— Добрый день, милорд, — произнесла Гейл, когда Дэрмот взял у нее из рук Фиши. — Я принесла детишек сюда, чтобы они пообщались со своими родственниками.

— О, они еще успеют насладиться обществом своих многочисленных дядюшек. — Дэрмот отдал Финли Гейл и взял Сирнака из рук Лайама. — Вообще-то, я думаю, им очень пойдет на пользу, если на этот раз они побудут со своими родственниками подольше. Например, всю следующую ночь.

— О… Вы думаете, они захотят?

— Да, думаю, захотят.

Она вздохнула и кивнула головой. А потом нахмурилась, посмотрев на Оудо.

— А зачем вы привезли его с собой?

— Я приехал проследить, чтобы папа не наговорил маме всяких глупостей. — Гейл рассмеялась, и Оудо довольно улыбнулся. — Меня выбрали остальные дети.

— Ну, это меня нисколько не удивляет. — Гейл посмотрела на Дэрмота. — Зачем вы приехали? Я думаю, что Илза скоро и сама бы вернулась.

— Сейчас — может быть. А что она решит через несколько дней? А если еще помедлить? — Он пожал плечами. — Я дал ей время подумать. Теперь нам пора поговорить.

Выражение лица Гейл не очень-то воодушевило его, но все же Дэрмот встал и направился к двери. Оглянувшись назад, он увидел, что Оудо, Нэнти, Тейт, Сигимор и Лайам спешат за ним следом, и улыбнулся. Очень долгое время он жил в уединении, как отшельник. Он не видел вокруг себя ничего, кроме собственных проблем, и всегда был погружен в невеселые мысли. Было похоже, что его затворнической жизни пришел конец.

Идя к домику Илзы, в котором он провел со своей женой две незабываемые недели после того, как они обручились, он говорил себе, что нужно говорить с ней спокойно, нежно и относиться с пониманием. После того как она приехала к нему в Клачтром, ее преследовала одна беда за другой. И неудивительно, что теперь она не уверена в завтрашнем дне.

Именно в тот момент, когда Дэрмот перестал убеждать себя, что он не сошел с ума, не обиделся на Илзу и абсолютно на нее не сердится, его взгляду открылась небольшая полянка, посередине которой стоял очаровательный и уютный домик. На самом же деле он испытывал и растерянность, и боль, и гнев. А еще он очень боялся. Боялся, что не сможет снова добиться того, чем с таким наслаждением пользовался чуть больше года назад. И страх этот отнюдь не прибавлял ему хорошего настроения.

Если бы Илза осталась в Клачтроме, они бы не спеша во всем разобрались, как взрослые люди, которыми они в общем-то и были. Но вместо этого ему пришлось уезжать из своего замка в самое трудное время года, встречаться с целой ордой ее родственников, а теперь еще и тащить ее домой, где она должна была бы находиться все это время. Все в Клачтроме, да и в Дабейдленде тоже, знают, что его жена от него сбежала. И это заставляло Дэрмота краснеть от стыда. Илза, конечно же, не подумала, как все это будет выглядеть. Своим поступком она задела его гордость. Никто ничего не говорил, но было очевидно — все считают, будто Дэрмот сделал что-то такое, отчего его супруга попросту удрала от него. А некоторые даже пытались дать ему пару дельных советов по поводу того, как нужно обращаться с собственной женой.

Когда Дэрмот подошел к двери домика, все внутри его кипело от гнева. Он чувствовал себя не просто оскорбленным. Он был унижен, измазан в грязи собственной женой! Он даст ей несколько минут, чтобы она сказала ему все, что посчитает нужным, а потом уложит ее в постель. После этого он отвезет ее домой и больше не позволит придумывать всякие глупости, типа «мне нужно время, чтобы все обдумать». Решив так, он, даже не потрудившись постучать, распахнул дверь. И удивленно уставился на женщину, которая сразу отчитала его за то, что он врывается без предупреждения. Внезапно слова застряли у нее в горле, а на лице отразился неподдельный ужас, что очень порадовало Дэрмота. Возможно, если она будет немного напугана, ему не придется долго с ней спорить. Они просто отправятся в постель, где полностью изнурят друг друга, а потом поедут домой. Дэрмот скрестил руки на груди и принялся молча ждать, когда Илза соизволит объяснить свое отвратительнее поведение.

