— Я приду завтра, — пообещала Лидия. — Спокойной ночи, Гарри.

— Спокойной ночи, любимая, — тихо отозвался он, глядя на ее удаляющийся силуэт, озаренный лунным светом.

Гарри проснулся на рассвете, взволнованный предстоящей встречей с Лидией. Чтобы скоротать время до ее прихода, он прогулялся по пляжу, а потом вдоволь наплавался в спокойном бирюзовом море. Наконец, когда ждать стало невмоготу, Лидия появилась. Она предупредила глазами, чтобы он ее не обнимал: на берегу перед родительским домом играли ее маленькие племянники. Поэтому Гарри ограничился вежливым кивком.

— Доброе утро, Лидия. Как спалось?

— Спасибо, Гарри, хорошо. — В ее глазах сверкали веселые искорки: ей нравилась их маленькая игра. — Я подумала, может, сегодня утром посмотрим горный водопад в центре острова? Он очень красивый, и ты сможешь искупаться в пресной воде. Хочешь?

— Да, — тут же согласился Гарри: он охотно хватался за любую возможность побыть с ней наедине.

Лидия вынесла из тетиной хижины корзинку с водой, пивом и свежими фруктами, и они отправились в путь — мимо деревни, по каменистой тропе, ведущей в гору.

Когда они остались одни в окружении джунглей, скрывающих от посторонних глаз, Лидия привстала на цыпочки и нежно поцеловала его в щеку. Гарри немедленно обнял девушку и впился губами в ее губы.

— Идем, — выдохнула она, высвобождаясь. — Уже недалеко. Там будет удобно.

Через двадцать минут с исцарапанными ступнями и искусанными ногами — в траве водилась уйма самых разных личинок насекомых — Гарри ступил на поляну, окружающую шумный горный водопад, и оглядел холодное чистое озерцо, берега которого поросли буйной зеленью. Лидия достала из корзины бамбуковый коврик. Он опустился на него и жадно потянулся к кувшину с водой.

Его дыхание было тяжелым, как у старика.

— Прости, моя милая девочка, кажется, я еще не совсем окреп после болезни.

Лидия опустилась рядом с ним на колени, как маленький нежный Будда, и протянула ему какой-то фрукт.

— На, поешь. Я понимаю: твоему бедному телу нужен отдых. Но... — она обвела рукой великолепный пейзаж, — мне кажется, это стоит твоих усилий. Разве нет?

Его бы устроила и жалкая лачуга в душном городке, только бы Лидия была рядом, однако он кивнул:

— Здесь и впрямь чудесно. Ну же, милая, иди ко мне!

Она положила голову ему на колени, и они стали с энтузиазмом давних влюбленных обсуждать, как и когда зародилось их взаимное чувство. Спустя какое-то время Гарри лег в траву, а Лидия пристроилась рядом. Он целовал ее губы, глаза, щеки и волосы. Его рука скользнула вниз, чтобы исследовать те части ее тела, до которых раньше он дотрагивался только в своем воображении.

Девушка с явной охотой позволила расстегнуть ее блузку. Он принялся ласкать ее маленькую красивую грудь — сначала пальцами, потом губами. Сегодня его тело было спокойнее, и Гарри неторопливо изучал каждый дюйм ее мягкой кожи медового цвета. Когда он снял рубашку, их обнаженные тела впервые соприкоснулись.

Гарри почувствовал, как по нему пробежал электрический разряд. Опустив руку, он нежно накрыл ладонью то место, о котором мечтал несколько недель кряду, ощутив его жар и влагу. Робкая рука девушки нашарила завязки его брюк.

Наконец оба совсем избавились от одежды. Его твердый горячий символ желания упирался в ее живот. Их губы слились в поцелуе, а руки обследовали и узнавали тела друг друга. Не в силах больше сдерживаться, Гарри приподнялся и заглянул в ее глаза.

