— «У меня не было будущего» — так сказал Джек Уильям-сон в своей прошлогодней лекции. «У меня не было будущего — нищий мальчишка в разгар Депрессии, без гроша в кармане, без образования, без перспектив».

— Сейчас, конечно, не Депрессия, но я хорошо понимаю, что он чувствовал. Если я не приму предложение Кросса — у меня тоже не будет будущего. А если приму… — Я пожал плечами. — В любом случае, это никуда меня не приведет.

— Но вы будете жить в одном городе с Джеком Уильямсоном! — сказала Тоня. — Сможете столкнуться с ним в супермаркете или даже попасть к нему на семинары.

— Наверное, это вам нужно согласиться на работу у Кросса.

— Не могу. — Она опять зарделась. — У меня уже есть работа. — Выпрямившись, Тоня обратилась к группе: — Мы подъезжаем к повороту на ранчо. Джек Уильямсон жил там с 1915 года до начала Второй мировой войны — и затем, после демобилизации, пока не женился на Бланш.

Автобус притормозил и съехал на узкую проселочную дорогу между обнесенных заборами пастбищ.

— Ферма изначально была земельным наделом, — продолжала Тоня, и все оживленно зашушукались, выглядывая в окна на поля с кустиками юкки. — Именно здесь он впервые прочел ежеквартальный выпуск «Удивительных историй», после чего в журнале появился его первый рассказ «Металлический человек». Если помните, на вчерашней экскурсии я рассказывала, что он увидел публикацию в витрине аптеки.

— Вижу! — воскликнул верзила, вытягивая шею над сиденьем водителя. — Вижу!

Все подались вперед, пытаясь что-то разглядеть. Автобус подъехал к каким-то сараям и остановился.

Водитель открыл двери, и пассажиры вывалились на изрытую колеями фунтовую дорогу, восхищенно глядя на некрашеные постройки и корыто с водой. Черная телка лениво приподняла голову и снова принялась жевать траву у стены одного из сараюшек.

Туристы столпились вокруг Тони. Она указала на длинный зеленый дом, во дворе которого росла одинокая ива.

— В этом доме Джек Уильямс жил с родителями, братом Джимом и сестрами Джо и Кэти. Именно здесь, за кухонным столом, он написал «Девушку с Марса» и «Легион пространства». Дядя отдал ему пишущую машинку «Ремингтон» с истершейся лентой, и, когда обитатели дома ложились спать, Джек печатал на ней свои истории. Брат Джека, Джим… — она сделала паузу и взглянула на меня, — в настоящее время владеет этим ранчо. Они с женой в эти выходные находятся в Аризоне.

Потрясающе. Они вообще всех упустили — и никто не возмущается. Тут я сообразил, что мне с самого начала показалось странным в этой экскурсии — на ней не раздалось ни одной жалобы. Во время тура по местам Дикого Билла Хикока туристы только и делали, что жаловались: на жару, на дороговизну, на длинные расстояния, на отсутствие колы в сувен ирном магазинчике и прочее, и прочее. Если бы их гид заявил, что восковой музей, в который они собирались, закрыт, его бы смело стихийным бунтом.

— Писать в таких условиях, в постоянном шуме и сутолоке, было нелегко, — Продолжала Тоня, ведя туристов от дома к пастбищу. — В 1934 году он выстроил отдельную хижину. Будьте осторожны, — предупредила она, огибая заросли полыни, — тут водятся гремучие змеи.

Этот факт почему-то никого не взволновал. Туристы бодро проследовали за Тоней через поле с высохшей, колкой травой и подошли к развалюхе, покрытой облупившейся серой краской.

— Вот и хижина.

Хижиной ее можно было назвать с большой натяжкой. Развалюха и есть развалюха. Когда мы подъехали к ранчо, я подумал, что это заброшенный сарай: покосившиеся стены из серых досок, какие-то ржавые банки… Как только Тоня начала говорить, из хижины выпрыгнул кот — очевидно, до этого спокойно спавший в укромном местечке под остатками крыши, — и бросился со всей прыти в поле.

— Внутри находился стол, книжные полки, а позже — отдельная спальня.

Глядя на крохотную хижину, сложно было представить, как в ней помещалась пишущая машинка — не говоря уже о кровати, — но все эти люди приехали именно для того, чтобы на нее посмотреть. Они благоговейно стояли в колючей траве перед развалюхой, словно перед памятником Вашингтону, и глазели на покосившиеся доски и ржавые банки.

— Он провел сюда электричество, работавшее от маленькой мельницы, и установил ванную. Правда, ему все равно мешали работать — то змеи, то скунс, который поселился под хижиной. Здесь Джек написал «Станцию мертвой звезды» и «Девушку с метеора» — первый рассказ, в котором речь шла о путешествиях во времени. «Достаточно сильное энергетическое поле, — написал он, — сможет переносить через время физические тела, а не только зрительные образы».

По какой-то неведомой причине эта фраза всех очень позабавила. Туристы еще какое-то время постояли в почтительной тишине, а затем Тоня, с улыбкой обернувшись ко мне, спросила:

— Ну, что думаете?

— Как он увидел журнал с «Металлическим человеком» в аптеке? — попросил я.

— Ах да, я и забыла, что вас не было с нами вчера в аптеке! Джек Уильямсон отослал первый рассказ в «Удивительные истории» в 1928 году и не получил ответа. Той же осенью, он отправился в город за продуктами и, проходя мимо аптеки, увидел в витрине обложку журнала. Герой, нарисованный на ней, смахивал на персонажа его рассказа. Джек зашел внутрь и так обрадовался, обнаружив публикацию, что купил все три экземпляра журнала и оставил в аптеке свои сумки с продуктами.

— Значит, у него все-таки были перспективы? Она сказала серьезным тоном:

— Он говорил: «У меня не было будущего, а потом я увидел в витрине «Удивительные истории» Хьюго Гернбека, — и оно появилось».

— Хотел бы я, чтобы оно появилось и у меня.

— Невозможно предсказать свое будущее, но можно наметить к нему путь. Это тоже он сказал.

Она снова повернулась к группе:

— Здесь он также написал «Без остановок к Марсу» — мой любимый рассказ, в котором говорится о колонизации Марса. И еще… — На этот раз она посмотрела на неуклюжего верзилу. — Он разработал идею андроидов.

Группа обошла хижину два-три раза. Туристы то отходили на несколько шагов, то снова приближались — и наматывали все новые круги, указывая на болтающиеся доски и жестяные банки. Что удивительно, никто никуда не торопился. На экскурсии в Блэк-Хиллс мы не продержались и десяти минут на кладбище Храмовой горы под аккомпанемент ребенка, который ныл, не переставая: «Когда мы уже отсюда пойдем?» Эта же группа вела себя так, словно готова была провести здесь целый день. Один из туристов достал блокнот и начал что-то записывать. Пара с ребенком подошла к телке, и все трое осторожно ее погладили.

Вскоре Тоня с водителем уже раздавали пакеты с едой — вся группа, опустившись прямо на землю с гремучими змеями, устроила пикник. Бутерброды оказались черствыми, печенье каменным, а кола теплой. Как ни странно, никто не жаловался. И не разбрасывал мусор.

Туристы аккуратно собрали обертки от еды в пакеты и снова закружили у дома, заглядывая в окна и пугая парочку обитавших в хижине котов. Некоторые остались сидеть на земле, глядя на развалюху, а несколько человек, подойдя к забору, с тоской смотрели на дом.