Свою знаменитую книгу 1651 года «Левиафан», названную по имени библейского морского чудовища, Гоббс начинает с предположения о том, что в «естественном состоянии» люди существуют без правительства. В таком мире, по словам Гоббса, люди вели «войну всех против всех», в результате чего их жизнь была «одинокой, бедной, неприятной, жестокой и короткой». Для того чтобы изменить такое положение дел, они добровольно согласились до определенной степени ограничить свою свободу под контролем правительства ради обретения социальной стабильности.

Сам Гоббс использовал свои аргументы для оправдания абсолютной монархии. Он выступал за полное подчинение индивидуумов власти монарха, поскольку якобы только монарх способен вывести человечество из естественного состояния. Однако философ Роберт Нозик, экономист Джеймс Бьюкенен, лауреат Нобелевской премии по экономике 1986 года, и другие современные сторонники теории общественного договора развили идеи Гоббса в другом направлении и продвигали политические теории, оправдывающие государство с минимумом функций. В этом варианте теории общественного договора, поддерживающей свободный рынок и более известной в США как либертарианство, Левиафан изображает государство как потенциального монстра, которого необходимо обуздать (что не соответствует идеям Гоббса). Это мнение лучше всего иллюстрирует высказывание Рональда Рейгана: «Правительство существует для того, чтобы защитить нас друг от друга. В решении защищать нас от себя самих правительство вышло за рамки своих полномочий».

По мнению либертарианцев, любое вмешательство государства без единодушного согласия всех членов общества нелегитимно. Выходит, обоснованны только такие действия правительства, как контроль над соблюдением правовых норм и поддержание порядка (особенно защита прав собственности), оборона страны и обеспечение инфраструктуры. Эта деятельность абсолютно необходима для существования функционирующей рыночной экономики, поэтому указы государства, касающиеся этих сторон общественной жизни (как только они будут предложены), поддержат все граждане. Все, что находится за пределами этих минимальных функций – законодательство о минимальной заработной плате, система социального государства или таможенная защита, – рассматривается как нарушение суверенитета индивидуумов и, следовательно, это первый шаг по «дороге к рабству», как гласит название знаменитой книги Фридриха фон Хайека.

Философская позиция современного сторонника теории общественного договора, или либертарианца, должна быть воспринята всерьез. Как только люди начинают верить в то, что государство выше своих граждан, ему намного легче удается требовать жертв от меньшинства во имя «высшего блага», которое произвольно определяется теми, кто контролирует государство. Действительно, мир пострадал от слишком многих правителей, которые считали, что они знают, что хорошо для всех остальных – от Пола Пота и Сталина до Пиночета и Гитлера, – и навязывали свои взгляды насильственными методами. Положение о том, что государство не выше своих граждан, служит очень важной защитой людям от злоупотребления властью со стороны государства или, вернее, от тех, кто контролирует государственную машину.

Тем не менее положения теории общественного договора тоже имеют слабые места. Начнем с того, что они основаны на вымышленной, а не реальной истории, что с готовностью признают Бьюкенен и Нозик. Люди никогда не существовали как свободно договаривающиеся стороны в «естественном состоянии», а всегда жили как члены сообщества (подробнее см. раздел«Встроенные индивидуумы…» главы 5). Сама идея автономного индивидуума родилась как продукт капитализма, который возник уже после появления государства.

Таким образом, становится понятно, что, основывая свою теорию на вымышленной истории, сторонники общественного договора значительно преувеличили независимость людей от общества и недооценили легитимность коллективных образований, особенно (но не только) государства.

Если рынки не справляются с производством оптимальных для социума результатов, это называется провалом рынка. В главе 4 на примере внешнего эффекта я уже излагал вам основную идею, лежащую в основе данной концепции. Но здесь мы исследуем ее подробнее и получим очень важные аналитические инструменты для изучения различных ролей государства.

Многие продукты и услуги представляют собой частные блага в том смысле, что только тот, кто заплатил за них, скажем, за яблоко или отпуск, может ими пользоваться. Тем не менее нельзя предотвратить потребление товаров людьми, за них не платившими, уже после того, как они были поставлены. Такие продукты и услуги называются общественными благами, и их существование, пожалуй, наиболее часто упоминается как причина провала рынка. О них говорят даже чаще, чем о внешнем эффекте – первоначальной причине провала рынка.