– Это самый худший день в моей жизни, – проговорила женщина, силясь что-то разглядеть сквозь зыбкую пелену, застилавшую ей глаза. – А ведь всего-то и надо было не лезть в тот дом, не прикасаться к телу, не пытаться ее спасти. Но этого я сделать не могла!

* * *

Она попала домой поздно и, разумеется, ничего не купила, но Ольга не стала ее упрекать. Ей хватило одного взгляда на младшую сестру, чтобы прекратить расспросы. Ирина даже не заметила этой чуткости, она была слишком поглощена своими невеселыми мыслями. Женщина сама не заметила, как разделась, рассеянно потрепала по макушкам племянников, как оказалась в своей комнате, у окна, за которым, в витрине магазина напротив, вспыхивала и гасла рождественская елка. У нее было ощущение дежавю, и оно усугублялось безысходным предчувствием, что таких пустых предновогодних вечеров будет еще много. Они длинной цепью протянутся по всей ее жизни, эти чужие праздники, освещенные чужими огнями, а она вечно будет смотреть на них, как посторонний зритель, как лишний гость на пышном торжестве.

«Хоть бы она умерла! – внезапно пронеслась в голове Ирины жгучая, будто чужая мысль, и женщина содрогнулась, не в силах поверить, что в самом деле подумала такое. – Но если бы она умерла, – мысль с маниакальным упрямством разворачивалась, как телеграфная лента, – Сергея бы это уже не спасло. Она назвала врачам свое имя, и Егор не будет молчать. Вот если бы она умерла там, в домике Валентина… Стала бы я поднимать шум, звать на помощь?»

Ирина на миг представила себе такой исход событий и резко отвернулась от окна, задернув его шторой, словно именно оттуда, из этой ночи, приходили к ней искусительные мысли. «Конечно, я бы позвала!» – сказала она себе, будто оправдываясь перед кем-то, но какая-то часть ее «я» возражала, утверждая обратное.

Ей не хотелось больше оставаться одной. Она вышла в другую комнату к сестре, которая, устроившись перед телевизором, покрывала ногти серебряным лаком, сосредоточенно высунув язык, – совсем, как в детстве. Увидев Ирину, та, не отрываясь от своего занятия, понимающе кивнула:

– Ругаться пришла?

– За что мне тебя ругать? – Ирина присела рядом. Сестра слегка потеснилась и испытующе заглянула ей в лицо.

– Ну, я же сдала тебя Егорке. Но знаешь, у меня сердце было не на месте, ты сорвалась одна за город, полубольная, вся на нервах… Я подумала, если они там даже столкнутся, твои мужики, пусть лучше разберутся между собой. Нечего тебе служить посредником.

– Они почти и столкнулись, – невольно улыбнулась Ирина.

– Неужели подрались?! – ахнула Ольга, осторожно закручивая флакончик с лаком. – Ирка, я тебе страшно завидую! Вот бы из-за меня схлестнулись хоть какие-нибудь паршивенькие мужичонки… Так, адреналина ради. Женщине нужны такие переживания – омолаживают лучше косметической маски.

– А я бы с радостью от них отказалась, – задумчиво проговорила Ирина. Восторженные интонации сестры смешили ее, но сейчас это было кстати – она устала от себя самой, своих мыслей и была готова слушать любую чушь, только бы это не имело отношения к ее жизни. – Как ты можешь догадаться, ничего ужасного не случилось, все кончилось мирно. Мы же взрослые люди, гормоны у нас не зашкаливают.

– Ты окончательно порвала с Егоркой? – почему-то шепотом спросила сестра.

– Думаю, да.

– Значит, уходишь к нему… К своему…

– Нет, я выбрала свободу, – полушутя, полусерьезно ответила Ирина.

– Не хочешь – не рассказывай, но зачем врать? – обиделась Ольга, резко отодвигаясь и беря пульт от телевизора. – Ладно, вопрос по существу – Новый год вы будете вместе отмечать или останешься с нами? Спрашиваю, потому что у меня есть кое-какие планы.

– А я в них вхожу?

– Это будет зависеть… – Ольга сдвинула брови и, внезапно убедившись, что сестра говорит серьезно, воскликнула: – Так ты правда бросила своего нового? Решила киснуть в праздники одна?! С ума сошла?!

– Возможно, – легко согласилась Ирина. – Так что ты придумала? Я согласна киснуть любым способом.

Сестра, все еще вне себя от удивления и негодования, изложила свои планы. В них был очевиден эгоистический расчет, согласно которому Ирине предлагалось провести праздники с детьми в подмосковном пансионате. Сама же Ольга отправлялась по горящей путевке в Хорватию – одна или в компании, она не уточняла.

– Если ты не согласна, в Подмосковье с пацанами поеду я, а ты, так и быть, бери мою путевку и езжай развеяться. Стоит-то копейки, по случаю… – великодушно завершила она свою речь.

Ирина покачала головой:

– Меня вполне устроит Подмосковье. Я, можно сказать, в последнее время к нему привязалась.

– Так ты согласна с ними поехать? – не веря своим ушам, уточнила сестра. – Но это было бы… Это здорово, Ирка!

Она собиралась броситься ей на шею, но вовремя вспомнила о непросохшем лаке и усиленно замахала в воздухе руками, пытаясь его подсушить:

– Так я возьму у тебя те туфли и сумочку, на корпоратив? Смотри, и лак подобрала точь-в-точь… Тебе правда не нужно?

– Я в этом уверена, – все еще улыбаясь, ответила Ирина.

– Да, за моими бандитами на каблуках не очень-то побегаешь, – признала та. – Но, в общем, они славные мальчишки, и тебя уважают куда больше, чем меня, так что, возможно, слушаться будут. А все же… – Ее голос изменился, в нем зазвучали вкрадчивые, заговорщицкие интонации: – Можно узнать, почему ты послала к черту своего миллионера?

– Он разорился, – спокойно ответила Ирина.

С минуту сестра смотрела на нее, напряженно сдвинув брови, пытаясь понять, не шутит ли та на этот раз, и наконец, не придя к определенному выводу, махнула рукой:

– Ну, будь по-твоему. Мужиков, в самом деле, на наш век хватит. Если уж что-то с самого начала не устроило, что же будет дальше?

– Вот-вот, – Ирина поднялась с дивана. – К тому же он оказался женат.

– Подлец! – выпалила Ольга, вскакивая вслед за ней. – А тебе врал, что свободен, да?

– И он врал, и я сама себя обманывала… Не хочу больше об этом.

Сестра прижала руки к груди, на сей раз забыв о маникюре, и поклялась никогда в жизни не затрагивать этой темы.

– Я не подозревала, что это так болезненно! Скажи одно, что мне делать, если Егор опять начнет налаживать контакты?

– Передай ему, что двум взрослым людям посредники не нужны.

Остаток вечера они провели за увлекательным занятием – разбирая Ольгин гардероб и решая, что можно взять в новогоднее путешествие. Ирина была рада уже тому, что старшая сестра больше не заводит разговоров о ее несостоявшемся романе. Женщину очень обнадеживала перспектива скрыться на неделю в пансионате вместе с племянниками. Этого ей и хотелось – полностью сменить обстановку, круг общения, стать на время кем-то другим, матерью с двумя маленькими детьми, например. «Хотя бы таким путем!» После полуночи она ушла к себе в комнату и, упав на постель, мгновенно уснула, едва успев пожелать, чтобы ее не потревожили кошмары. Но ни одного сна ей не приснилось.