— Лидия, пожалуйста, скажи мне, если ты не хочешь...

Она поднесла палец к его губам, заставив замолчать.

— Я хочу, Гарри. Я люблю тебя. И доверяю тебе.

Гарри понял, что Лидия имеет в виду: она девственна, и он будет ее первым мужчиной.

Гарри осторожно проник в нее, с наслаждением ощутив жар тугих влажных стенок ее лона. Нагнувшись к ее лицу, он начал нежно целовать любимую, спрашивая, не больно ли ей и не следует ли ему остановиться. Когда он вошел в нее глубже, Лидия уставилась в его глаза, и они начали вместе двигаться, подчиняясь ритму страсти. Лидия вторила ему с той же горячностью. Наконец момент настал, и Гарри выкрикнул в небеса ее имя, окунувшись в мучительную негу экстаза.

Потом, когда они лежали, сплетясь телами, Гарри подумал, что увидел лицо Бога.

Утром они пустились в обратный путь, в Бангкок. Гарри сидел в лодке Тонга и смотрел на удаляющийся остров, который вернул ему веру в красоту и святость жизни. Ему так хотелось еще когда-нибудь увидеть это райское место!

В поезде Гарри не выпускал Лидию из объятий. Она казалась маленькой, хрупкой, почти невесомой. Иногда задремывая, он тут же резко просыпался: ему не хотелось пропустить последние драгоценные мгновения полного обладания этой женщиной.

Они расстались возле отеля, сделав вид, будто едва знакомы: Лидия боялась, что их увидят.

— До завтра, любовь моя, — прошептал он ей на ухо.

— До завтра, — ответила она, усаживаясь в «тук-тук», чтобы ехать домой.

В тот вечер Гарри играл на рояле в баре, радуясь возможности отвлечься на музыку и веселую атмосферу. Однако потом, несмотря на позднее время (было уже за полночь) и усталость после долгой поездки, ему почему-то не хотелось спать. Он не спеша спустился к реке, закурил и прокрутил в памяти подробности последних трех дней.

Хорошо бы остаться здесь навсегда! Но будущее неумолимо наступало. Через десять дней он сядет на корабль и отправится домой. Таиландская сказка закончилась...

Гарри медленно вернулся в свой номер, лег в постель и попытался заснуть. Но когда сквозь плотно задернутые шторы пробился рассвет, его надежды на спасительный сон растаяли.

Он твердил себе, что должен забыть Лидию, что он женатый человек и у него есть обязательства не только перед родными, но и перед работниками поместья и их семьями — людьми, которые скоро будут от него зависеть. Однако он сильно изменился с тех пор, как четыре года назад отправился за три моря. Выжив после невзгод войны, повидав такие зверства, которые и не снились гражданскому человеку, он впервые в жизни влюбился не только в Лидию, но и в страну, и в ее народ. И что же теперь — уехать?

Гарри повернулся на другой бок, мучимый чувством вины.

«Я обманул Лидию! Если бы признался ей, что женат, вряд ли она подарила мне свои ласки».

«Я верю тебе, Гарри...»

Он застонал, чувствуя себя последним негодяем.

Когда начался новый день, Гарри, наконец, забылся сном, хоть и не избавился от душевных метаний.

Следующие три дня Лидия и Гарри встречались при любой возможности. Она отказывалась приходить к нему в номер, тем самым ввергая Гарри в пучину отчаяния. Оставалось довольствоваться поцелуями украдкой через стол во время часового обеденного перерыва и прогулками вдоль реки, когда девушка заканчивала работу, и они неспешно шли рядом, держась за руки. Лидию беспокоил скорый отъезд ее родных в Японию, и Гарри не знал, как подступиться к ней с разговором. Да, он должен сказать правду, но вместо этого лишь обнимал Лидию (если позволяли обстоятельства), оставлял ей на стойке регистрации любовные записочки, а когда у нее появлялось свободное время, не упускал случая с ней увидеться.