Это предвосхитило мой вопрос, но я все же его задал:

— А много у вас бывает посетителей?

— Не очень. Меньше, чем могло бы быть — учитывая то, что коллекция посвящена человеку, который практически изобрел будущее. Андроиды, терраформация, антиматерия, — он ведь все это описал в своих книгах. Через две недели посетителей будет больше — начнется лекционная неделя, и сюда обязательно заглянут писатели, которые на ней выступают.

Он включил свет.

— Давайте я вам тут все покажу. Мы постоянно пополняем коллекцию.

Он взял в руки длинную плоскую коробку.

— Вот созданный им комикс «Выше Марса». А здесь мы храним его рукописи. — Он достал из канцелярского шкафа стопку пожелтевших листов. — Вы когда-нибудь с ним встречались?

— Нет. — С портрета на меня глядел седовласый старик с симпатичным, слегка вытянутым лицом. — Что он из себя представляет?

— О, более приятного человека вы в жизни не встретите! Сложно поверить, что он — один из основателей научной фантастики. Он сюда часто заскакивает. Отличный парень. Сейчас работает над новой книгой «Черное солнце». Жаль, уехал на эти выходные из города, а то я бы вас познакомил — он всегда рад пообщаться с поклонниками. Может, вас интересует что-то конкретное?

— Вообще-то, да. Говорят, журнал со своим первым рассказом он увидел в витрине аптеки. Что это была за аптека?

— В Техасе, в городе Каньон. Они с сестрой ходили там в школу.

— А вы знаете ее название? И как ее найти?

— Да она давно закрылась, наверняка даже здание снесли. Тоня сказала: «Мы были там вчера». Интересно, в каком

году и в какой день? В тот самый, когда Джек купил три экземпляра и забыл сумку с продуктами? И во что они были одеты? В ситцевые платья и двубортные пиджаки?

— У нас есть этот номер. — Он вытащил из пластиковой папки ветхий журнал с яркой обложкой, на которой был нарисован человек, вылетающий из кратера на сверкающем кристалле:

— Декабрь 1928 года. Жаль, что аптеки больше нет. Зато хижина, в которой он писал первые рассказы, еще жива — находится на ранчо его брата, к югу по 18-й трассе. Там сейчас Бекки — она вам все покажет.

— А здесь экскурсионные группы бывают? — перебил я.

— Группы? — удивился он, а потом, видимо, решил, что я шучу. — Ну, он ведь не настолько знаменит.

«Ну да», — подумал я, прикидывая, через сколько лет здесь появятся «Туры без остановок». Через десять? Сто? И что будет надето на туристах?

Я взглянул на часы. Без четверти десять.

— Мне пора — встреча. — Я направился было к выходу, но обернулся. — Знакомый, что рассказывал про аптеку, еще упоминал номер 5516. Это что-то из книг Уильямсона?

— 5516? Нет, это астероид, названный в его честь. А вы откуда знаете? Я думал, это будет сюрпризом. Ему выдадут пластину только на лекционной неделе.

— Астероид, — повторил я, направляясь к выходу.

— Спасибо, что заскочили, — сказал библиотекарь. — Вы проездом или здесь живете?

— Живу.

— Ну, тогда заезжайте еще!

Я спустился по лестнице. Без десяти десять. Как раз хватит времени добраться до Кросса и сообщить, что принимаю его предложение.

На стоянке никаких туристических автобусов не было — значит, Джек Уильямсон, должно быть, уже вернулся с конвента. После встречи с Кроссом я собирался заехать к Джеку и представиться.

«Я знаю, что вы чувствовали, когда увидели «Удивительные истории», — скажу ему я. — Меня тоже интересует будущее. Мне нравятся ваши слова о том, что научная фантастика освещает путь, а наука делает будущее реальностью». Я направился через город по 70-й трассе. Астероид! Зря я с ними не поехал.

«Будет интересно», — сказала Тоня. Вот уж точно. Ну ладно, в следующий раз. Только я еще хочу посмотреть на терраформацию. И отправиться на Марс.

Я свернул на юг, к офису Кросса, и проехал мимо указателя «Розвелл — девяносто две мили».

— Заезжайте еще, — сказал я, высовываясь из окна. — Обязательно!

Два года назад мне посчастливилось выступать на лекционной неделе Джека Уильямсона в Порталесе, штат Нью-Мексико, что не только позволило провести время с Джеком, но и собрать материал для этой новеллы. Мы с семьей Джека провели на ранчо восхитительный день за увлекательной беседой и самой вкусной спаржей на свете. Когда меня попросили представить рассказ для этого сборника, я сразу поняла, о чем хочу написать.

При написании этой новеллы я перечитала ранние истории Джека. Множество научно-фантастических произведений тридцатых-сороковых годов безнадежно устарели (и дело не только в описанных там тепловых лучах и вакуумных трубах), но истории Джека совершенно не потеряли своей актуальности. «Станция Мертвой Звезды», «Джамбори» и, конечно, «Без остановок к Марсу» и сейчас оторвали бы с руками в изданиях типа «Аналог» или «Журнал фэнтези и научной фантастики».

А главное, «До Порталеса без остановок» дал мне возможность написать о Джеке, которого я очень люблю: об ученом и настоящем джентльмене, о человеке выдающегося таланта и удивительной скромности, впечатляющего ума и огромной доброты. Нам потрясающе повезло, что он — один из отцов-основателей нашего жанра.

Конни Уиллис, 1996

В понедельник перед весенними каникулами я сообщила классу, в котором веду английскую литературу, что мы приступаем к Шекспиру. В это время года в Колорадо от погоды ничего хорошего не жди. Весь снег, требующийся лыжным курортам, мы получаем в декабре, используем календарные снежные дни и в завершение получаем добавочную неделю в июне. Прогноз в программе «Сегодня» снега до субботы не предвидит, но немножко везения — и мы получим его раньше.

Мое объявление было встречено бурно. Пола ухватила свой диктофон и мгновенно перемотала пленку, чтобы запечатлеть все мои слова до последнего, Эдвин Саммер самоуверенно ухмыльнулся, а Далила сгребла учебники, громко топая, вышла из класса и хлопнула дверью так, что разбудила Рика. Я раздала листки «да/нет», сказала, что они должны вернуть их в среду. Шарон я дала один лишний для Далилы.

— Шекспир считается одним из самых великих наших писателей, возможно, самым великим, — сказала я, адресуясь к диктофону Полы. — В среду я расскажу о биографии Шекспира, а в четверг и пятницу мы будем читать его творения.

Вэнди подняла руку:

— Мы прочтем все пьесы?

Иногда я ловлю себя на мысли: где, собственно, Вэнди провела последние годы? Во всяком случае, не в этой школе, а возможно, и не в этой Вселенной.