До конца учебной четверти оставалось несколько дней, и городской Исполком принял, путем опроса, следующее решение: занятия в средних школах Ленинграда «после зимних каникул начать с 15-го января 1942 года»[879].

В экспозиции Музея обороны и блокады Ленинграда перечислены 39 школ, которые продолжали работать в зиму 1941/42 гг., то есть и после каникул. Ближайших к парку имени 1 Мая школ – 276, 287, 289 и 384-й – в этом списке нет.

«В ту же зиму постучалась изможденная женщина: „Дети в квартире есть?“ – „Да“. – „Сколько, какого возраста, какой класс окончил?“ – „Один, девять лет, первый“. – „Надо ходить в школу. Там двухразовое питание.

Школа находится около Балтийского вокзала“, – сообщила она.

Школа занимала второй этаж. Мы сидели в пальто, по четыре человека за черными лабораторными столами»[880].

Это была средняя школа № 280 (Лермонтовский пр., 51). Она работала всю блокадную зиму. На 8 мая 1942 г. в ней насчитывалось 562 ученика[881].

Всего же в Ленинском районе в 1941/42 учебном году количество учащихся на начало учебного года составило 1759, на конец года – 1511 человек[882].

Вместе с тем в документе о выдаче продовольственных карточек рабочим и служащим в марте 1942 г. в числе средних школ Ленинского района указаны три, располагавшиеся по адресам: Нарвский пр., 6, Обводный канал, 154-а и Бумажная ул., 15.

Согласно нормам от 11 февраля 1942 г., рабочим и ИТР не оборонных предприятий полагалось 500 г хлеба, служащим – 400 г. В документе категории «иждивенцы» и «дети до 12 лет» не упомянуты.

На школу № 276 выдано 4 карточки для рабочих и 22 – для служащих. На школы № 289 – 7 и 32, № 287 – 4 и 15 карточек соответственно[883].

А вот в документе о выдаче карточек на промтовары на тот месяц и год эти школы отсутствуют, но указаны иные школы, общим количеством девятнадцать[884].

4 мая 1942 г. в Ленинграде начали работу 137 школ. В связи с физическим истощением учащихся устанавливался предел количества уроков: в младших классах – три, в старших – не более пяти. Предполагалась организация в школах трехразового питания.

На 5 мая 1942 г. в Ленинском районе работающих было 7 школ. Одна из них – 289-я (Нарвский пр., 6/8), с количеством учащихся 729 человек[885].

Директором 289-й школы решением райисполкома была утверждена Надежда Александровна Шемякина[886].

Среди намеченных райисполкомом мер в связи с началом учебного года в 4 школах Ленинского района: вместе с шефствующими над школами предприятиями соорудить «выносные санузлы», обеспечить школы «противохимическим и противопожарным инвентарем», «оформить» их «лозунгами и плакатами», очистить дворы. До 10 мая провести родительские собрания в школах и восстановить работу родительских комитетов при них[887].

8 мая 1942 г. заведующая районным отделом народного образования М.Н. Соколова направила докладную записку председателю райисполкома Н.В. Антонову[888]. По этому документу можно составить определенное представление о начале учебного года.

Помещения, при помощи шефствующих над школами предприятий, «за исключением пищевых блоков, были полностью подготовлены, остеклены; офанерены; вымыты». В пяти школах «отогреты фановые трубы», сами школы «оформлены».

Медицинский осмотр учащиеся прошли до 4 мая, за исключением школы 289-й, где неосмотренными остаются около 300 человек.

Педагогическими кадрами школы были обеспечены полностью к 28 апреля. Но «в связи с тем, что подготовка школ к открытию потребовала большого напряжения и от учителей, некоторые из них заболели до 4 мая». По школам района количество заболевших учителей насчитывается от 15 до 30 % (как, в 289-й школе).

В первый день учебы, 4 мая, из-за «полной неподготовленности» районного треста столовых «режим дня был сорван: завтраки вместо одного часа длились до шести часов». Например, в 289-й школе завтраки закончились в четвертом часу дня. 5–6 мая завтраки в 289-й и 277-й продолжались до 12 часов дня, обеды до 7 часов вечера – «это основной недочет работы школ».

Учебные занятия в первый день проводились во всех школах, кроме 268-й и 289-й, «где с учащимися частично проводились воспитательские беседы о задачах занятий, частично читались газеты и художественная литература».

«Второй недочет» работы школ, считала заведующая РОНО, тот, что «занятия проходят из-за болезни учителей не по расписанию, и учителя, замещающие больных, недостаточно подготовленными проводят занятия».

«Третий недочет – администрация школ ни во время подготовки, ни в первые дни занятий не использовала метод соцсоревнования.

Четвертый недочет – сбор денег 2 раза в день, выдача справок для больных детей <…> все это отнимает много времени не только воспитателей, но и у руководства школ.

Пятый недочет – отсутствие постоянных уборщиц (II категория и 83 руб. зарплата) не обеспечивает должного минимума чистоты в школах».

С 1 сентября 1941 по 20 июня 1942 г. в 289-й школе работала учителем русского языка и литературы Ираида Гавриловна Петрова. Ее перевели из школы с Обводного канала (д. № 154-а), «которая в блокаду сгорела»[889].

Родилась И.Г. Петрова в 1882 г. в Петербурге, в семье рыбака и крестьянки Петергофского уезда. Закончила Покровскую женскую гимназию и учительскую семинарию. Начала преподавать в 1902 г. Три года училась на

Высших курсах П.Ф. Лесгафта. В 1911 и 1914 гг. посетила Берлин, Вену, Италию и Англию («ездила с образовательными экскурсиями»). В 1932 г. окончила ЛГПИ имени А.И. Герцена. В партиях не состояла. С 1939 г. избиралась депутатом Ленгорсовета.

До августа 1944 г. И.Г. Петрова – завуч 14-го детского дома Ленинского района, располагавшегося в селе Дивеево Горковской области. После возвращения в Ленинград – учитель 288-й женской средней школы. В 1945 г. награждена медалью «За оборону Ленинграда» и в 1946 г. – «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг…». Жила в доме № 27на проспекте Газа.