Когда дверь ее домика внезапно с громким треском распахнулась, Илза вскрикнула от удивления. Она повернулась, чтобы отругать того из своих назойливых братцев, кто осмелился вот так нагло врываться в ее уютное жилище, как вдруг увидела на пороге Дэрмота. Илза от изумления застыла на месте. Ее муж, судя по всему, был чрезвычайно зол и, скрестив руки на груди, в упор смотрел на нее. Рядом с ним стоял Оудо, и выражение его маленького личика было в точности таким же, как у отца. Позади них, как разглядела Илза, стояли Тейт, Лайам, Нэнти и Сигимор. И все они так противно ухмылялись, что Илзе нестерпимо захотелось надавать своим родственничкам по их наглым физиономиям.

Она очень хотела сказать что-нибудь умное, но в голову ей ничего не приходило. Она сбежала от своего мужа как маленький испуганный ребенок и теперь сомневалась, что способна сказать что-то такое, что его могло удивить. Она молча призналась себе, что ее смущает собственное поведение, но Илза скорее позволила бы пригвоздить свои ноги к полу, чем призналась бы в этом кому-нибудь еще. Она никогда никому и ни за что не позволила бы узнать, что сбежала от мужа из трусости.

— Здравствуй, муж мой, — нарочито весело произнесла она, доставая кувшин с элем и ставя его на стол. — Ты, должно быть, ужасно хочешь пить после долгой и, я думаю, тяжелой дороги.

Она размышляла, почему он ждал три дня, прежде чем последовать за ней, но приказала себе не быть столь придирчивой. Ей ведь нужно было время для размышлений, не так ли?

— Пожалуй. — Прищурив глаза, он посмотрел на высокие пивные кружки, расставленные на столе. — Прекрасно, мы поиграем немного по твоим правилам. — Он подошел к столу и сел. Оудо тут же уселся рядом с ним.

Илза посмотрела на стоящих за дверью четверых мужчин, пристально наблюдавших за происходящим, и спросила.

— Вы к нам присоединитесь?

— Мы как раз обсуждали, будет ли это безопасным, — ответил Тейт. Войдя в дом, он сел за стол рядом с Оудо. Остальные трое мужчин последовали его примеру.

— А почему это может быть небезопасным? — Илза налила мужчинам эля, а Оудо дала маленькую кружечку козьего молока.

— Может быть, они понимают, как это неприятно, когда просыпаешься утром и обнаруживаешь, что твоя жена от тебя сбежала? — спросил Дэрмот. — Выбралась ночью из замка, как вор?

— Вообще-то я ушла на рассвете. Ты, наверное, слишком долго спал.

Илза увидела, как глаза остальных мужчин расширились, и только глаза Дэрмота были прищурены. Она заметила, что даже Оудо перестал пить молоко и уставился на нее. Илза не знала, что заставило ее так рассердить мужа, но подозревала, что этим все не закончится. А так как другие мужчины принялись слишком быстро допивать свой эль, она догадалась, что очень скоро они с Дэрмотом останутся одни. И Илза не была уверена, что именно этого она сейчас хочет.

— Мне нужно было отдохнуть после того, как моя жена всю ночь выжимала из меня соки, — брякнул Дэрмот и с удовольствием полюбовался ее стыдливым румянцем. И даже то, что Илза выглядела так сильно задетой, что могла швырнуть кувшин с элем в его голову, нисколько не уменьшило его радости. — После такой ночи я был действительно удивлен, когда обнаружил, что ты сбежала из дома.