К радости Корса Канта, Анлодда не оттолкнула его, а наоборот, притянула к себе.

— Да, я об этом думала, Корс. Не знаю. Нужно у кого-нибудь спросить. У Меровия. О! Что я говорю!

— Трудно поверить, что он мертв, правда? А ведь он предвидел это… Помнишь, тогда, в лесу, возле Харлека..

— Не совсем так. Я помню, он что-то говорил о тебе. О том, что ты — мышь и встречаешься со смертью.

— «Шут и император пьют из смертной чаши, и тот из них, кто глупее, отвергает чашу свою», — процитировал бард. — Теперь помнишь?

Она пожала плечами.

— Я никогда не относилась чересчур серьезно к предсказаниям.

— Лири, — заявил Корс Кант решительно.

— Ты шутишь.

— Его надо спросить.

— Ах, спросить. Я почему-то подумала…

— Он ведь Строитель, верно? И он давал мне неплохие советы, когда Меровия.., не было поблизости.

— Не знаю. Никогда не доверяла дяде Лири. Уж больно он умен.

— «Больно умен» — это лучше, чем «недостаточно умен», разве не это нам сейчас нужно? — он склонился к самому уху Анлодды и прошептал:

— И еще.., принцесса, ты уверена, что он всего лишь твой дядя? Мне он признался, что вы, может быть, более близкие родственники.

— А? Да, ходили такие слухи. Это уж, конечно, было бы получше, чем слыть дочерью изменника, правда? — Она вздохнула. — Ладно, Корс Кант Эвин, мальчишка-бард, пусть так и будет. Я готова поговорить с дядей, если ты расскажешь мне, что ты хотел сказать о Ланселоте — чуть раньше.

Он покачал головой, но тут же понял, что в темноте Анлодда этого не видит.

— Прости, Анлодда. Боюсь, это должно остаться моей тайной.

— Мерзавец, — процедила она сквозь зубы и сильнее притянула его к себе.

Мертв. Он ушел, он пересек Стикс, он добрался до Темного короля Арауна в Ануфине… — мысль эта не выходила у меня из головы, пока мы шагали к лагерю Dux Bellorum — вертелась, подобно колесу, оторвавшемуся от телеги и катящемуся по дороге.

Как мог Меровий позволить себе умереть, когда он знал, что мне так нужно исповедоваться?

Он за многое отвечал: он не был просто королем, и не имел права подвергать свою жизнь опасности в глупых испытаниях, войнах, придуманных приключениях. Он был потомком… Ну, в общем, в его жилах текла Королевская Кровь.

Но что я могла еще поделать? Я шла рядом с Этим Мальчишкой, шла, чтобы не упасть на землю и не рыдать.., не только о том, что не успела исповедоваться, конечно.., нет, чтобы рыдать о самом Меровий, о том, чего мы все лишились с его смертью. Правда, я слышала, что у него есть сын, но что если его сын был таким, как Клавдий, сын Друза «Клавдий, римский император, сын Друза Старшего и Антонии Младшей. Желая укорить кого-либо в тупоумии, Антония говорила: „Глупее моего Клавдия“.»? Одно огорчение. Или еще хуже — вдруг Меровиус-младший похож на Канастира?

Шли мы долго, и мне хотелось сесть верхом на Мериллуин, но Этот Мальчишка, похоже, боялся лошадей, и шел пешком рядом со своим косматым пони.

Однако с каждым шагом я постепенно начала дышать так, как учил меня когда-то дядя Лири, чтобы успокоиться. Я должна была мыслить ясно, не должна была поддаваться горю. Меня ждала встреча с Dux Bellorum.

Я остановилась так резко, что Мериллуин налетела на меня, и я чуть не упала.

«Когда это я решила во всем признаться Артусу?» Корс Кант.., о, конечно, я хотела сказать «Этот Мальчишка», оглянулся, но догадался, что я воюю со своими собственными демонами. Он ждал, но было видно, что он предпочел бы поскорее оказаться в шатре Артуса.

«Если бы я исповедовалась Этому Мальчишке, это излечило бы меня от боли и страха», — решила я. Мысль эта показалась мне верной. Я понимала, что наказание будет суровым, но все же мне следовало рассказать Артусу о том, что натворил Гормант и чего чуть было не натворила я.

Да, меня накажут, отправят в изгнание, быть может, даже заточат в темницу. Но мне больше не придется прятать фонарь под плащом, и пусть все видят меня такой, какая я есть! Как звучала та фраза, что процитировал мне как-то Этот Мальчишка.., после того, как Артус сказал, что за обман следует отрубить руку и тому, кто во все времена слыл филантропом. Ох, да, это звучало так: «Fiat justicia ruat coelum» — «Да свершится справедливость, хотя бы и небеса обрушились».

Исповедоваться любому другому человеку — даже Меровию.., это было бы все равно как перевязать рану, не вытащив из нее стрелу. И пока был жив Меровий, я бы ни в чем не призналась этому человеку, которого ранила: Артусу Dux Bellorum. Нужно было, чтобы умер король, и только тогда спящая принцесса проснулась. Я усмехнулась.

— Хитрый волчище, — проговорила я. — Ты умер за мои грехи, верно?

— Кто? — удивился Этот Мальчишка.

Я покачала головой и знаком велела ему продолжать путь. Мне вдруг так захотелось оставить всю эту мешанину позади и получить наказание.., как подобает воину.

Питер стоял перед Артусом, сгорая от нетерпения, но сохраняя внешнее спокойствие. Dux Bellorum на своего героя внимания не обращал. Он внимательно изучал карту, сверлил ее взглядом так, словно собирался прожечь в ней дыру.

— Разведка, — пробормотал он уже в пятый раз подряд. — Где моя разведка? — Голос его звучал раздраженно.

— Государь, — попытался Питер обратиться к Артусу уже в третий раз. На этот раз Dux Bellorum устало посмотрел на него. Лицо его было землисто-серым, и все раздражение Питера сразу улетучилось. «Протянет ли Артус до утра? Закупорка коронарных артерий», — решил Питер.

— Где Кей? — требовательно вопросил полководец. — Где мои разведчики?

— Кей командует собственными легионами, государь.

— А Бедивир?

— Он со своим братом.

— Но я должен знать, где они! Как я могу сразиться с ютским войском, не зная их диспозиции?

— Кого вы послали на разведку, государь? Артус на миг задумался.

— Какамври. Я отправил Какамври с когортой из преторианской гвардии.

— Из гвардии? Но ведь так ты лишился защиты, государь!

— Кому бы пришло в голову покушаться на мою жизнь? Между тем этот тупица, наверное, развлекается: гоняет разрозненные отряды ютов и убивает их.

Это было сказано с такой горечью, что Питер изумился.

— Не сомневаюсь, Какамври ведет разведку старательно, как может, если только его самого не убили или не взяли в плен. Государь, у меня ужасные вести. Не представляю, как смягчить удар.., но.., король Меровий мертв.

Артус кивнул.

— Да.

— Ты сам был на шаг от гибели. Dux Bellorum опустился на складной табурет, зажал руки коленями.